Антон Казаков: «Есть лес и есть люди, которые хотят на нем обогатиться»

Одни незаконно пользуются, другие злоупотребляют 

БН: Антон Александрович, меняется ли динамика выявления преступлений в сфере лесопромышленного комплекса? 

— Назову цифры конкретно по нашему управлению, потому что есть общеуголовная преступность, а есть экономическая, которой и занимается наше управление. В нашем случае субъектами преступлений являются либо коммерсанты (будь то ИП или руководители хозяйствующих субъектов различных форм), либо должностные лица, осуществляющие госуправление в сфере лесного хозяйства. Кроме того, приоритет отдается преступлениям, расследование которых проводится в форме предварительного следствия. 

За 2022 год подразделениями УЭБиПК зарегистрировано и поставлено на учет 42 экономических преступления, совершенных в сфере лесопромышленного комплекса. С начала этого года уже выявлено и расследуется 16. Это примерно столько же, как и в предыдущий год, результаты проводимой работы по декриминализации отрасли стабильны: как имели место быть злоупотребления в сфере освоения и использования лесов, так они и остаются. Это говорит о том, что работы у правоохранительных органов в этом направлении еще много. По итогам прошлого года примерно половина выявленных преступлений связана со ст. 260 УК РФ «Незаконная рубка лесных насаждений». 

БН: Глава УМВД по Кировской области Константин Селянин, отчитываясь перед депутатами ОЗС о работе полиции в целом, сообщил: в рамках мероприятий по декриминализации ЛПК в 2022 году возбуждено 156 уголовных дел в сфере лесопользования, раскрыто 76 незаконных рубок. При этом сообщений в паблике о возможных злоупотреблениях, махинациях, фактах взяток в лесной сфере намного больше, чем возбужденных дел. Почему? 

— Давайте отличать факт сообщения о возможном преступлении и факт возбуждения уголовного дела. Сообщение о преступлении еще не означает, что факт совершения такого преступления будет подтвержден. У нас есть факт основания для проведения проверки, к примеру, заявление или звонок на «горячую линию». Даже если сообщается, что проводится проверка в отношении того-то, это не означает, что результатом проверки станет возбуждение уголовного дела. Сама по себе проверка и направлена на то, чтобы дать оценку установленным обстоятельствам для определения наличия в действиях лиц признаков состава конкретного преступления. Сотрудники оперативных подразделений при поступлении заявлении либо иной информации о имеющихся признаках преступления проводят проверку, предоставляют полученные материалы в подразделения следственных органов. Если следователь, изучив материалы, усмотрит наличие признаков преступления, тогда уголовное дело возбуждается и расследуется. Ну и в этой связи следует не забывать поговорку «У страха глаза велики», поскольку большая часть информации в ходе проведения проверочных мероприятий не находит своего подтверждения. 

БН: Каковы основные виды преступлений в отрасли, которые проходят через подразделения УЭБиПК? 

— В сфере ЛПК – всё, что касается незаконных рубок лесных насаждений, незаконного использования продуктов лесопереработки и воспроизводства лесов. Одна из категорий дел, которую выделил бы отдельно, – налоговые преступления, связанные с незаконным возмещением НДС, уклонением от уплаты налогов субъектами предпринимательской деятельности в сфере лесопользования. Еще одна категория – коррупционные преступления с участием должностных лиц, которые осуществляют надзор и государственное управление в сфере освоения лесов. Это любые формы проявления коррупции – взяточничество, коммерческие подкупы, злоупотребление, превышение должностных полномочий, подлоги. Вот три основных блока, которыми занимаются сотрудники нашего управления и которые чаще всего касаются правоотношений в сфере лесопользования. 

БН: Возможно, за последнее время в связи с ситуацией в экономике у преступников появились какие-то новые схемы или новый формат участников? 

— Это не та отрасль, где появляются какие-то новые сложные сценарии. Есть лес и есть лица, которые на этом лесе хотят обогатиться. Две категории: одни незаконно используют природные богатства, другие злоупотребляют наделенными их государством полномочиями, как правило, обогащаясь на этом. 

БН: Вы сказали, что один из блоков преступлений связан с уходом от уплаты НДС. Цифровые и технологические возможности контролирующих ведомств, в том числе налоговых органов, сегодня настолько широки, что видны все операции. Вроде уже так быть не должно? 

— Да, я хотел бы уточнить. После внедрения налоговыми органами информационных систем, осуществляющих в автоматическом режиме прием, обработку и анализ налоговой отчетности, обеспечение перекрестных проверок налоговых деклараций, факты незаконного возмещения НДС из бюджета сведены к минимуму. В случае выявления так называемых «налоговых разрывов», инспекция информирует правоохранительные органы в рамках межведомственного взаимодействия, и мы уже проводим более детальную проверку. Но этот блок правоохранительной работы не перестает быть актуальным. 

БН: То есть в налоговой сразу загорается «красная кнопочка»? 

— Если очень условно, то да, у них есть, как вы говорите «красные кнопочки», которые сразу позволяют видеть какие-то разрывы во взаимоотношениях субъектов предпринимательской деятельности. В рамках межведомственного взаимодействия мы подобной информацией друг с другом обмениваемся, отрабатываем такие факты совместно и параллельно: мы в соответствии с нашим функционалом и возможностями, налоговые органы – в рамках своих полномочий. В целом, что касается преступлений в ЛПК, связанных с налогами, такие распространены были ранее, сейчас их количество сведено к минимуму, тем не менее их доля в общей структуре преступности осталась. 

«Квалифицированная» преступность 

БН: Кто, как правило, является фигурантом уголовных дел – мелкий бизнес, индивидуальные предприниматели или крупные лесозаготовители и лесопереработчики? 

— Какого-то деления нет. На территории региона достаточно много крупных арендаторов, коммерческих структур. Одновременно лесные участки в разных районах области арендуют и местные небольшие предприниматели. Так что какого-то четкого разделения я, по крайней мере, озвучить не могу. В качестве объектов проверки в сфере освоения лесов могут быть представители бизнеса любого масштаба и любой формы собственности. 

БН: Насколько часто в делах, относящихся к вашей компетенции, участвуют ОПГ?

— Участвуют. В прошлом году выявлено два таких преступления в части незаконных рубок. Такие материалы имеются в работе всегда. Сами понимаете, подробности раскрывать не могу.

БН: Насколько сложно выявлять преступления, участниками которых является целая группа? 

— Вся преступность, которая носит характер организованной, с точки зрения предварительных проверочных мероприятий, документирования, расследования – одна из самых сложных категорий. Скажем, это самая «квалифицированная» преступность. Группа создается на длительный период с целью совершения тяжких и особо тяжких преступлений. Как правило, продуманы меры конспирации, механизмы неразглашения информации даже внутри группы, каждому члену группы отведена своя роль в совершении преступления, и все эти признаки требуют доказывания. 

— По-разному, все зависит от числа свидетелей и членов группы, причиненного в результате преступления ущерба, местонахождения членов группы, сроков совершения преступлений, их количества, – очень большое число параметров. Если мы говорим о расследовании в форме предварительного следствия, то, согласно УПК РФ, в два месяца следователь должен расследовать дело и направить для рассмотрения в суд или прекратить уголовное преследование (в зависимости от результатов), либо продлить срок его расследования. Но фактически сроки часто бывают до года и более. Если взять, к примеру, уголовное дело в отношении бывшего вице-губернатора Кировской области (Андрея Плитко, – ред.), экс-министра лесного хозяйства (Алексея Шургина, – ред.) и других участников преступной группы, расследование длилось больше года. Во-первых, большое количество фактов преступлений, во-вторых, количество свидетелей и подозреваемых, а в ходе расследования и оперативного сопровождения необходимо установить роль каждого в совершении каждого преступления, форму организации членов группы, каждого допросить, получить необходимые документы, провести их анализ, а в некоторых случаях и экспертизы. А одной ОПГ может быть совершено более десятка преступлений и каждый эпизод преступной деятельности требует тщательной отработки и доказывания. Обстоятельства выясняются по всем. 

БН: Насколько понимаю, в этом уголовном деле с участием региональных чиновников целью было выйти на организатора? 

— В том числе, для этого оперативные подразделения и работают. Бывают частные преступления: предприниматель нанял бригаду – ему нарубили лес – вывезли. Как правило, особой сложности расследование таких дел не представляет, но опять же всё зависит от площади рубки, периода, участвующих лиц. Есть и сложные преступления. Если смежно идут коррупционные, то веер расследования получается очень обширным. Надо доказать факт незаконной рубки, доказать факт имевших место быть злоупотреблений со стороны должностных лиц. Установить все обстоятельства как первого дела, так и второго (иногда нескольких). И предоставить суду так, чтобы всё было понятно, и каждый момент, который подлежит доказыванию и рассмотрению, был подтвержден результатами проведенных следственных действий, а при необходимости и результатами оперативно-розыскных мероприятий. В каждом случае своя тактика расследования, своя оперативная работа даже в ходе сопровождения расследования по уже возбужденным уголовным делам. Везде всё индивидуально. 

БН: Правильно понимаю, что если в настоящее время где-то действует ОПГ и вы к ней пока официально не пришли, это вовсе не означает, что вы ее не видите и о ней не знаете? 

— Если очень условно, то да. При проверке возможных противоправных действий одного лица мы можем понимать, что оно действовало не единолично. При этом изначально не знаем его роль и отношения с должностными лицами различного уровня как низового звена, так и более высокого, в подчинении которого находятся эти должностные лица. Проводятся длительные проверочные мероприятия, чтобы ограничить круг этих лиц. Чтобы появилось четкое понимание: за пределами этого круга все действуют в рамках правового поля. То есть цель – объективно оценить, четко определить круг лиц. 

«Ты зачем шел на эту должность?»

БН: Часто высказываются мнения, что правоохранительным органам необходимо выполнять план по привлечению бизнеса из ЛПК к уголовной ответственности и план по возбужденным делам и раскрытым преступлениям. На самом деле такая «палочная» система существует? 

— Конечно же, таких планов у нас нет. Есть задачи, которые перед нами ставятся президентом, министром внутренних дел. На текущий момент – как минимум применительно к Кировской области – декриминализация ЛПК, как и борьба с коррупцией, входят в число приоритетных задач не только органов полиции, а в целом всех силовых структур. К выполнению каких-то конкретных планов по поимке определенного числа незаконопослушных лесорубов или взяточников нас, конечно, никто не принуждает, но количество выявленных таких фактов говорит и о качестве проводимой работы правоохранительных органов в этой сфере. 

БН: По-вашему, почему фигуранты дел идут на такие коррупционные преступления? Денег мало получают, ощущение вседозволенности, существующие для этого условия или что-то еще? 

— Думаю, это элементарное чувство жадности. Если говорим конкретно про незаконные рубки, на этапе подготовки разрешительных документов заявитель может отразить в них тот объем, который впоследствии вырубит, но который должен соответствовать проекту. В уголовных делах как получается по факту? Есть проект освоения лесов, в нем указаны допустимые в конкретный период времени к вырубке породы и объемы. Есть лесная декларация, которая является разрешительным документом на осуществление лесопользования – вырубку. При этом коммерсант, ставший впоследствии фигурантом уголовного дела, рубит свыше им же самим заявленного в декларации лимита, и это при том, что на нем лежит ответственность за контроль объемов рубки и пород, подлежащих ей. Что это как не жадность? 

Если мы говорим про коррупционные преступления – то же самое. У тебя есть определенная зарплата, ты добровольно за нее согласился выполнять возложенные на тебя обязательства, тебя никто не заставлял это делать. При этом как появляется возможность что-то взять – опять же возникает чувство жадности: «Дай-ка попробую, поимею с того, с чего смогу». Лично у меня сразу напрашивается вопрос – ты зачем шел на эту должность? У нас многогранное и большое государство, где любой человек сможет найти работу с подходящими для него условиями и зарплатой. Возможно, это чувство жадности возникает не сразу. Сначала всё устраивает, потом это чувство жадности, корысти возникает, поглощает изнутри. Это лично мое мнение. 

Какое-то ощущение вседозволенности, безнаказанности… Считаю это не совсем правильным. У нас относительно компактно по территории региона в плане проживания расселены люди. И в любом случае постоянное присутствие какого-то надзора со стороны правоохранителей все это чувствуют, все видят, и это несет в себе определенную функцию профилактики и превенции, является сдерживающим фактором от совершения правонарушений. У нас так выстроена система государственного управления, поэтому чувство безнаказанности, думаю, не совсем присутствует, об этом говорят и определенные результаты работы. 

В Кировской области более 8 млн га занимают леса, ими охвачено более 62% территории – не зря наш регион называют лесным. В определенное время лесные ресурсы были под государственным управлением, затем решили дать возможность использовать – в части дозволенной – эти богатства предпринимателям и получать с этого доход. И как это восприняли? Раз можно, раз я хозяин, то могу делать то, что хочу. 

«Хочу прямо здесь и сейчас» 

БН: Если говорить про оформление документации, связанной с рубками, на это уходит время. Даже получить ту же декларацию. Для бизнеса время – это деньги, долго ждать не может. 

— Поверьте мне, предприниматели в этой сфере далеко не бедные люди. Мы опять же говорим о чувстве жадности: хочу прямо здесь и сейчас. Что значит не может ждать? Кто-то голодать начинает или происходят другие события, не имеющие обратной силы? Есть закон, есть нормативные требования, в соответствии с которыми осуществляют свою работу и государственные учреждения, созданные с целью осуществления контроля и надзора за освоением лесов не в ущерб экологии. Эти законы и требования никто не отменял. 

БН: Предприниматели говорят об излишнем давлении со стороны правоохранительных органов по фактам привлечения к ответственности по 260 статье УК. Условно, когда при сплошной рубке вместо заявленных 100 сосен и 100 елей вырубили 90 сосен и 110 елей, и за такую «пересортицу» сразу уголовное дело – и суд. Как на подобные ситуации смотрят ваши сотрудники? 

— Понимаю, со стороны может показаться всё просто – ну, срубил ты вместо 100 елей 110, плохо вроде от этого никому не стало, но на вырубленные сверх норматива 10 елей разрешительных документов у заготовителя нет, следовательно, это не законно. Когда готовится проект освоения лесов и в соответствии с ним лесная декларация, в них учитывается очень много характеристик. Сколько лет растут хвойные породы деревьев, какие имеют свойства, как они влияют на локальную эко-систему, аналогично по лиственным – всё это учитывается. Очень серьезная тема. Люди докторские диссертации по этим вопросам защищают, потому что вся эта эко-система от хозяйственной деятельности человека страдать не должна. Выполнение установленных требований, в первую очередь, направлено именно на это. 

Что касается «пересортицы», есть Постановление Пленума Верховного суда. В нем четко говорится, что подразумевается под незаконной рубкой – это, в том числе, осуществление рубки с нарушением разрешенного породного состава. Этот Пленум прошел в 2012 году (изменения внесены в 2022-ом), согласно ему правоприменительная практика действует уже более 10 лет. Есть нормативная и законодательная базы, есть позиция высшего судебного органа, который сказал – НЕЗАКОННО. Дальнейшие разговоры считаю бессмысленными. 

— Дело не только в погонах. Дело в необходимости соблюдения законов: перед ними все равны. Ведь при их принятии законодатель руководствуется многими аспектами и, в первую очередь, интересами общества и государства. Если кто-то думает иначе... Для этого мы и работаем.