Заставил людей смеяться: как знаменитые комедии Гайдая стали золотой классикой кино
Леонид Гайдай относится к тем редким режиссерам, над чьими фильмами время не властно. Люди старшего поколения пересматривают их, для многих молодых они становятся ярким открытием.
Худой юноша в очках стоял в толпе других новобранцев. Их, совсем еще «зеленых», недавно окончивших школу, призвали — но отправили сначала в Забайкальский край, на станцию. Ага, рубить лес и строить конюшни. Потом — объезжать маленьких монгольских лошадок, готовить их для фронта. «Мирная» работа казалась невыносимой, когда где-то шел настоящий бой! И вот наконец Череповец, и будущие солдаты стоят навытяжку перед командиром. Идет формирование дивизии. Каждый мечтает попасть как можно скорее на фронт — бить фашиста! А тот, нескладный очкарик с торчащими ежиком непокорными волосами, на каждый вопрос военкома выкрикивает: «Я!»
— Кто в разведку? — спрашивает военком.
— Я!
— Кто в артиллерию?
— Я!
— Кто во флот?
— Я!..
И делает шаг вперед.
Офицеру было и смешно, и досадно.
— Да подождите вы! Дайте огласить весь список, — сказал он выскочке. Из таких, знал он по опыту, получаются самые бесстрашные, отчаянные бойцы.
И правда: Леонид Гайдай — а тот инициативный новобранец в очках был именно он — на войне показал себя настоящим героем. Сражался на Калининском фронте, в декабре 1942 года проявил мужество и отвагу в сражении под Великими Луками. В конце 1942 года Гайдая удостоили награды «За боевые заслуги» и назначили командиром отделения. Он получил тяжелое ранение в 1943 году: подорвался на вражеской мине во время разведывательной операции. Потом почти полгода мотался по госпиталям, передвигался на костылях, в начале 1944 года получил инвалидность и был комиссован в Иркутск...
Ну а забавный эпизод с «оглашением всего списка» вошел, много позже, в одну из лучших гайдаевских комедий «Операция «Ы» и другие приключения Шурика».
Смешной Шурик, наивный, порядочный, чуть недотепистый очкарик, конечно, был удивительно похож на самого режиссера.
Самый главный советский комедиограф появился на свет 30 января 1923 года в городе Свободный Амурской губернии, в семье каторжанина Иова Исидоровича Гайдая. Иов Исидорович был сослан на Дальний Восток в 1906 году за участие в революционной деятельности, устроился работать на железную дорогу, да так и осел там. В Свободный к нему приехала невеста — Мария Любимова. В семье Гайдая родилось трое детей: старший Александр, дочь Августа и самый младший — Леонид. Лене было полгода, когда семья перебралась в Читу, а в школу он пошел уже в Иркутске. Леня был заворожен движущейся картинкой кинематографа — обожал Чарли Чаплина, при любой возможности посещал кинотеатр. Там после сеанса прятался между рядами, чтобы снова посмотреть фильм, — иногда целый день проводил в темном зале кинотеатра. Здесь творилась самая настоящая магия: на экране создавался, вновь и вновь, особенный мир, который ты мог наблюдать, но только как зритель. Ах, как же хотелось маленькому Лене Гайдаю стать не просто наблюдателем, но и активным участником действа! С детства он был уверен в том, что мир театра и кинематографа когда-нибудь, потом, станет его жизнью. И пока он участвовал в школьных постановках, запоем читал все подряд, увлекался музыкой. Забавный эпизод: совсем маленьким сам смастерил себе скрипку и пришел «поступать» в музыкальную школу. Самодельная скрипка на комиссию впечатления не произвела, и Гайдай музыкантом не стал.
Через несколько дней после выпускного он узнал, что началась Великая Отечественная война. До мельчайших подробностей помнил Леонид Иович тот день: как сажал вместе с отцом тополя перед домом и услышал о том, что Германия напала на Советский Союз. Как вместе со своими ровесниками помчался к военкомату — писать заявление на фронт в действующую армию.
Но сразу на войну его не взяли — был слишком молод. И полгода Гайдай, ожидая призыва на фронт, прослужил монтировщиком декораций в Иркутском драматическом театре. «7 февраля 1942 года наконец был призван в армию. Запомнился эпизод: нас уже погрузили в теплушки, вечер, и вдруг я слышу: «Леня!» Выглянул и увидел маму с узелочком. Как она меня нашла — уму непостижимо... Принесла свежеиспеченных пирожков», — вспоминал Гайдай.
Черно-белые фото тех лет сохранили для нас того самого Леонида Иовича Гайдая-призывника. Очки, белый отложной воротничок рубашки, строгий взгляд, непокорный чубчик, — удивительно, что такой вот «Шурик» проявил на войне самое настоящее мужество и отвагу. Не только когда ходил в разведку за линию фронта, приводил «языков», за что получил заслуженную военную награду. А и тогда, когда уговорил врачей не ампутировать изувеченную ногу. Терпел боль, боялся гангрены, но твердил: «Я же актером буду! Как я — и без ноги?»
Ногу удалось сохранить, но всю жизнь ранение напоминало о себе.
В 1947 году Гайдай окончил театральную студию при Иркутском областном драматическом театре, в котором работал и актером, и осветителем. Играл драматические и комедийные роли и, конечно, мечтал о большой столичной сцене. Ему было уже двадцать шесть, когда отважился поехать в Москву и подать документы в два вуза: ВГИК и ГИТИС. В ГИТИСе экзамены завалил, а вот во ВГИК поступил — на легендарный режиссерский факультет.
Григорий Васильевич Александров, руководитель курса, поставил перед собой амбициозную цель: подготовить режиссеров-комедиографов. Закончилась война, но по-прежнему жизнь была очень тяжелая. Заставить людей смеяться — задача не из легких. Увидеть смешное в повседневном мало кто способен, а уж показать это смешное другим!..
После окончания ВГИКа Гайдай начал работать на киностудии «Мосфильм» и в 1956 году снял совместно с Валентином Невзоровым свой первый фильм по мотивам сибирских рассказов Короленко «Долгий путь». Драма прошла незамеченной, но зато второй фильм Гайдая, едкая сатира «Жених с того света», произвела фурор. Правда, со знаком «минус». Блистательный состав: Ростислав Плятт, Рина Зеленая, Георгий Вицин, Зоя Федорова и другие не могли исправить ситуацию. После того как молодому режиссеру велели вырезать все сцены, расцененные как «пасквиль на советскую действительность», от фильма осталась едва-едва половина. От режиссерской работы Гайдай был практически отстранен.
Гайдай «исправился» и снял в 1960 году историко-революционный фильм «Трижды воскресший». Снять ленту о буксирном пароходе, на котором в годы революции комсомольцы отправились бить белогвардейцев, в годы Великой Отечественной перевозили детей и раненых бойцов, а в мирное время «Орленок» снова отправился в плавание, посоветовал мудрый Иван Пырьев. Уж он-то знал, как «сгладить ситуацию». А в молодом дерзком режиссере Пырьев распознал редкий талант: умение разглядеть деталь, в обыденном, простом, отыскать что-то по-настоящему смешное.
И в 1961 году, по инициативе Пырьева, был отснят комедийный киноальманах «Совершенно серьезно». Пять фильмов-новелл начинающих кинорежиссеров, среди которых Эльдар Рязанов, Наум Трахтенберг и, конечно, Гайдай со своей короткометражкой «Пес Барбос и необычный кросс». Сам «сюжет» с Барбосом Гайдай нашел случайно — попалась старая газета «Правда» со стихотворным фельетоном Степана Олейника.
И опять же — Пырьев поверил «Длинному» (так он называл Гайдая). Ведь сценарий короткометражки выглядел, мягко говоря, примитивным.
Бежит Пес (три метра пленки).
Бежит Бывалый (три метра пленки).
Оглядывается (полтора метра пленки).
Общий план: бегут все (три метра).
Трус падает (2 метра).
Десятиминутный «Пес Барбос и необычный кросс» получил всемирную славу и даже был номинирован на «Золотую пальмовую ветвь» Каннского кинофестиваля 1961 года. Для проката его закупили в сотню стран и везде встречали овациями.
В этой же ленте впервые появилась легендарная гайдаевская троица — Трус, Балбес и Бывалый. Георгий Вицин, Юрий Никулин и Евгений Моргунов стали по-настоящему народными героями и п
ереходили потом из одного фильма Гайдая в другой.
Гайдай говорил: «Смех — дело серьезное». И еще: «Господи, как трудно люди живут. Пусть посмеются».
Секрет его гениальных комедий — в простоте, в узнаваемости ситуации, в деталях, которые Гайдай считал основой эпизода. Он не требовал от актеров строгого заучивания ролей и считал, что импровизация способна вывести комедию на принципиально новый уровень. Каждый актер у Гайдая был еще и полноправным участником сценария — предлагал реплики, смешные точные детали… За каждую удачную идею Леонид Иович расплачивался бутылкой шампанского. Во время съемок «Кавказской пленницы» рекордсменом оказался Юрий Никулин: он заработал 24 бутылки игристого, Моргунов — 18, а Вицин всего одну.
«Самогонщики», «Не может быть!», «Операция «Ы» и другие приключения Шурика», «Кавказская пленница», «Иван Васильевич меняет профессию», «Двенадцать стульев», «Бриллиантовая рука» — золотой фонд отечественного кинематографа. Гайдай писал: «В кинокомедии должно быть как можно меньше слов, а те, которые есть, обязаны быть лаконичными, отточенными, бьющими точно в цель». И действительно: все его комедии растаскивали на цитаты, кстати, и сегодня «красавица, спортсменка, комсомолка», «да здравствует наш суд — самый гуманный в мире!», «птичку жалко», «все, все, что нажито непосильным трудом…» и многое другое мы используем в повседневной жизни.
Каждая вновь вышедшая комедия Леонида Гайдая была событием — в кинотеатре ее смотрели миллионы зрителей! Но цензура нещадно щипала каждый фильм. Из «Ивана Васильевича…» вырезали 177 метров отснятого материала — десять минут экранного времени. В сценарий «Бриллиантовой руки» было внесено 40 замечаний, на съемочной площадке присутствовал «контролер» из КГБ, который должен был устранять все «некорректности». Но все равно нарекания вызвали и Лелик-Миронов, и «невиноватая» Светлана Светличная, и недостаточно полно раскрытая роль советской милиции в деле поимки преступников. Гайдай придумал гениальный ход: в конце фильма показал кадр из документального кино про ядерный взрыв. Вид зловещего «гриба» настолько напугал художественный совет, что режиссеру позволили оставить все остальные «погрешности» — лишь бы «ядерный взрыв» удалил.
Актриса Нина Гребешкова, с которой Леонид Гайдай прожил сорок лет, рассказывала, что Шурик — это экранное воплощение режиссера. Совершенно беспомощный в бытовых вопросах, где-то робкий, где-то, наоборот, резкий, — жить с Гайдаем было очень непросто. Но именно она, Нина, обеспечила режиссеру надежный тыл, пожертвовав собственной актерской карьерой. Ведь снималась она исключительно в эпизодах — хотя была необычайно талантлива.
Познакомились Гайдай и Гребешкова в 1949 году — учились на одном курсе во ВГИКе. Ей было всего семнадцать лет, он гораздо старше, фронтовик. Нина поначалу не была влюблена — просто ей было очень интересно с этим необычным, талантливым человеком. Как-то вечером он вызвался проводить ее после репетиций. И на следующий день — тоже. Так провожались всю зиму, а потом Гайдай как-то сказал Нине: что мы все ходим, давай поженимся! Она сочла такое предложение шуткой и тоже в шутку согласилась. Но все оказалось по-настоящему: и предложение, и скромная свадьба. Гайдай всегда шутил, порой обидно. Обещал носить на руках маленькую Гребешкову — большую, дескать, я не подниму. Но так получилось, что это она, Нина Павловна, обеспечивала Гайдаю надежный тыл.
А он — жил от фильма к фильму.
У Леонида Иовича был больной желудок, куча вредных привычек, он бывал несдержан в выражениях и не проявлял нежностей. Как-то Нина спросила его — любит ли он ее? А Гайдай ответил что-то вроде: «Разве об этом надо говорить?» Но когда она, серьезно обидевшись, захотела уйти от него, — сказал: «Нина, я же без тебя пропаду…» И она осталась и больше о разводе никогда не говорила. Вместе они вырастили дочь Оксану — она стала экономистом.
Гайдаю Гребешкова была необходима — она создавала ему условия для работы, и она же была его главным консультантом. Читала все сценарии, и если ей что-то не нравилось, то Леонид Иович тут же переписывал сцену. В свои фильмы Гайдай часто вносил какие-то реплики Нины Павловны. Например, гениальное «Наши люди в булочную на такси не ездят» придумала Гребешкова. Нина Павловна говорит, что ее лучшая роль — жена Гайдая. Без нее бы, конечно, Леонид Иович не снял своих фильмов. Ну, или они были бы совсем другими…
«Золотое гайдаевское десятилетие» — между 1965 и 1975 годами — закончилось. Его жанром все же была комедия. Фильм «Инкогнито из Петербурга», снятое по гоголевскому «Ревизору», провалился в прокате. Экранизация повести М. Лассила «За спичками» тоже не оказалась открытием. «Спортлото-82», «Опасно для жизни!» и «Частный детектив, или Операция «Кооперация», последние фильмы Леонида Гайдая, снятые под занавес Советского Союза, конечно, не провал — просто планка «Операции «Ы» и «Бриллиантовой руки» оказалась слишком высока. Ушло время гайдаевских героев, и он, конечно, не мог не чувствовать этого. Да и сама жизнь, казалось, уходила. «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди» Гайдай начал снимать в 1991 году, еще до распада СССР. Премьера состоялась уже фактически в совершенно другой стране в начале 1993 года. Через несколько месяцев Леонид Иович попал в больницу и 19 ноября 1993 года умер в Москве. Знаменитый режиссер был похоронен на скромном Кунцевском кладбище.
Гайдай так и не узнал, что его главные комедии обретут второе дыхание. Что в начале нового века люди так же будут петь песни из его кинофильмов, смеяться сто раз слышанным шуткам, что по-прежнему зритель выберет среди десятков телевариантов «Шурика…», «Бриллиантовую руку», «Кавказскую пленницу», «Ивана Васильевича…».
Потому что смех — дело серьезное.
А ВЫ ЗНАЛИ ЧТО
- Предполагалось, что главного героя фильма «Операция «Ы» и другие приключения Шурика» будут звать Владленом, но эту задумку режиссера зарубили на корню: негоже герою комедии носить имя, которое составлено из имени и фамилии вождя мирового пролетариата.
- Роль тунеядца Феди в «Операции «Ы» должен был сыграть Михаил Пуговкин. Но тот был человеком самокритичным и отказался, понимая, что с его ростом и комплекцией на верзилу он никак не тянет. А вот Алексей Смирнов смотрится в этой роли блестяще.
- Если бы не Георгий Вицин, знаменитая троица Бывалый, Балбес и Трус могла бы выглядеть иначе. Ведь в роли Балбеса в короткометражке «Пес Барбос и необычный кросс» Гайдай хотел снимать Сергея Филиппова. Но Вицин, побывавший в Цирке на Цветном и увидевший, как работает на манеже клоун Юрий Никулин, посоветовал режиссеру присмотреться к нему. Так и сложилась троица Моргунов — Никулин — Вицин.
- В роли пса Барбоса у Гайдая снялась собака по кличке Брех, который сразу же невзлюбил Евгения Моргунова, что и не считал нужным скрывать.
ЦИФРА
200 актеров пробовались на роль Остапа Бендера в фильме «12 стульев». Среди них были Владимир Высоцкий, Андрей Миронов, Алексей Баталов, Валентин Гафт, Евгений Евстигнеев, Михаил Козаков, Александр Белявский, Владимир Басов. Но самую гармоничную пару Кисе Воробьянинову составил актер Арчил Гомиашвили, который и сыграл эту роль.
МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА
Игорь Черницкий, кинорежиссер:
— Говорят, по умению шутить, понимать и ценить юмор можно судить об интеллекте человека, да и вообще о здоровье нации. А ведь сумели наши отцы и деды это истинное чувство юмора не потерять даже в самый трагический период истории нашего Отечества. Один «Небесный тихоход», вышедший на экраны в 1945-м, чего стоит — с вдохновенной его веселостью и духоподъемными песнями. А так свежи еще были раны страшной войны. И, пожалуй, эта способность не растерять оптимизм и чувство юмора и позволили людям не впасть в уныние от трагедии первых дней войны, а затем и победить. Советский солдат — неунывающий Василий Теркин — он и победил. Таким солдатом был Леонид Гайдай, бесстрашный разведчик, получивший тяжелое ранение, но и высокие награды, ордена и медали за свой героизм на полях сражений. Не оттуда ли вынес он понимание ценности жизни и способность дарить эту радость людям? Ведь его комедии не просто развлекали, они учили веселей смотреть на жизнь, которая нытиков и хлюпиков не любит и моментально скручивает. Каждую его картину, начиная с короткометражки «Пес Барбос и необычный кросс» про незадачливых браконьеров, зрители ждали, как большого праздника.
В кассы кинотеатров стояли очереди, а выходили из зала люди влюбленные — влюбленные в своих близких, в свою работу, в саму жизнь в той стране, где далеко не только деньги были главным составляющим формулы счастья. Поэтому справедливо назвать комедии Гайдая глубоко патриотичными. В смехе режиссера не было презрения, издевки — ни над ментальностью, ни над характерами людей, живущих на земле, которую он любил, как воин, проливший кровь за ее свободу. А не эта ли любовь как раз и определяет талант художника? Талант комедиографа, умеющего придирчиво глядеть на людей, видеть их и понимать — а значит, прощать.
И верить в них.
Если бы я преподавал студентам режиссерского факультета, я бы обратился к ним с таким призывом: «Комедию ждет зритель. Комедия самый сложный жанр. Хотите снимать комедию — смотрите и пересматривайте никогда не стареющие жизнерадостные кинокомедии неподражаемого мастера Леонида Гайдая».