Мы давно стали мишенью для Запада
Александр Кибовский, министр правительства Москвы, руководитель Департамента культуры Москвы:
– История – это ещё и культура, и важные для нас исторические события должны отображаться не только в учебниках и монографиях, но и в произведениях искусства. Однако уже много лет, начиная с перестройки, мы видели парадоксальную ситуацию, когда государственную поддержку получали «творцы», допускавшие в своих произведениях сознательное грубое искажение нашей истории. Об этом я писал в «Литературной газете» ещё 15 лет назад (12.12.2007).
Признаем очевидное – после распада СССР Запад применял к нашей стране те же неоколониальные технологии, которые он практиковал в других регионах планеты. И когда нам говорят, что в нашей культуре происходит «что-то странное», мне хочется спросить: а разве как-то иначе было в экономике, образовании, в других сферах жизни страны? Это универсальная проблема. Сорок лет наше общество являлось объектом активной информационной и культурной интервенции. Под демагогию об отказе от советской идеологии на самом деле свергались герои, шельмовались подвиги, поощрялось историческое самобичевание и комплекс национальной вины. Разрушались все базовые традиционные скрепы общества одновременно с внедрением нравов дикого капитализма, где умный лишь тот, кто богатый. Так чего теперь удивляться, что, несмотря на постоянные заявления о необходимости патриотического воспитания, для части интеллектуальной среды основополагающим стал эгоизм прозападного толка, внутренняя эмиграция с полной готовностью к внешней, желание урвать любыми способами тут, чтобы хватило на сытую жизнь там.
За это предъявляют претензии к Министерству культуры. Однако давайте вспомним, что власть исполнительная обязана реализовывать то, что приняла власть законодательная. С 1992 года действуют Основы законодательства РФ о культуре. Прочитайте 31-ю статью, где чёрным по белому написано: власти гарантируют все свободы и не имеют права вмешиваться в творческий процесс. Финансировать обязаны, а регулировать – нельзя, только через суд. То же и в пункте 16 Положения о театре в РФ 1999 года, где прямо установлено, что снять спектакль нельзя. Министерство может влиять лишь на кадровую политику, например уволить художественного руководителя. Но опять же для этого нужны «железные» доказательства его профессиональной непригодности. А если худрук, к примеру, талантлив, но имеет свой взгляд на наше прошлое и наше будущее – тогда что? Разве есть какие-то по этому поводу указания в Трудовом кодексе? Тогда что вы требуете от Министерства, если его в лихие 90-е загнали за либеральные законодательные флажки, да ещё и много лет вбивали через тусовочку идею вседозволенности, а при любых, даже самых робких попытках задать вопросы сразу поднимался шум гам до небес – не моги! При такой ситуации откуда было взяться валу патриотических произведений? Если критерием успешности молодых режиссёров и художников являлась публичная слава любым путём, индекс упоминаемости в СМИ, то чего удивляться, что языком современного искусства стал эпатаж, провокация, скандальность?
Между тем практически во всех государствах есть регулируемый «сверху» творческий процесс, который системно увязан с государственной политикой и идеологией. Приведу простой пример: в 1978 году на экраны по заказу американского телевидения вышел советско-американский документальный сериал о Великой Отечественной войне «The Unknown War», то есть, «Неизвестная война». С окончания войны тогда прошло всего 33 года. У нас её историю знали даже малые дети. А в США благодаря продуманной подаче материала она была уже тогда «неизвестной». А мы сегодня негодуем, что простые американцы уверены, что и Берлин в 45-м взяли они.
Культура – мощнейший инструмент воздействия на общество. Но у нас он использовался под лозунгом «Пусть расцветают все цветы». А теперь мы удивляемся, отчего это у нас фильмов о важнейших событиях нашей истории раз-два и обчёлся, зато по театральным подмосткам к месту и не к месту бегают голые люди. Только сейчас наконец созрело понимание необходимости государственного регулирования. Появилась и надежда на то, что ситуация скоро изменится. Такую надежду даёт подписанный 9 ноября президентом Владимиром Путиным указ, которым прямо установлено, что государственная поддержка и финансирование должны оказываться только тем проектам, которые соответствуют интересам сохранения и укрепления традиционных ценностей. Это первый столь решительный документ на уровне федерального центра. У нас наконец-то появилось понятие «государственный заказ произведений литературы и искусства». Это то, о чём лично я мечтал, говорил и писал долгие годы, в том числе и на страницах «ЛГ».
Будем откровенны – против нас «с той стороны» работают настоящие профессионалы, знающие толк в продвижении западных ценностей. Пять веков русофобии не прошли зря – арсенал применяемых средств огромен. Увы, нам надо было оказаться в режиме специальной военной операции, чтобы осознать всю опасность этого и начать реализовывать свою ответную политику в сфере культуры. Но лучше поздно, чем никогда. Здравый смысл наконец восторжествовал, а это даёт надежду, что наш зритель увидит-таки действительно достойные, по-настоящему патриотические произведения, рассказывающие о значимых событиях нашей истории и вдохновляющие на новые свершения. А вот не упустить этот шанс, не утопить его профанацией – это важнейшая задача на современном этапе и для творцов, и для управленцев.