Как исчезают деревянные памятники Питера

Особенно богат Санкт-Петербург уникальными строениями в Курортном районе — там еще сохранились раритетные дворянские и купеческие дачи начала 20 века, хотя многие уже утрачены. Рукотворно утрачены. Деревянные дачи-памятники странным образом регулярно горят в Комарово, Репино, Сосново, во Всеволожске, Лисьем носу, Зеленогорске, Озерках. В Ленобласти в деревне Суйда очень жаль усадьбу Абрама Ганнибала, того самого прадеда Александра Пушкина.
Инцидент произошел в ночь на четверг, 23 августа 2018 года. По деревянным стенам и перекрытиям огонь распространялся быстро, поэтому, когда на место прибыли пожарные расчеты, от левого фасада усадьбы мало что осталось. Ближе к утру пожар был полностью локализован, но историческое здание пострадало очень сильно.

В феврале 2018 г. в здании вокзала случился пожар и в здании вокзала. Здание Сестрорецкого вокзала не находилось под государственной охраной и РЖД планировало его снести. За исторический вокзал вступились градозащитники. Санкт-Петербургское отделение ВООПИК за свой счёт заказало историко-культурную экспертизу, подтвердившую ценность здания. С ней, хотя и не сразу, согласился КГИОП. Общественная кампания завершилась включением вокзала в 2016 г. в Реестр памятников.
При пожаре выгорела часть мезонина, повреждены кровля, балки перекрытия, оконные заполнения и отделка второго этажа. Утрачены восстановленные после реставрации козырьки над входами западного фасада. За 2018 г. в ходе первоочередных противоаварийных работ восстановили кровлю, оконные заполнения, наружные стены обработали защитным покрытием. За четыре месяца до пожара КГИОП признал неудовлетворительным состояние фасадов и интерьеров объекта культурного наследия и оштрафовал собственника здания за несогласованную установку дополнительного входа в здание на северном фасаде и металлопластиковых оконных и дверных заполнений.

Он пережил 2 мировые воцны, а вот мирное время не пережил.
Новый проект реставрации предполагает дальнейшее восстановление здания вокзала после пожара и приведение его облика к историческому виду 1910-х гг..

В последнее время в Сестрорецке, элитном пригороде Санкт-Петербурга у Финского залива пострадали дачи Змигородского, Корзухина, особняк Струка (в советское время он официально назывался «Ильич»), дом у Варшавского вокзала, загородный дом Фомина,дача Данини, да много чего еще. Теперь уже только на слово поверьте автору – потрясающие были здания. Ключевое слово — БЫЛИ... и сплыли, вернее - сгорели.

Равнение на Финляндию?

Как нет и четкой градации – что это, собственно, такое. Шедевры ли? Или просто красивые деревянные дома? В отличие от Кижей в Карелии, где деревянные строения знамениты тем, что построены без гвоздей и иных скрепляющих механизмов. Поэтому утрата подобных памятников проходила и проходит достаточно незаметно, без широкого общественного резонанса, хотя в Питере градозащитное движение, пожалуй, мощнейшее в России. И тем не менее.

Забили тревогу еще в 2017 году, когда писала: «По данным комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП), из 263 памятников деревянной архитектуры 100 находится в частной собственности, 98 объектов нуждаются в первоочередных мерах по восстановлению, а 134 требуют пристального внимания и систематического наблюдения. Только 22 объекта не вызывает тревоги – их состояние можно оценить как хорошее. По мнению председателя Санкт-Петербургского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПиИК) Александра Марголиса, если есть вероятность спасти памятник – это нужно делать. Чиновник предлагает использовать пример Финляндии, где накоплен хороший опыт по восстановлению памятников деревянного зодчества и их современного применения».

Всем известно, что глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин уделяет большое внимание проблемам родного города, как частным, так и общественным — охрана памятников не совсем компетенция СК, но генерал ею реально озабочен. Так, недавно центральный аппарат Следкома затребовал у КГИОП информацию о полусотне исторических объектах, куда входят и деревянные дома 19 века. Беспокойство и тревогу в связи с охраной памятников выразил и президент Владимир Путин, выступая на заседании Совета по культуре при президенте РФ в конце 2020 года. 

Дом, который перепостроил «Стронг»

Не сказать, что Смольный в лице профильных комитетов не защищает памятники деревянного зодчества. Есть обращения и в полицию, и в СК. Однако здесь видится банальный формализм, в том числе со стороны чиновников КГИОП. Проблемой начинают бумажно заниматься только тогда, когда уже как говорилось выше, - «поздняк метаться». А еще власть постоянно обвиняет в разрушении деревянных памятников частных лиц, которые ими владеют, или коммерческие компании, купившие (арендовавшие) подобные дома. И порой наказание инвесторов приобретает причудливые формы. Вот из примеров — дом на Фермском шоссе недалеко от метро и жд/с «Удельная». Отменный был двухэтажный, но мощный по горизонтали, дом 1905 года — деревянные коммуналки, правда, его чрево, - так бывало. В 90-е ясли и детсад. Не памятник, официально, но скандал разгорелся не кислый. Так вот, десять лет назад город, по сути аварийное здание, сдал в аренду ООО «Стронг» под организацию сезонной сельхозярмарки. В 2014 году в здании по каким-то причинам случился глобальный пожар, оно было для любого использования утрачено. Тогда же коммерческая организация заявила, что восстановит здание за свой счет, «так как оно полностью не уничтожено». И в 2019 году возникло новое строение - там осталось кое-что из дерева, но процентов, как говорится, «на мало» - остальное металлоконструкция с пластиком. Закономерно, что ныне дом стал торговым центром — в суд и обращение к Бастрыкину уже предпринял комитет по управлению государственным имуществом (КУГИ). В переписке с Госстройнадзором правообладатель пытается представить здание не за новостройку, а за «капитальный ремонт расположенного на участке здания с изменением фасадов» (при таком варианте разрешение на строительство по закону не требуется, а значит прежнее здание как бы стоит на своем месте и сносить по суду ничего не нужно). Ну и получился классический ТЦ в духе, правда, 1990-х. Будет снос, не будет, вопрос только заинтересантов процесса, земельной и другой выгоды. Главное, что уникальное здание безвозвратно утрачено. А пожары — дело такое в деревянном строительстве... постоянное, в смысле умысла почти недоказуемое. И так по многим объектам деревянной памяти.

... Напоследок — общие тенденции в деревянном наследии Санкт-Петербурга. Первое — оно небольшое, как уже сказано выше, не более двух с половиной сотен построек. Тем ценнее.
Второе — самые старые датируется примерно серединой позапрошлого века, самые молодые — почти ровесники революции.
Третье — большинство домов действительно на балансе не у государства, а потому оно имеет опосредованное влияние на сохранение памятников.
Четвертое — реставрируются деревянные дома крайне редко, такие случаи штучные, никакой госпрограммы по этому вопросу не существует.
И пятое — подчеркнутая бдительность контролирующих органов порой запаздывает, но нередко работает превентивно, заставляя власти уделять какое-то внимание памятникам. И это касается не только деревянного зодчества, а градозащитникам позволяет чувствовать себя уверенно, имея столь высокую и редкую в наше время поддержку.