Александр Полевечко: Кто-то мечтал быть космонавтом, а я мечтал стать депутатом

Александр Полевечко: Кто-то мечтал быть космонавтом, а я мечтал стать депутатом

Городской депутат, член фракции ЛДПР Александр Полевечко на заседаниях Думы предпочитает молчать. Но зато он часто устраивает одиночные пикеты. Мы пригласили Александра в инстаэфир ТВ2 , чтобы узнать, как он заинтересовался политикой, почему решил стать депутатом и все ли идеи ЛДПР разделяет.

— Ваш коллега Денис Вишняк написал обращение в прокуратуру, чтобы та проверила творчество рэпера Моргенштерна. Готовы ли вы подписаться под таким обращением? — Я не просто готов подписаться, а уже  подписался.  Многие спортсмены, блогеры известные высказались негативно насчет его последнего произведения Розовое вино. Я услышал негодование нашего другого коллеги Александра Цин-дэ-Шаня. Зашел, посмотрел, послушал, и это вызвало у меня бурю негативных эмоций. Может, это, конечно, на волне, и всегда были группы запрещенные и полуцензурные, но творчество Моргенштерна все-таки отличается… и прививает не самые высокие ценности. А дети еще говорить не научились, а уже в интернете сидят. А плохое прилипает лучше, чем хорошее. — А последний клип самого Дениса видели? Где хорошо одетые мужчины привозят на грузовике странно одетых молодых людей, один из которых, кстати, похож на Моргенштерна, и потом… перевоспитывают. — Анонсы видел. Но сам клип не видел.

— Расскажите  немного о себе. Закончили ТГУ, потом работали год в антимонопольной службе, что там делали? — Я закончил экономический факультет ТГУ. Меня всегда манило в госслужбу, в политику, закончил факультет в 2015 году. Это был непростой год. Везде были массовые сокращения. Я подавал кучу документов, неплохо  проходил собеседования, но должности не занимал. Оказался в резерве антимонопольной службы. И однажды мне позвонили и предложили буквально на полгодика занять место. Я сразу согласился, чтобы получить опыт. Мне руководство отписывало разные обращения. — Как вы увлеклись политикой и попали в ЛДПР? — Вступил в партию в 2015-м. Тогда как раз выборы в гордуму были. Попробовал свои силы как самовыдвиженец. Даже не дойдя до регистрации, понял, что мне нужна команда. Понял, что за спиной кто-то должен стоять. На эту роль, понятно, подходит политическая партия. Почему я выбрал ЛДПР? Как-то на слуху эта партия была. Вступил. Втянулся в эту деятельность.  Последнее время полностью  посвятил себя партийной деятельности. Прошел разные уровни избирательных кампаний: от сельских поселений до мэрской и губернаторской. — Наш постоянный зритель Абдуллаев спрашивает, когда Дума собирается отправить в отставку Кляйна? — Насколько мне известно, дума не собирается связываться с этим вопросом. Мы не будем отправлять его в отставку. Пройдет суд, и он автоматически уйдет в отставку.  В думу зашел этот вопрос, но поддержки не получил. — А если бы вам лично все-таки пришлось голосовать, то как бы проголосовали? — Я для себя принял решение: пусть сами разбираются. Лично я Ивана Григорьевича не знал. С ним не работал. Я бы не голосовал. — Вы же прошли в думу по одномандатному округу?.. – Да. — Помогло ли вам умное голосование? — Итоги выборов – явление многогранное. Все влияет. Даже погода. То, что я стал депутатом — совокупность всех факторов. Каждая политическая технология дала свои плоды. — Следите ли вы за ситуацией с Алексеем Навальным? Неоказание медицинской помощи, пытки бессонницей… Как вы думаете, почему это все происходит? — Специально не слежу. В новостной ленте когда попадаются новости – читаю. Сложно дать оценку. Не знаю, кому верить. Оценивать не берусь. — Вы вроде бы тоже считаетесь оппозицией. Примеряли на себя положение Навального? Ну, например, в его положении вы бы вернулись из-за границы? — Что он вернулся – заслуживает уважения. Это серьезный и отчаянный шаг. — А на голодовку вы лично, если бы надо было, готовы были пойти? – Голодовка –  это один из возможных инструментов оказания давления. Если бы не было выхода, то да. —  А почему вы в свое время решили стать депутатом? — Кто-то хочет быть космонавтом. А я решил стать депутатом. — Не разочаровались в этой работе? — Нет. Мне нравится этим заниматься. И депутатство. И работа в ЛДПР. Мне нравится, что какие-то действия помогают добиться благого результата для города.

— Я перед встречей с вами заглянула в программу партии ЛДПР. Там первый пункт: «Обновить весь судейский корпус». Зачем? Что не так у нас с судейским корпусом? — В рамках своей деятельности я стараюсь придерживаться программы партии, но я все-таки муниципальный депутат. Поэтому мне сложно прокомментировать именно этот пункт программы партии. На протяжении последних двух лет я был закреплен за 24-м округом как помощник депутата Госдумы Алексея Диденко. И первое, с чем мы столкнулись на округе, это с голосованием по благоустройству общественных программ. Сначала эти голосования проходили в рамках президентской программы для повышения явки избирателей… — Подождите, а какое это имеет отношение к обновлению судейского корпуса? — Я уже сказал, что это сложно мне прокомментировать, поэтому я перешел к рассказу о том, что меня волнует. — А вы лично сталкивались когда-либо с неправосудными решениями? — Нет, не сталкивался. — Пункт 11 программы ЛДПР: Признать, что любая революция – зло. Одновременно с этим следует учитывать, что именно единоличное правление (однопартийный режим) погубило как царскую, так и советскую Россию. Стране необходима реально работающая многопартийная система. Как вы считаете, можно добиться, чтобы была многопартийная система, и верите ли вы в честные выборы? — На выборах, как на войне, все методы хороши. Я считаю, что всяческие ухищрения будут существовать всегда. Наверное, стопроцентных честных выборов добиться сложно. Что касается однопартийности, то я против этого. Сейчас на примере городской думы мы видим, что когда есть разные политические силы, то образовывается самая настоящая дискуссионная площадка. И что происходит в Госдуме, где присутствует практически одна «Единая Россия». Любой антинародный закон могут принять, и наоборот, народный отклонить. Да, сейчас мы видим в городской думе, что единороссы иногда перехватывают наши инициативы, выдают их за свои. Но нам по большому счету все равно, главное, чтобы законопроект работал. — Еще один пункт – перейти к 30 губерниям. Я тут как раз недавно читала очередной вброс, что Томскую область собираются поделить: север отдать Ханты-Мансийскому округу, а оставшуюся часть присоединить к Новосибирску. Поддерживаете ли в этом пункте программу партии и как относитесь к идее упразднения Томской области? – Что касается Александровского и Стрежевого, то, насколько я знаю,  жители этих районов хотят отделиться от Томской области . Наверное, с точки зрения развития этих районов, присоединение к ХМАО было бы логичным и правильным. — Т.е. вы считаете, пусть отделяются? — Это запрос людей. Мы исходим из интересов избирателей. — А что с оставшейся частью Томской области? Присоединить к Новосибирской? — Нет, я не сторонник присоединения к Новосибирской области. —А на что тогда будет существовать Томская область? Основные доходы в бюджет от налогов на добычу нефти. —  Но не все ведь месторождения там. В Парабельском районе есть месторождения. Конечно, налоги уменьшатся, но надо искать другие источники доходов. — Кстати, а члены партии ЛДПР должны разделять все 100 пунктов программы партии или у вас внутри демократия? — Не всегда есть возможность у депутатов ЛДПР проконсультироваться, как правильно голосовать по тому или иному вопросу. Поэтому в партии есть негласная установка, что если закон в интересах людей, то мы его поддерживаем. Если противоречит, то мы за него не голосуем.

— Давайте перейдем к томским проблемам. В начале апреля Томское региональное отделение ЛДПР организовало сбор подписей за отмену комиссии, взимаемую платежными агентами при оплате услуг ЖКХ. Во ВКонтакте вы выложили видео этого сбора подписей. Как много людей поддержало эту инициативу? — Это была моя инициатива организовать такой сбор подписей. За три дня мы собрали 300 подписей. Насколько технически возможно отменить эту комиссию, трудно сказать, потому что это федеральный уровень. Раньше эта комиссия была зашита в тариф. Теперь ее убрали, но тариф продолжает почему-то повышаться и нисколько не уменьшился. Сделали всего четыре места, где можно оплатить без комиссии, но опять же, чтобы добраться до этих мест, бабушке нужно будет тратить деньги на дорогу. Мое предложение – сделать побольше пунктов приема коммунальных платежей в шаговой доступности. — И еще я в руках у вас видела фирменные пакеты ЛДПР. Вы что-то дарили тем, кто подписал обращение за отмену комиссии? — Да, многие думают, что мы раздаем какие-то подарки за подпись. Нет, это не так. Это наша традиционная акция по раздаче атрибутики ЛДПР, и неважно, поставил человек подпись или нет. — А что было в синих пакетиках? —Традиционные чай, кепки, футболки, дезодоранты. — Я видела, что вы проводили одиночный пикет против гранитной набережной в Лагерном саду. Вроде как чиновники мэрии дали задний ход. Как вы считаете, ваш одиночный пикет как-то повлиял на то, что мэрия открестилась от этого проекта? — Я считаю, что на решение мэрии повлияли все негативные отзывы о проекте гранитной набережной. Посты в соцсетях повлияли. Одиночный пикет – это всего лишь одна из форм протеста. Ни митинги, ни велопробеги нам власти не согласовывают. Единственное, что можно сделать законно – это провести одиночный пикет. Я думаю, что сыграла совокупность всех негативных высказываний, всего информационного потока, и мой одиночный пикет в том числе. Так сформировалось общественное мнение.​

— Еще один одиночный пикет вы проводили в поддержку Эльмана Юсубова. Почему вы считаете, что с его уходом уйдет уважение к избирательному праву? — Я могу только положительно отозваться об Эльмане Сулеймановиче. Мы с ним сотрудничали по разным избирательным кампаниям. Он всегда выступал за равноправие, а не в чьих-то интересах. Мне в принципе непонятен этот шаг областных властей. Зачем за полгода до выборов они решили так поступить? Поэтому мы пришли к заключению, что как-то хотят убрать равноправие в избирательной кампании и действовать в угоду каких-то определенных политических сил. — Ваш коллега по партии Юрий Ворошилин выступил с инициативой создания в центре Томска дополнительных площадок для выражения общественного мнения, так называемых гайд-парков. Первое обсуждение прошло 17 февраля, после него проект решения отправили на доработку. Вы поддерживаете эту инициативу? — Я абсолютно поддерживаю эту инициативу. У нас всего несколько гайд-парков, и находятся они в самых отдаленных частях города. Для кого там проводить протестные акции? Они должны быть в центре города. Я надеюсь, что мы добьемся возвращения гайд-парков в центр. Раньше все свои акции мы проводили на Новособорной и никому не мешали. Поэтому надо вернуть эту практику. — В Томске недавно был урбанист Аркадий Гершман. Он сделал видеовыпуск о деревянной архитектуре с призывом ее сохранять. Нравится ли вам деревянное зодчество и видите ли вы пути его сохранения? — Однозначно мне нравится деревянная архитектура. Я считаю, что нужно ее сохранять. Было такое мнение, что все дома нужно перенести в один квартал и сделать один исторический район. Я против этого. В том и ценность исторического здания, что оно стоит на своем историческом месте и такое, какое оно есть. Некоторые здания нуждаются в реставрации, конечно. Мне нравится программа «Дом за рубль», все больше и больше красивых деревянных домов появляется в Томске. Раньше предприниматели с опасением относились к тому, что это аренда, а не собственность, но тем не менее сейчас все больше и больше людей подключаются к этой программе. — Давайте в конце разговора помечтаем. Могли бы вы описать, каким вы видите прекрасное будущее Томска? — В городе не должно быть такого количества пробок. Чтобы в любое время суток можно было добраться куда угодно. Он должен быть зеленым с современными общественными пространствами, зонами отдыха. Это основное. — Т.е. главное, чтобы без пробок? — Да. И еще город должен быть чистым и красивым. Таким мы его и сделаем в будущем.