Надо понимать, с кем мы имеем дело, и принимать это во внимание. А. Вучич

Дмитрий Саймс

Интересные манёвры Александра Вучича

Президент Сербии Александр Вучич в интервью сербскому каналу Pink заявил, что война между Россией и Европой становится все более неизбежной. И, соответственно, «мы должны первыми выбраться из-под этой наковальни, чтобы, когда молот ударил по наковальне, нас там не было». Интересное суждение, хотя не до конца ясно, кто тут молот, а кто – наковальня. Но очевидно желание избежать возможности быть втянутым в ненужную, с точки зрения Вучича, для Сербии конфронтацию. Другие высказывания сербского президента более конкретны. Он недавно выразил желание продавать Евросоюзу боеприпасы, которые его страна производит в большом количестве: «наши склады полны боеприпасов, и мы производим дополнительные, в частности минометные снаряды. Мы производим больше боеприпасов, чем Франция. Хотя я не хочу, чтобы меня считали тем, кто постоянно поставляет боеприпасы воюющим сторонам, но Европе нужны боеприпасы. Поэтому я предложил нашим друзьям в ЕС заключить договор купли-продажи и забрать всё, что у нас есть. Это был бы феноменальный вклад, который мы могли бы внести в европейскую безопасность». То есть, иными словами, Вучич считает, что помогать убивать россиян – это тот вклад, который его страна хотела бы внести в европейскую безопасность. Ну и дальше – полезное разъяснение. По словам Вучича, что касается поставляемых вооружений, «покупатели могут распоряжаться ими, как угодно… мы абсолютно готовы к сотрудничеству с европейскими армиями». И президент объяснил, почему хорошие отношения с Россией не должны препятствовать «нашему пути в ЕС». И такие цитаты – не исключение. Их много – и они говорят за себя.

Сейчас очередным источником внутренних противоречий в Сербии стал вопрос о строительстве на месте разбомбленного НАТО во главе с США в Белграде здания югославского Генштаба нового отеля класса люкс, который предлагает возвести компания зятя Дональда Трампа Джареда Кушнера. Скажу сразу: не дело России (по крайней мере, на данном этапе) препятствовать деловым проектам семьи президента США. Добавлю далее: я не только знаю и уважаю Джареда Кушнера, но по его просьбе во время избирательной кампании 2016 года помогал организовывать в возглавляемом мной тогда Центре национальных интересов в Вашингтоне первую внешнеполитическую речь кандидата Трампа. И также помогал координировать группу внешнеполитических консультантов его избирательной кампании. Специальный прокурор, расследовавший так называемое «российское вмешательство в американские выборы 2016 года», Роберт Мюллер требовал объяснений и от Кушнера, и от меня по поводу нашего сотрудничества. Наши показания полностью совпадали, и не было найдено ничего инкриминирующего. И я в принципе желаю деловым начинаниям господина Кушнера всяческих успехов. А вот следует ли Сербии на месте разбомбленного НАТО генерального штаба (месте, которое еще недавно считалось национальным памятником) помещать американский деловой проект – это уже вопрос, который должны решать сами сербы. Но замечу, пользуясь выражением следователя КГБ, прозвучавшим много лет назад, когда моя мать, известный адвокат, защищала советских диссидентов: такие действия «не ловятся, но характеризуют».

И я точно не предлагаю сурово судить Сербию, у которой свои национальные интересы. И не призываю «стрелять себе в ногу», отказываясь от полезного для России сотрудничества с Белградом. А вот понимать, с кем мы имеем дело, и принимать это во внимание, когда необходимо, – не более чем элементарное требование здравого смысла.