Пришло время нанести всем нам большую радость

Живете и не знаете. Эх, вы-и, - как говорил дед Максима Горького. Вышел монументальный труд о великом, древнем и славном роде Прилепиных, роде - непременном участнике всех «ключевых процессов русской истории», которые именно благодаря этому роду наконец переосмысляются. Ни секунды не сомневаюсь, что род великого, планетарного масштаба исполина Прилепина восходит к римским императорам. «Мы родством от Августа Кесаря ведемся», - писал Иван Грозный в одном из своих посланий. А чем хуже Прилепин? Он намного лучше - у Грозного не было столько наград и премий и за него не писала послания к Курбскому целая бригада бояр. Разумеется, род Прилепина древнее и значительнее рода Пушкина, которого Прилепин давно обошел – а ведь Пушкин доводил свою родословную всего лишь до жалкого XIII века. Мой предок Рача мышцей бранной Святому Невскому служил; Его потомство гнев венчанный, Иван IV пощадил. Водились Пушкины с царями; Из них был славен не один, Когда тягался с поляками Нижегородский мещанин. Но и это не все. Из аннотации мы узнаём, что род Прилепина стоял у истоков русского этноса, участвовал в «формировании российского государства и сложного, многонационального исторического целого». Вот так. Новый он Адам. Понимаете, чьими современниками мы являемся? Мы не русские – мы прилепинские. Живущие в Прилепинороссии. В каждом из нас есть частичка Прилепина. «Прилепин всегда живой, Прилепин всегда с тобой, Прилепин в тебе и во мне». Пора наладить выпуск трехспальных кроватей «Прилепин всегда с нами». Кстати, памятник давно ушедшему в тень Прилепина позабытому поэту позапрошлого века зря и досадно мозолит глаза на Пушкинской площади в Москве. Понятно кто туда давно просится в бронзе и мраморе, чей музей нужно срочно открывать в Большом Кремлевском дворце. Я очень прошу его кураторов не останавливаться. Я наблюдаю за этим процессом уже с чисто энтомологическим вниманием и мне страшно интересно – к чему они с этим персонажем в итоге придут. Потому что любые, самые дерзкие предположения давно оказываются несостоятельными. Рубанули обухом