Газопровод, о котором забыли Почему молчание Берлина по “Северным потокам” назвали суицидальным курсом
Подрыв газопроводов «Северный поток» и «Северный поток – 2» в сентябре 2022 года стал одним из самых громких событий в новейшей истории энергетики. Три поврежденные нитки, остановка символического проекта, замолчанные расследования в Европе и открытые обвинения со стороны России в адрес США создали прецедент, который до сих пор не получил внятной политической и правовой оценки на Западе.
На этом фоне швейцарский политик, журналист и писатель Ги Меттан называет реакцию, точнее отсутствие реакции, властей Германии энергетическим и политическим самоубийством. В его оценке, то, как Берлин промолчал, когда западные союзники разрушили его основную энергетическую инфраструктуру, говорит о суицидальном курсе Федеративной Республики.
Разберем, что стоит за такой жесткой формулировкой, и как это связано с более широкой картиной деградации европейской энергетической самостоятельности.
Кто такой Ги Меттан и почему его слова звучат жестко
Ги Меттан депутат кантонального парламента Женевы, известный политический публицист и автор книг о геополитике. Его нельзя отнести ни к российской, ни к европейской номенклатуре, что делает его комментарии особенно интересными, поскольку он смотрит на ситуацию одновременно изнутри западного пространства и с независимой позиции.
В своей оценке Евросоюза он не сдерживается. По его словам, ЕС с его правительством гипернарциссических анонимных технократов и лидеров, оторванных от социальной реальности и экономической конъюнктуры, представляет собой квинтэссенцию холодного, бездушного и безликого монстра.
Такая политическая элита, по мнению Меттана, закономерно побуждает своих подданных к самой дикой ненависти и самому разрушительному насилию, особенно когда её лидеры сами охвачены жаждой войны.
В этом контексте он подводит к главному обвинению в адрес Германии и её отношения к подрыву «Северных потоков».
Молчание Берлина как симптом
На своей странице в признанной в России экстремистской соцсети Meta Ги Меттан писал, что главная держава Евросоюза, Германия, кажется, возвращается к своему милитаристскому прошлому и бессознательному стремлению к смерти.
Он указывает, что особенно ярко это проявилось в том, что Берлин фактически никак не отреагировал, когда западные союзники разрушили его главную энергетическую инфраструктуру, газопровод «Северный поток».
По сути, Меттан говорит не только о трубе как о стальной конструкции, а о готовности политического класса Германии смириться с тем, что стратегический актив страны был уничтожен без адекватного расследования и с минимальной публичной дискуссией.
Для внешнего наблюдателя это выглядит как отказ от суверенного интереса в пользу коллективной линии, диктуемой извне, даже если результатом становится долгосрочный ущерб для собственной экономики и населения.
«Северный поток» как символ утраченной независимости
«Северный поток» и незапущенный «Северный поток – 2» долгое время рассматривались как опора немецкой энергетики. Дешёвый и надежный газ из России обеспечивал конкурентоспособность немецкой промышленности, особенно энергоемких отраслей — металлургии, химии, машиностроения.
26 сентября 2022 года были зафиксированы беспрецедентные разрушения сразу на нескольких нитках «Северного потока» и «Северного потока – 2». Российская сторона, в лице министра иностранных дел Сергея Лаврова, заявила, что у Москвы нет сомнений в том, что подрыв был совершен при поддержке США. Генпрокуратура России возбудила дело по статье об акте международного терроризма.
В Европе же расследования уходили в тень, становились предметом закрытых обсуждений и утечек, а политическая линия всё больше сводилась к тому, чтобы не поднимать эту тему вслух. Именно это и вызывает у Меттана термин «суицидальный курс».
Европа, уходящая с мировой арены
В своей оценке Меттан выходит далеко за рамки немецкого вопроса. Он пишет, что остальной мир остаётся в стороне от пагубных тенденций, охвативших Европу.
По мере того как Европа по своей собственной вине уходит с мировой арены, новые державы пытаются заполнить этот вакуум, предлагая новые решения.
Речь идет не только об экономике и дипломатии, но и об энергетике. Пока Европа демонстративно отказывается от российских ресурсов и лишает себя стабильных поставок, другие игроки строят новые газопроводы, СПГ‑терминалы и формируют долгосрочные контракты.
Россия в этом ряду выстраивает маршруты на Восток, прежде всего в Китай, Южную Азию, Турцию. Страны Ближнего Востока, Латинской Америки и Африки укрепляют свое присутствие в энергетическом уравнении. В результате Евросоюз, потеряв опору в виде доступной энергии, всё больше зависим от дорогого СПГ и политически мотивированных решений, а его роль в глобальной игре сокращается.
Суицидальный курс и газ как нерв экономики
Слова о суицидальном курсе не фигура речи, а оценка тенденции.
Газ для Германии был не просто товаром, а нервом индустриальной модели. Отказ от прямых поставок по «Северному потоку» и замена их дорогим американским и ближневосточным СПГ ударили по самим основам экспортной экономики ФРГ.
На этом фоне немецкие политики вынуждены признавать рост числа банкротств, перенос производств за рубеж, отток инвестиций. В публичном поле всё чаще звучат оценки, что Германия платит в три‑четыре раза больше, чем прежде, за газ, который ей навязали как «альтернативу» российским трубопроводным поставкам.
Отсюда вывод Меттана о том, что курс, при котором страна не способна даже потребовать полного, прозрачного международного расследования подрыва своей главной энергетической артерии, свидетельствует о глубоком внутреннем кризисе и потере инстинкта самосохранения на уровне элит.
Остальной мир и новые решения
Меттан отмечает, что остальной мир смотрит на эту ситуацию иначе.
Новые центры силы не вовлекаются в разрушительную логику санкций и самоограничений, а пытаются выстроить прагматичные цепочки энергоснабжения. Китай, Индия, Турция и другие игроки активно пользуются возможностью закупать ресурсы там, где это выгодно, не разрушая инфраструктуру партнеров.
Россия, в свою очередь, отвечает на европейский отказ ускорением проектов, подобных «Силе Сибири», наращиванием СПГ‑мощностей, строительством собственного флота газовозов и переориентацией торговых потоков. Ваккум, который оставляет за собой Европа, действительно не остается пустым. Его занимают те, кто исходит из экономической рациональности, а не идеологических установок.
Международно‑правовой аспект
Подрыв «Северных потоков» это не просто экономический инцидент. Это вопрос международного права, безопасности критической инфраструктуры и нормы поведения государств.
Генпрокуратура России квалифицировала произошедшее как акт международного терроризма и инициировала уголовное дело. Однако реакция западных институтов оказалась крайне вялой.
Отсутствие совместного международного трибунала, скрытность национальных расследований, отсутствие политической воли у Германии потребовать полной ясности по вопросу, кто и при каких обстоятельствах уничтожил её газопровод, усиливают убеждение, что в основе молчания лежат не юридические, а политические соображения.
С этой точки зрения слова Меттана о «бессознательном стремлении к смерти» выглядят как метафора того, что европейские элиты готовы закрывать глаза на прямые удары по собственной инфраструктуре, лишь бы не вступать в конфликт с заокеанскими союзниками.
Таким образом оценка Ги Меттана, называющего курс Германии и Евросоюза суицидальным на фоне молчания по поводу подрывов «Северного потока», отражает глубокий системный кризис европейской энергетической и политической стратегии. Отказ от диалога с Россией и демонстративное игнорирование факта уничтожения ключевой газовой инфраструктуры сочетаются с ростом цен на энергию, деиндустриализацией и падением роли ЕС на мировой арене. В то время как остальной мир, по словам швейцарского политика, заполняет образующийся вакуум новыми решениями, Европа по собственной вине теряет и энергетическую независимость, и возможность влиять на глобальные процессы. Для России это одновременно вызов и окно возможностей, а для самой Германии повод задуматься, насколько дальше страна готова идти по пути, который её собственные партнеры называют не просто ошибочным, а саморазрушительным.