О ПОЛЬЗЕ СЛУЧАЙНЫХ ЗНАКОМСТВ...
Конец 80-х. Осень. Лечу на какой-то «Аннушке» из Мурманска в Архангельск. Неожиданно для себя и начальников откомандирован на завод в экипаж ремонтирующегося корабля. Наш экипаж готовится к боевой службе, и мой отъезд нелогичен по всем статьям. Но флот славится отсутствием логики в некоторых случаях, и командир, повозмущавшись, приказывает лететь, обещая выдернуть меня обратно при малейшей возможности. Место рядом занимает красивая импозантная женщина лет сорока, тогда казавшаяся мне, свеженькому старшему лейтенанту, уже почти пожилой. Зовут ее Ирина Владимировна, хотя она настойчиво просит звать ее Ириной. Она возвращается из отпуска, напоследок заехав к дочери, учащейся в Мурманском пединституте. Всю дорогу мы мило беседуем обо всем на свете, она угощает меня бутербродами, я рассказываю «мохнатые» анекдоты и всякие флотские байки. Пара часов ничего не обязывающего дорожного трепа между случайными попутчиками. В аэропорту Архангельска мы также мило прощаемся, и я отправляюсь на автобус в Северодвинск. Я здесь не первый раз, еду на Ягры в бригаду, там как-то сразу нахожу командира, которому представляюсь, и который не меньше моего удивлен моему приезду. Тем не менее мне выделяют койко-место в общежитии на Корабельной, подселяя к какому-то лейтенанту-штурманенку. На следующий день уже к обеду мне делают пропуск на завод, и после построения в цеху механик, почесав затылок, выдает мне примерно такой текст:
- Хрен знает, зачем тебя прислали, старлей, мой управленец через неделю выходит из отпуска… Обратно поедешь. На вахту тебя ставить не будем. А пока давай-ка я тебя… Так. Придумал. Даю список не секретной эксплуатационной документации, которая у нас есть, дуй в заводской отдел главного механика, оттуда давно просят человека, сверяй наличие, составляй список утерянных на восстановление, по возможности снимай копии.
Козыряю. Получаю папку со списками и отправляюсь искать этот самый отдел. Нахожу. Оттуда меня отправляют в другой отдел, непосредственно занимающийся этими бумагами. Большое помещение, десяток больших столов, за которыми восседает женский коллектив всех возрастных категорий. Меня встречают дружелюбно и даже кокетливо. Представляюсь. Получаю в ответ десяток имен, которые, естественно, сразу не запоминаю. Выделяют небольшой столик где-то в углу, начинают угощать чаем, всевозможными коржиками и печенюшками, разве только по голове не гладят и не лезут целоваться. Все очень по-домашнему и душевно. До вечера пытаюсь разобраться со списками, получается не очень, но постепенно дело налаживается. На следующее утро после построения снова прихожу и снова закапываюсь в документы, уже более плодотворно, благо все дамы очень доброжелательны и помогают, чем могут. Так проходит весь день, к вечеру тащу на корабль гору папок с готовыми документами, заказанными вчера и распечатанными на каких-то чудо-машинах в другом отделе. Механик доволен. Разрешает брать билет обратно на следующий вторник. Если учесть, что сегодня четверг, задержусь здесь, как обещано. Возвращаюсь в отдел и попадаю на легкое празднование дня рождения одной из сотрудниц. Тортики, пирожные, вино и коньяк и всего несколько мужчин и один военный мужчина - я. Душевно посидели, поговорили, покурили на лестнице и разошлись.
Пятница. Прихожу, как всегда. Начинаю работать с документами. И тут авария. В углу комнаты за небольшой ширмой находится раковина. Руки помыть, воды набрать. Одна дама мыла чашки и, с ее слов, умудрилась каким-то образом свернуть кран. Течет сильно, но, слава богу, не фонтанирует. Женщины, как положено, зовут на выручку единственного мужчину, имеющегося в наличии, то есть меня. Иду. Начинаю осматривать место происшествия и обнаруживаю, что сам кран не течет. Просто за краном после стояка не труба, а шланг, затянутый проволокой и закрашенный лет сто назад. Он и треснул от старости лет, и теперь вода сифонит под раковины на пол тонкой, но уверенной струей. Вода холодная, на мое счастье. Не горячая. Говорю собравшемуся коллективу, что сейчас перекрою холодную воду и им надо вызывать слесаря, наклоняюсь, и в этот момент одна из женщин, от досады хлопает рукой по железной раковине, и шланг раскрывается по всей ширине. Я получаю мощный удар водой в лицо, но все же не отступаю, лезу под раковину и заворачиваю кран на стояке. Вода перестает поступать в комнату. Я же мокрый как цуцик, насквозь. Естественно, все женское сообщество начинает охать и ахать, но осмысленно и в правильном направлении. Дело в том, что в комнате есть еще один отдельный кабинет. Начальницы. Она в отпуске до понедельника. Мне выдают нашедшийся у какой-то из дам женский халатик, несколько полотенец и отправляют к ней в кабинет переодеться, разложить вещи по батареям и ждать, пока они высохнут. В кабинете присутствует диван, на который я и забираюсь с ногами, ибо вода проникла даже в туфли, так что я сижу босой, в розовеньком женском халатике с рюшечками, надетом практически на голое тело. Дамы приносят мне несколько бутербродов, грамм двести спирта, чтобы не простудился и всем коллективом убывают на какое-то собрание, с их слов - на час-полтора, не более. Я употребляю спиртное. Закусываю. И почти мгновенно становлюсь пластилиновым. Растекаюсь по дивану и самым банальным образом засыпаю.
Просыпаюсь резко от громкого и сильно раздраженного женского крика. Причем, спросонья вскакиваю на пол, маломерный халат распахивается, являя миру мужские трусы производства орехово-зуевского ХБК в сиреневый цветочек.
- Это что еще такое!
Пока навожу резкость, приходит понимание, что голос знакомый. На пороге кабинета стоит моя попутчица, Ирина Владимировна. В строгом костюме, с юбкой ниже колен, белой блузкой и едва приталенном пиджаке. Это она, только не в авиационно - отпускном варианте, а в руководящей шкурке. Ну и я, стоящий перед ней понятно в каком виде. И тут визуальное опознавание начинает работать и у нее в голове, и она очень удивленно, на пару тонов ниже, спрашивает:
-Павел… вы?
Я киваю в ответ. Она оглядывает меня с ног до головы с каким-то восхищенно - озабоченным взглядом, а потом закрывает за собой дверь, садится на стул и говорит.
- Запахнись уж… и рассказывай, что тут происходит?
И я рассказываю все, благо ничего криминального нет. Она долго смеется. Ирина и на самом деле начальница этого отдела, и на самом деле должна была выйти на работу только в понедельник. Но сегодня ее срочно вызвали к начальству, после чего она заглянула и на свое рабочее место. Но в отделе оказалось пусто, а в ее кабинете на диване спит ее попутчик по самолету, причем полуголый и в женском халате…
Когда личный состав отдела вернулся с собрания, дамы потянулись проверить, как я там сохну и были сильно обескуражены тем, что я непринужденно беседую с их начальницей, закинув свои волосатые ноги одна на другую, при этом потягивая чай и дымя сигаретой. Действия своих подчиненных Ирина Владимировна одобрила, и благодаря ее стараниям был даже найден утюг, были отутюжены мои брюки и отглажен покоробившийся от воды мундир, так что шел я в гостиницу огурец огурцом.
Улетел я в Мурманск, как и обещал механик, во вторник. А за понедельник женское сообщество отдела немного напряглось и к вечеру выдало мне на-гора все документы, которые мне поручили сделать на корабле. Причем по собственной инициативе. Пришлось даже вызывать погрузчик, чтобы доставить всю эту библиотеку по месту назначения. В итоге все остались довольны, механик, расщедрившись, плеснул мне шила во флягу на дорожку, дамы устроили небольшие прощальные посиделки с домашними пирожками и легкими напитками, а Ирина Владимировна договорилась с кем-то из своих знакомых, чтобы меня утром отвезли в аэропорт. И когда примерно через год наш экипаж оказался в Северодвинске, я знал, куда мне надо забежать на заводе, чтобы меня напоили чаем и угостили чем-то вкусным…