Татьяна Догилева: Отработанный пар — 2
Первую часть читайте здесь.
Недавно встречалась с молодым режиссером Вероникой Родионовой. Я побывала на премьере ее спектакля «Гроза» в театре при музее М. Булгакова. Вероника поставила несколько спектаклей в таких небольших театрах. А еще она пытается раскрутить блог о театре. Сама она очень увлечена своей непростой профессией и ищет возможность по-новому и по-своему рассказать о современном театре во всех его проявлениях. Надеется, что это кому-то интересно.
Меня она пытала про антрепризный театр, о котором у нее мнение было самое невысокое — как о халтуре, затеянной известными артистами исключительно ради обогащения. Мнение это расхожее и часто справедливое, чего греха таить. Но я ей рассказала, как вообще появилась антреприза. Вернее, появилась заново в постсоветском пространстве. Потому что раньше в дореволюционной России практически все театры были антрепризными, кроме императорских. Это значит, что ставился спектакль на свой страх и риск, а дальше его судьба и судьба всех занятых в нем актеров (и всех связанных с данным зрелищем служб и персонажей) зависела от зрителей. Ходят зрители, платят за билеты, чтобы увидеть данное произведение театрального искусства, — спектакль играется, артисты и продюсеры получают зарплаты и гонорары. А не пойдет зритель на это название — антреприза прогорает, антрепренер разоряется. Проще простого.
Потом появились великие реформаторы сцены Станиславский и Немирович-Данченко и создали МХТ. В театре стали царить режиссеры. Раньше-то режиссером назначался кто-нибудь из своих, спускался человек в зал и говорил: «Ты направо, ты налево, тут ты плачешь, тут страдаешь, тут что-то смешное сделай. Ну, как в прошлый раз, помнишь? Вот. А тут уж на авансцену и врежь монолог!» Я, конечно, утрирую, но в принципе так дело и обстояло. И уж артисты старались не только ради презренного металла, но и за свою репутацию, потому что если не будет у тебя репутации артиста, умеющего заставить зал смеяться или плакать, то ты не станешь востребованным и обеспеченным. Будешь «из Керчи в Вологду» бродить своим ходом. Это из «Леса» Островского, если кто не знает. Островский — это великий русский драматург, если кто не знает. Я сейчас не шучу. Время такое, что фамилии драматургов, так сказать, не на слуху.
Я сама наблюдала сценку около знаменитого московского театра «Современник». Потная молодая девушка выбежала из театра к своим подружками и радостно им сообщила: «Все! Узнала, про что спектакль! Там, значит, дом продают, а старика в доме забывают!» В тот вечер давался «Вишневый сад» Чехова. Девушки сочли сюжет достойным и решили посетить театр. Молодцы! Я сейчас без ерничества. Увидели прекрасный спектакль Волчек и изумительных артистов прославленной труппы.
В советские времена театр стал тотально режиссерским. Артист потерял свое главенствующее положение на сцене. Все решал худсовет и режиссура. Кто что будет играть и как. А артист должен был выполнять волю режиссера. Я сейчас не оцениваю, плохо это или хорошо. Просто к тому времени, как я пришла в театр молодой актрисой, страшнее режиссера для меня человека не было. От него целиком и полностью зависела твоя судьба. Да и жизнь, в общем-то. Потому что какая жизнь у актрисы без ролей? Самая прискорбная. Кстати, не только у молодых. Вот «не видит» режиссер народную любимицу, народная любимица сидит тихо в углу и отдыхает. Не буду сейчас фамилии называть, но уж поверьте, такое случалось сплошь и рядом. И вот, когда грянула перестройка, ветер свободы пахнул и под театральные своды и начал играть злые шутки с мозгами артистов. Им вдруг пришло в голову, что они могут собраться своей компанией и сделать спектакль на ту тему, которая им нравится, и компанию собрать такую, с которой было бы приятно иметь дело какое-то время.
И понеслось! Такие вот антрепризные спектакли оказались очень и очень востребованными у зрителей. Они тоже изумлялись новому явлению, платили деньги за билеты и валом валили посмотреть на известных актеров в такой-то постановке.
Главным и не очень главным режиссерам театров все это очень не понравилось, и они стали заявлять, что антреприза убьет русский театр. Такого мнения они были тогда, только сделать ничего не могли: загнать джина обратно в бутылку было абсолютно невозможно.
Я помню, ехала волей судеб в одной машине с очень известным режиссером со славой гения. Он начал очень эмоционально возмущаться антрепризным произволом. Я робко (я была хоть известной уже, но все-таки молодой актрисой) пискнула, что вот, мол, артистам просто свободы захотелось... «Свободы! — вскричал гений так, что водитель испугался и дернул руль. — Свобода нужна достойным! А рабам свобода не на пользу! Она им во вред!» Это он про артистов так, не вру, ей-богу! Такое было наше незавидное положение в целом.
Бывали, конечно, исключения, которые только подтверждали правило. Но и тем исключениям тоже доставалось. Они, эти исключения, первые в антрепризу и побежали. На свободу, рассчитывая только на свой талант и любовь зрителей. Уж совсем без режиссеров не обходились, кто-то должен был говорить, куда пойти и куда выйти. Но это уже больше походило на организацию процесса, что, впрочем, тоже немаловажно.
Я не против режиссеров, нет. Просто хороших и гениальных в театрах почему-то становилось все меньше и меньше (кстати, вопрос: почему?), а все больше приходилось подчиняться оголтелым придуркам, слушать которых без смеха или слез о своей печальной участи было невозможно.
Я так из театра и ушла. Сначала неофициально, а потом уж меня официально выгнали. С тех пор туда не стремилась. Там помимо режиссеров других заморочек хватает.
Но надо сказать, что антрепризное движение, когда стало массовым, приобрело неприятные очертания. Ринулись туда все, кому не лень было заработать денег, и качество спектаклей покатилось, покатилось… и сейчас катится. Не вверх. Но все равно встречаются очень славные спектакли, где главная ставка делается на мастерство актеров, а хороших актеров, слава богу, у нас еще хватает. Я сама видела такие спектакли: и декораций почти нет, и пьеска пустяковая, но актеры так играют, что зал отзывается на каждое их движение или слово. Очень я люблю хороших артистов, и никогда они не позволят себе выйти на сцену «халтурить». Они этого просто не умеют, они умеют заниматься своим делом. Пусть удача не отвернется от них!
Да, а Вероника Родионова моему рассказу очень удивилась. Ей мой рассказ — как сказки Арины Родионовны. Мне вообще было с ней интересно общаться. Она человек другого времени, мне тоже было что послушать. Так что ее затея с блогом мне кажется перспективной. Опять же, независимость от ТВ, которое диктует свои форматы. Давала я тут интервью про замечательную актрису, пою соловьем, какая она распрекрасная (что чистая правда), а меня ТВ-режиссер прерывает и объявляет строго: «Зрителям неинтересно, какая она актриса или режиссер, зрителям интересно, какой она человек. Вы лучше расскажите, как она с мужем разводилась». Но я про развод не стала.