Reclusione
Gli imprevisti (e le possibilità) della vita mi hanno tirato fuori dalla quarantena prima del previsto. Sono uscito di casa senza pensare, a passo di carica. Strada, metropolitana, strada, facce, vecchi angoli della città guardati come fossero nuovi. Sono stato quaranta giorni in una prigione tempestata di diamanti, con la mia amatissima Annalena, i miei amatissimi bambini, il nostro amatissimo cane, e ci siamo sentiti una famiglia quanto mai ci eravamo sentiti prima. Il lavoro in remoto e il lavoro nel presente, del cucinare e del lavare e dello stendere e dello spazzare, la più ordinaria quotidianità che soltanto tempi di sottosopra possono raccontare come romanzesca ed eroica. Be’, sì: abbiamo pulito casa, wow. Abbiamo continuato a lavorare e a guadagnare, e ogni santa sera abbiamo guardato un film sul divano. Un lusso. Sono uscito di casa senza pensare, perché essere anche soltanto sfiorato dal pensiero della liberazione mi sembrava sconcio. E piuttosto pensavo a quante di quelle saracinesche abbassate verranno ritirate su, a quanti lasceranno la quarantena e non ritroveranno il lavoro che avevano, ho rimuginato sulla sensazione costante che il dopo possa essere più devastante della carneficina di queste settimane. Ho pensato, per esempio, fra mille eventuali esempi, alle duecentomila badanti straniere assunte in nero, a stipendi offensivi, e liquidate in due ore per paura del contagio e adesso perdute nelle città vuote, senza soldi, senza nome, senza diritto ad alcun sussidio, spesso bloccate dalla chiusura delle frontiere. Sono loro i terribili clandestini, le anime morte di cui nessun Gogol scriverà. A questo pensavo, e dunque ho preferito uscire di casa senza pensare, a passo di carica.