Огненные годы обороны и оккупации Севастополя глазами маленькой девочки. О том, какова была жизнь в нашем городе во время Великой Отечественной войны, телеканалу НТС рассказала ветеран труда Галина Фёдоровна Крикушенко. Эта история о потерях и стремлении выжить, о надежде встретить своих близких и вере в Победу, о любви к Севастополю и о возвращении города и его жителей к мирной жизни.Галина Фёдоровна Крикушенко родилась 1 сентября 1940 года. Война застала семью в Симферополе, куда из Севастополя перевели работать её отца Нафея Бекировича Чумакова. Имея воинское звание, он не мог оставаться в стороне, когда фашисты напали на его Родину, и принял решение уйти на фронт."Отец, конечно, мог бы и остаться, его никто не забирал, потому что он был на такой должности, что он должен был оставаться. Но он сам, по своему желанию, пошёл на фронт тут же", – рассказывает Галина Крикушенко.С фронта Нафей Бекирович (которого близкие называли Федей) написал семье три письма. Его дочь бережёт обветшалые листы бумаги, которые 83 года спустя всё ещё хранят твёрдый почерк её отца. Он писал о долгой дороге в Беларусь, о скорой встрече с врагом, просил родных не беспокоиться и спрашивал о дочерях. О самой войне рассказал немного лишь в третьем – последнем – письме."Они уже встретились, ходили в разведку в тыл к немцам, чтобы подорвать поезда, наносили ущерб и возвращались опять. И вот несколько раз возвращались, а потом он пошёл… Потому что, он писал, что столько товарищей погибло, а я остался жить, значит, буду жить долго. Вот такое, представляете, написал. И после этого письма больше ничего не было", – говорит Галина Крикушенко.После отъезда мужа Татьяна Константиновна с дочками решила вернуться в Севастополь.Она нашла работу бухгалтером в совхозе в Балаклаве, и семья перебралась туда. Тем временем, к городу всё ближе подходили фашисты, старшая сестра Александра рассказывала, как видела отступление красных войск. Когда Севастополь был захвачен, жить стало ещё тяжелее. Галина Фёдоровна вспоминает, что еды в доме почти не было. Питались только тем, что выдавали её матери в совхозе."А она, конечно, несла домой, нас накормить с сестрой. И я запомнила, как мы с сестрой дрались за галушку. Мы прям в котелок, я говорю: это моя галушка, а она – нет, это моя", – вспоминает ребёнок войны.Во время оккупации Севастополя Галина Фёдоровна была совсем маленькой, как и многие другие ребятишки, оставшиеся в городе со своими семьями. Их детство было наполнено не привычными радостями малышей, а голодом, холодом бомбоубежищ и грохотом взрывающихся бомб."Много всего такого было. Мама всё время на работе, а мы вдвоём. Прятались ходили, бомбёжки были страшные. Там была дорога, а под дорогой проходила труба. Как только налетали самолёты, все с детьми бежали в этой трубе прятаться. Я хорошо эту трубу помню. Я была маленькая, мама меня на руки возьмет. И там все-все с детьми. Там положили такую досточку, и на ней все сидели", – вспоминает Галина Фёдоровна.Советскую армию в Севастополе ждали каждую минуту. Старшая сестра Галины Александра даже во время бомбёжек вглядывалась в небо, в надежде увидеть "красные" самолёты. А когда, наконец, город был освобождён, местные жители с радостью приветствовали освободителей, общались, приглашали в гости. Однажды в дом семьи Чумаковых вместе с Александрой тоже пришёл красноармеец и угостил маленькую Галину сахаром."И вот кто-то подошёл ко мне и спрашивает: "Галочка, а кто тебе дал сахара?", а я говорю: "Румын". А у нас всё время там стояли румыны, и всегда разговоры были про румын. Они ходили кругом. И у меня было так, что если военный, значит, это румын. А он достаёт ещё один кусочек: "На тебе ещё сахар, но не говори, что я румын!", – делится она.После окончания войны в Севастополь вернулись родственники, и семья Чумаковых перебралась в город. По началу жили в комнатке в бараке на Корабельной стороне – 6 человек на 12 метрах. Когда Севастополь начал расстраиваться, выдали комнату побольше, родственники разъехались, жить стало свободнее."Всё такое разрушенное было. Школа возле рынка Корабельного стоит, такая же точно и была, один в один, нетронутая. Дома некоторые были разрушены, много домов разрушенных было. Ну и стройка шла, тогда же столько было народу приехало в Севастополь, пускали, чтобы восстанавливали. Приезжали много-много приезжих", – рассказывает Галина Крикушенко.Маленькая Галина подросла, пошла в первый класс. Сегодня она вспоминает, что ребятишек в уцелевшую после войны школу ходило много. А взрослые пытались наладить, наконец, мирную, послевоенную жизнь."Ну, тогда уже жизнь более или менее начиналась. Конечно, ещё туго, не все жили хорошо. Те, у кого отцы остались, некоторые женщины замуж повыходили, подружка у меня была, у неё отец погиб также, как и мой. А моя мама не могла, она ждала, не знала, что с ним. Она сколько ни писала, всё время приходил ответ "пропал без вести". Где и что – ничего не знала. И мама всё время ждала, и так она никогда больше замуж не вышла, так и осталась всю жизнь одна", – делится она.Затем в жизни Галины Фёдоровны были техникум, институт, работа на 13-м судоремонтном заводе. Здесь она встретила будущего мужа, воспитала вместе с ним двоих детей. Сегодня Галина Фёдоровна Крикушенко – конструктор второй категории, за свою многолетнюю работу имеет звание "Ветеран труда" и множество благодарностей. Она хранит память о самых сложных годах в жизни её семьи и нашего города и передаёт её своим детям и внукам как удивительный пример стойкости и силы духа Севастополя и его жителей.
