395 лет за решеткой: Русские в зарубежных тюрьмах. За что?
Русская преступность за рубежом отличается своеобразным романтизмом, но от тюрьмы это не освобождает. Наши дипломаты иногда устают бороться за безрассудных соотечественников.
Ни дня без новости
27 января радикальный греческий суд приговорил граждан России Платона Давыдова и Антона Каррамова к 395 годам тюрьмы и штрафу в размере более шести миллионов долларов для каждого. Эти моряки обвинены в пособничестве нелегальной миграции, а греческое законодательство в этих вопросах, мягко говоря, не либерально: провозить нелегалов в Грецию — всё равно что торговать наркотиками в Китае. Законодательство обещает нарушителям границ 15 лет за одного провезённого мигранта и 7,5 — за каждого последующего. Получается 51,67 мигранта на каждого из наших сограждан. Однако никакой расчленёнки в материалах дела нет — при определении окончательного срока судья учитывает множество побочных факторов (не был, не судим, не привлекался…).
За три дня до этого братья Игорь и Денис Грушко получили в США по 12 лет за мошенничество с кредитными картами.
В тот же день во Франции начались допросы экстрадированного туда из Греции Александра Винника, уже второй месяц держащего голодовку. Его обвиняют в отмывании нескольких миллиардов долларов через криптовалютную биржу. Экстрадиции Винника добиваются США и Россия. "Дело Винника" в ближайшее время будет одним из самых громких среди прочих процессов в отношении наших соотечественников за рубежом.
9 января в Германии был осуждён на семь лет тюрьмы 69-летний Владимир с почему-то не опубликованной фамилией: считается, что в обход санкций он поставлял в Россию товары двойного назначения, включая химические соединения для изготовления взрывчатки.
И это лишь то, что попало в СМИ. На самом деле практически каждый рабочий день в какой-нибудь стране мира гражданин России получает реальный срок за то или иное преступление. Примерно 2900 наших соотечественников "сидят" за рубежом, вдвое больше — ожидают приговора. При этом повлиять на ситуацию удаётся лишь в единицах случаев: иногда МИД работает чётко и эффективно, но иногда, к сожалению, сотрудники местных консульств просто забывают о своих согражданах.
Есть, кстати, за рубежом и узники России — люди, задержанные по запросу нашей страны и рассылающие многочисленные апелляции и петиции с целью остаться в руках гуманного зарубежного правосудия. Так, например, по запросу наших компетентных органов задержали в Камбодже эпатажного бизнесмена особо крупного размера Сергея Полонского — России его выдавать не стали, но не без удовольствия депортировали, когда истёк срок его визы. Но это совсем другая история — нас сейчас интересуют люди, претензии к которым выдвигает иностранное правосудие.
Бутина, Бут и другие
Безусловно, Грецию можно только похвалить и поставить в пример России — как нужно защищать собственные территории от нежелательных гостей. Но Давыдов и Каррамов не должны умереть в греческой тюрьме — эти ребята никого не убили, не ограбили, не возили наркотики. Поэтому Россия обязана требовать экстрадиции на родину, тем более что здесь их "криминальный талант" не найдёт применения: мигранты-нелегалы беспрепятственно приезжают в Россию на радость участковым.
Иногда нам удаётся добиться выдачи своих людей. Происходит это по-разному.
Например, можно счесть таким возвращением на родину формально не имеющий отношения к России обмен пленными между Украиной и республиками Новороссии: среди добровольцев много русских граждан; кто-то спокойно вернулся на родину, некоторые остались в непризнанных государствах. Ещё порядка 400 граждан России находятся в заключении на Украине.
Царьград активно поддерживал арестованную в США Марию Бутину — ей вменялось нарушение закона об иностранных агентах: она якобы была участницей коварного плана по приглашению Владимира Путина на одно из мероприятий в США. За эту подрывную деятельность ей "светило" пять лет тюрьмы, но благодаря слаженной работе адвокатов и активному давлению СМИ удалось сократить её пребывание за решёткой до полутора лет. К сожалению, для возвращения на родину Марии пришлось отозвать апелляцию на приговор — что ж, упорство и героизм в защите собственного имени лишь усилили бы подозрения американских судей.
Продолжаем мы поддерживать ещё одного узника — Виктора Бута. В 2008 году его заманили в Таиланд, где арестовали по обвинению в незаконной торговле оружием. Два с половиной года он провёл в тайской тюрьме, и всё это время шла торговля между Бангкоком и Вашингтоном, в которую периодически вмешивалась Москва, требовавшая освободить своего гражданина. Победил, как водится, Вашингтон: в конце 2011 года Виктора Анатольевича экстрадировали, а в апреле 2012-го он был приговорён в США к 25 годам лишения свободы. В тот момент был шанс, что его отправят в Россию, но Бут сам отказался от экстрадиции, чтобы не потерять возможность обжаловать несправедливый приговор. Честь для него оказалась дороже свободы, но обжалование оказалось безуспешным, а возможность возвращения на родину — упущенной. Впоследствии ему продлили срок на 40 дней за изготовление чайного гриба в камере. Протесты против пребывания Бута в американской тюрьме до сих пор продолжаются в России, и мы в Царьграде их самым откровенным образом подогреваем и поддерживаем.
Говоря о Буте, часто упоминают ещё одного русского узника в США — лётчика Константина Ярошенко. Его задержали в 2010 году в столице Либерии. Либерия — де-факто африканская колония США, так что никакой торговли не было: между арестом и экстрадицией прошло всего два дня. Константина Владимировича обвинили в подготовке к транспортировке крупной партии кокаина. Россия считает выдачу Ярошенко грубейшим нарушением Венской конвенции о консульских сношениях: никто не может арестовать иностранного гражданина и выдать его третьей стране без уведомления консула страны, выдавшей арестованному паспорт. США объяснили нарушение технической накладкой и более к этой теме не возвращались.
Ярошенко осуждён на 20 лет и, судя по состоянию его здоровья (он обвиняет американских тюремщиков в пытках), до "досрочного" освобождения в 2027 году может не дожить.
До сих пор была какая-никакая, но романтика: ополчение Донбасса, компьютерные взломы, торговля оружием, наркотическая авиация... Иногда всё происходит гораздо прозаичнее и гнуснее. Об этом хорошо знает Богдана Осипова, в начале 2000-х годов уехавшая замуж в США — в девяностых это было пределом мечтаний для многих девушек. В первом браке Богдана родила сына, во втором — дочь, после чего, будучи беременной третьим ребёнком, внезапно уехала с детьми на родину в Россию, где и родила дочку. Её второй муж Брайан Мобли в это время вступил в новый брак, но продолжал бороться за детей. Под предлогом заключения соглашения в 2017 году Богдану выманили в США и там арестовали за похищение своих собственных детей. Требования следователей были предельно ясны: или верни дочерей Брайану, или будешь сидеть. Присяжные согласились с тем, что Богдана вымогала деньги у бывшего мужа (так назвали требование алиментов), и в начале лета 2019 года, в день 220-летия Александра Пушкина, судья приговорил её к трём годам за похищение и к семи за вымогательство. Правда, гуманное американское правосудие поглотило меньший срок бо́льшим. Российское генконсульство немедленно заявило, что будет бороться за отмену приговора или экстрадицию женщины на родину.
Иногда о них вспоминают почти случайно. Программист Алексей Бурков, по запросу США похищенный в израильском аэропорту в 2015 году (обвинение в компьютерных взломах и похищении средств), был практически забыт — и спасибо израильтянке Нааме Иссахар, что она попалась в аэропорту Шереметьево с гашишом. Обменять её на всё ещё ожидавшего экстрадиции в США Буркова не удалось — израильтяне всё-таки отослали его в Америку, но теперь забыть о программисте уже не получится.
Или вот Мира Тэрада, ранее Оксана Вовк. В 2018 году её арестовали в Хельсинки для экстрадиции в США, и тогда об этом аресте довольно много писали. Писали и в 2019 году, когда Россия выдворила её бывшего американского мужа, скрывавшегося от родного правосудия в Санкт-Петербурге. Писали и о том, что Мира признала вину в отмывании денег в обмен на снятие обвинений в контрабанде наркотиков. А потом — как будто отрезало. Никаких сведений о приговоре, который должен был прозвучать 10 января текущего года, мы не нашли ни в американских базах, ни в российских СМИ. Духовник Оксаны Виктор Потапов выражал надежду, что приговор будет равняться реально отбытому времени, и гражданку России освободят в зале суда.
А самым знаменитым российским заключённым долгое время был осетинский строитель Виталий Калоев. В 2004 году он убил авиадиспетчера Петера Нильсена, предположительно виновного в катастрофе над Боденским озером, в которой погибли жена и дети Калоева. Убийцу задержали на следующий день в гостинице, через полтора года приговорили к восьми годам заключения, а в ноябре 2007-го освободили. В России его встретили как героя, он получил пост замминистра строительства Северной Осетии, а сейчас заседает в городском совете родного Владикавказа.
И это только верхушка айсберга. Повар из Сургута сидит в Индонезии, московский инженер — на Филиппинах, около 500 человек — в Германии, 170 — в Испании.
Вернуть блудных детей
Обращает на себя внимание то, что, в отличие, скажем, от арабов, граждане России, особенно русского происхождения, сидят главным образом не за преступления против личности и не за терроризм. Наш профиль — хакерские атаки, контрабанда мигрантов, торговля оружием или, что хуже, наркотиками… Плюс, конечно, семейные разборки, главным образом в США и Северной Европе. То есть либо защита детей, либо авантюризм, навеянный ещё книгами Верна, Дюма, Стивенсона, Сабатини. Наши соотечественники творят зло, но зло, как правило, не персонифицированное, в их действиях нет ненависти.
В какой-то степени эти люди отстали от своего времени, опоздали родиться. Им бы Антарктиду с Беллинсгаузеном открывать, с Ермаком Тимофеевичем по Сибири гулять, в Запорожской Сечи от ляхов будущую ДНР прикрывать.
В чём бы они ни обвинялись, в чём бы ни были виноваты, даже если это самые настоящие сукины дети, это наши сукины дети, и их надо возвращать на родину. Эффективность работы МИДа измеряется не количеством громких заявлений, а, в числе прочего, такими вот маленькими и не всегда заметными дипломатическими победами, какими стали благополучные возвращения Калоева и Бутиной.
Пример такого отношения к своим преступникам, кстати, есть в России: вы вряд ли найдёте чеченца, отбывающего наказание за пределами родной республики, где бы он ни совершил преступление. И в этом смысле Россия должна стать для мира большой Чечнёй, заботящейся о своих гражданах, что бы они ни натворили.
* * *
В российских тюрьмах сидит порядка 30 тысяч иностранцев, то есть в три с лишним раза больше, чем наших — за рубежом. Возглавляют рейтинг Таджикистан, Узбекистан, Украина и Казахстан. Нет, греки определённо в чём-то правы, хотя за Давыдова и Каррамова бороться всё равно необходимо.
Автор:
Мельников Михаил