Эсеровские мятежи и кризис советско-германских отношений летом 1918 года
Эсеры не ограничились Москвой. Они подняли ряд восстаний и в провинции.
6 июля 1918 года немецкий посол в РСФСР граф Вильгельм фон Мирбах был убит. Его имя часто звучало на V Съезде Советов и в его кулуарах как символ насилия и германского империализма. Убийцами германского дипломата были Я. Г. Блюмкин и Н. А. Андреев, которые прибыли с документами от ВЧК «по поводу дела, имеющего непосредственное отношение к господину послу». Этим делом был якобы арестованный чекистами австрийский офицер граф Роберт Мирбах, названный в документе родственником посла. Глава правительства В. И. Ленин вместе с главой государства — председателем ВЦИК Я. М. Свердловым — немедленно отправились в германское посольство для того, чтобы выразить соболезнования. Троцкий в приказе по армии осудил заговорщиков: «Брошенная ими бомба направлена не столько по германскому посольству, сколько по советской власти». Советский посол в Германии А. А. Иоффе был немедленно извещен о случившемся с распоряжением выразить соболезнования и заверить правительство Германии, что принимаются все меры для защиты посольства и германских подданных. Советское правительство возложило ответственность за случившееся на «двух негодяев — агентов англо-французского империализма», желавших этим убийством спровоцировать войну с Германией. Вслед за убийством левые эсеры начали мятеж. Ответственность за случившееся взял на себя ЦК левых эсеров, который призвал трудящихся к восстанию против большевиков и войне против германского империализма.
Латышские стрелки охраняют Большой театр, где проходит Всероссийский съезд Советов. 1918
Блюмкин укрылся в бывшем особняке Морозова, где разместился ЦК партии левых эсеров и где стоял отряд Попова. Председатель ВЧК Ф. Э. Дзержинский попытался арестовать Блюмкина, но сам подвергся аресту. Левые эсеры — депутаты съезда были арестованы чекистами. Эсеровские отряды заняли здание телеграфа. Полки, стоявшие на Ходынке, объявили о своем нейтралитете. Все надежды советское руководство связывало с латышами. Командир Латышской дивизии И. И. Вацетис вечером 6 июля считал, что у восставших имеется до 2 тыс. пехоты и кавалерии, 8 орудий, 64 пулемета и 4−6 бронемашин. К двум часам ночи на позиции вышли три латышских полка. Вацетис доложил Ленину: «Не позже 12 часов 7 июля мы будем полными победителями». К латышам присоединились Образцовый полк, курсанты и артиллерия. Все войска подчинялись Вацетису. Утром 7 июля над Москвой стоял густой туман, плохая видимость усложняла использование артиллерии в городе, тем не менее она быстро подавила очаги сопротивления. Отряд Попова после начала обстрела бросил особняк, отступив к железнодорожному вокзалу. Оставшиеся части были быстро разоружены, уже днем 7 июля мятеж был подавлен. В 16:00 было издано Правительственное сообщение: «Контрреволюционное восстание левых эсеров ликвидировано. Левоэсеровские отряды, один за другим, обращаются в самое постыдное бегство».
По приказу Ленина началось формирование рабочих вооруженных отрядов, «чтобы ловить разбегающихся мятежников». Требование было категоричным: «Арестованных не выпускать без тройной проверки и полного удостоверения непричастности к мятежу». Особое внимание предписывалось уделить железнодорожным вокзалам и особенно Курскому. Тем не менее именно здесь отряд Попова вместе с примкнувшими к нему боевиками вырвался за город, но в 30−40 км от Москвы он был блокирован отрядами латышей и матросов и принужден к капитуляции.
Граф Вильгельм фон Мирбах
Съезд Советов, работа которого была прервана, восстановил заседания 9 июля. На следующий день он принял постановление «Об организации Красной армии», в котором говорилось: «Российская Советская Республика подобна крепости, которую со всех сторон осаждают империалистские войска. Внутри советской крепости поднимает голову контрреволюция, нашедшая временную опору в чехословацких наемниках англо-французской буржуазии. Советской Республике необходима крепкая революционная армия, способная сокрушить буржуазно-помещичью контрреволюцию и дать отпор натиску империалистических хищников». Съезд принял решение, что «на каждом честном и здоровом гражданине в возрасте от 18 до 40 лет лежит долг по первому зову Советской Республики встать на ее защиту от внешних и внутренних врагов». Армия строилась централизованным образом: «Период случайных формирований, произвольных отрядов, кустарного строительства должен быть оставлен позади». К военному строительству привлекались бывшие офицеры, вводилась «железная революционная дисциплина». 10 июля съезд принял Конституцию РСФСР.
Эсеры не ограничились Москвой. Они подняли ряд восстаний и в провинции. Их организовала подпольная организация «Союз защиты Родины и Свободы», которую возглавлял Б. В. Савинков. Поначалу он рассчитывал примкнуть к Корнилову и отправился в Новочеркасск. Генерал считал его временно полезным бандитом и при встрече согласился сотрудничать, предупредив, что после первого же предательства повесит его. Савинков предпочел покинуть Дон уже на следующий день после этого разговора. «Союз защиты…» объединял офицеров-монархистов и представителей разных политических партий, принимавших программу: «Отечество, верность союзникам, Учредительное Собрание, земля народу». По плану восстание должно было охватить города Среднего и Верхнего Поволжья — Казань, Нижний Новгород, Ярославль, Рыбинск, Муром. Победа здесь облегчила бы установление связи с Архангельском, куда должны были войти союзники. Кроме того, центры подготовки восстания были во Владимире и Калуге. Кроме того, предполагалось осуществить покушение на Ленина и Троцкого. Контроль над Поволжьем давал возможность установить связь и с Сибирью, которую уже контролировали белочехи.
Восстания в Казани, Калуге, Владимире и Нижнем Новгороде были предупреждены действиями чекистов, но в ряде других городов савинковцы все же сумели выступить. Кроме того, 10 июля 1918 года восстание попытался поднять и командующий Чехословацким фронтом М.А. Муравьев. Он готовил его при поддержке левых эсеров Поволжья. 11 июля он был объявлен врагом народа, командовать фронтом был назначен Вацетис. Покинув свой штаб в Казани, Муравьев отправился в Симбирск, объявив при этом войну Германии. Город был захвачен, но уже на следующий день большевикам удалось восстановить власть и ликвидировать восстание. Муравьев известил чехов телеграммой о готовности начать совместные действия против немцев и обратился к рабочим с призывом поддержать его выступление. Это не помогло. На переговорах в Симбирском губисполкоме Муравьев был застрелен при попытке ареста. Перед тем, как покинуть Казань, он отдал приказ войскам об отступлении. Армии фронта были немногочисленными — около 15−16 тыс. чел., они были плохо организованы и снабжены, их командирами, по словам Вацетиса, были «совершенно неопытные люди». Свою роль сыграл и мятеж Муравьева — войска под влиянием слухов об измене откатывались назад. Фронт продолжал отступление.
Группа левых эсеров
Самым опасным для Советской Республики в этих обстоятельствах был начавшийся 6 июля мятеж в Ярославле и Рыбинске. В последнем городе находились артиллерийские склады, часть из них была захвачена, но удержать склады и Рыбинск савинковцам не удалось. Это решило исход дела. В Ярославле действия возглавил лично Савинков. Накануне французские представители заверили его, что в Архангельске для поддержки будет высажен англо-французский десант. В городе начались репрессии против сторонников советской власти, но организовать собственные силы мятежники не смогли. Оборону Ярославля удерживало около 600 чел. во главе с полковником А. П. Перхуровым. Поскольку патронов к трехлинейным винтовкам не было, его бойцы имели для стрельбы однозарядную винтовку Веттерли без штыка и для ближнего боя трехлинейку со штыком. Снарядов к артиллерии не было. В начале действий предполагалось, что продержаться нужно будет 4 дня, после чего подойдут союзники из Архангельска. Позиции «перхуровцев» обстреливала артиллерия, были подтянуты бронепоезда, на город совершила несколько налетов авиация, сбросившая 12 пудов бомб. Ярославль горел. Мятежники в этих условиях сумели продержаться 17 дней, но помощь не подошла.
Красные вернули контроль над городом, точнее, над его руинами. 23 июля Троцкий сообщил об этом в приказе по армии и флоту: «Над Ярославлем снова развевается знамя Советской Республики». В городе развернулись репрессии, о которых также было сообщено стране в назидание: «Буржуазно-офицерский мятеж в Ярославле подавлен советскими войсками беспощадно. Сотни мятежников были перебиты или потоплены в Волге. Свыше 350 захваченных белогвардейцев были расстреляны после усмирения мятежа. Попытки буржуазии вернуть в рабство рабочих и крестьян обрушили на заговорщиков суровую кару. Помните об Ярославле, контрреволюционные бандиты Казани, Симбирска и Самары!».
Мятежи были подавлены, левые эсеры осуждены, советское правительство принесло свои извинения за убийство Мирбаха, но Берлин потребовал ввода войск в Москву для охраны своего посольства. На это СНК согласиться не мог, 15 июля последовал отказ с предложением предоставить любую охрану из «надежных солдат». Кризис был преодолен с большим трудом, в том числе и потому, что в Берлине не были заинтересованы в обострении обстановки в России. Немецкая группировка на Восточном фронте постоянно сокращалась (с 1,75 млн в ноябре 1917 г. до 0,85 млн чел. в июле 1918 г.). 30 июля 1918 года в Киеве левые эсеры провели еще один заметный теракт. Брошенной бомбой был смертельно ранен генерал-фельдмаршал Герман фон Эйхгорн, его адъютант капитан Вальтер фон Дресслер убит. 10 августа схваченный террорист — Борис Донской был публично повешен. Руководительница покушения Каховская была также приговорена к смертной казни, но казнь женщины потребовала санкции кайзера. Пока решались формальности, наступила революция в Германии, и она осталась живой.
21 марта немцы нанесли сильнейший удар на широком фронте обороны англичан во Франции и прорвали его на участке 5-й армии. Кризис был преодолен благодаря масштабной помощи со стороны французов. Попытка германского командования переломить ход войны организацией наступлений во Фландрии и на Марне в апреле-мае 1918 г. закончилась неудачей. Фронт был прорван, войска Антанты понесли большие потери, немцы взяли около 67 тыс. пленных, но так и не смогли добиться поставленных целей. Париж опять устоял, американские войска быстро и с лихвой пополнили ряды союзников. В середине июля французские армии закончили свое сосредоточение для перехода в наступление на Западном фронте между реками Эн и Марна. Во Франции у союзников было 209 пехотных дивизий, в Италии — 57, на Балканах — 26, в Палестине — 10 пехотных и 3 кавалерийских дивизии. Наступление готовилось везде. Мероприятия такого масштаба не могли остаться незаметными. 18 июля союзники перешли в наступление во Франции. Оно было успешным и остановилось лишь к 7 августа.
Группа стрелков 9-го латышского стрелкового полка во время подавления мятежа левых эсеров в Москве 7 июля 1918
В конце лета 1918 года стало ясно, что инициатива на всех фронтах переходит к Антанте. Берлину не нужны были проблемы, тем более что большевики продолжали идти на уступки в других вопросах, более важных, чем введение батальона или даже полка германских войск в Москву. 27 августа 1918 года был заключен дополнительный русско-германский договор, по условиям которого немцы даже согласились вывести свои войска из областей, лежащих восточнее границ Лифляндии и Эстляндии. РСФСР отказывалась от верховных прав над Эстляндией, Лифляндией, Курляндией и Литвой, обязалась вывести войска из черноморских районов вне пределов Кавказа, согласиться с тем, что Германия признает Грузию «самостоятельным государственным организмом» и т. п.
В тот же день, 27 августа, было заключено и русско-германское соглашение, по условиям которого Россия должна была уплатить Германии «для вознаграждения потерпевших от русских мероприятий германцев сумму в шесть миллиардов марок». Из них 1,5 млрд марок должны были быть уплачены переводом 245 564 килограммов чистого золота и 545 440 000 рублей кредитными билетами, а именно 363 628 000 рублей билетами достоинства в 50, 100 или 500 рублей, 181 812 000 рублей билетами достоинства в 250 млн 1000 рублей. Выплаты должны были быть проведены пятью взносами. 1 млрд должен был быть погашен поставками товаров, 2,5 млрд компенсировались заключением займа в Германии. Судьба оставшегося 1 млрд марок должна была быть решена позже. До ноября 1918 года в Германию было отправлено золота на сумму в 124 835 руб. 47 коп. Это был последний успех немцев. Летом 1918 года представители Антанты в РСФСР попытались компенсировать его собственными успехами в России. Еще в августе чехословаки успешно наступали. Созданный наспех Восточный фронт имел на фронте около 2 тыс. км около 40−45 тыс. чел. 1 августа 1918 года Ленин, обращаясь к командованию Восточного фронта, писал: «Сейчас вся судьба революции стоит на одной карте (все выделено Лениным. — А. О.): быстрая победа над чехословаками на фронте Казань — Урал — Самара. Все зависит от этого».