Две маленьких страшных истории про русский народ
Занимался я тут несколько лет назад одной местной трагедией. Пьяная тварь по имени Саратикян Валерик Самсонович ехала на скорости около 200 км в час по центру Перми и сбила двух переходивших улицу молодых русских парней. Один получил тяжелейшие травмы, но выжил, а другой погиб на месте. Единственный ребёнок у матери. 28-летний Валерик «Скорую помощь» вызывать не стал, с места преступления скрылся, а на следующее утро улетел в Армению. К делу подключилась очень влиятельная в Перми армянская диаспора, уголовное дело стали так и этак заматывать, потом приостановили, снова возобновили… Мать ходила по всем инстанциям, объявляла голодовку, Валерик меж тем, получив сигнал об отбое тревоги, спокойно вернулся в Пермь, собрал армянскую команду и занялся организацией криминальных азартных игр. Через два года он со своим адвокатом пришёл в полицию, признал вину, написал явку с повинной и тут же был амнистирован и полностью освобождён от ответственности.
Когда всё это начиналось, я нашёл мать погибшего парня и предложил ей через СМИ, социальные сети, уличные акции организовать активную публичную кампанию для привлечения виновного к ответственности. Знаете, что ответила мне эта убитая горем женщина? «Нет, не надо… Я очень боюсь, что это приведёт к росту национализма».
Осознаем ситуацию: армянин убил её единственного сына, армянская община сделала всё для того, чтобы убийца остался безнаказанным, ей впору повязывать пояс шахида и идти искать массовые скопления армян, — а она очень боится, как бы не вырос национализм.
Валерик Саратикян живёт теперь в Перми в своё удовольствие, весело кутит по ресторанам, неоднократно попадался пьяным за рулём. Платил за это штрафы по 30 тысяч рублей. Вот nакой красавец:
Мать, говорят, много времени проводит на могиле своего сына Алексея.
Другой сюжет. Есть у меня сосед по дому Серёга, чуть помладше меня, приятель по детским дворовым играм. Незлобивый малый, крепко бухает, но не совсем ещё опустился. И вот в один из летних вечеров подходит он ко мне во дворе пьяненький да с задушевным разговором. Рассказывает мне уже не в первый раз, как воевал на первой чеченской. Распаляется, срывает рубаху, показывает мне шрамы от ранений. Кричит, что лично убил в бою семерых чеченов (врёт конечно), надрывно вспоминает, как хоронил друзей, стучит кулаком в грудь. А потом и выдаёт то главное, ради чего шёл поговорить: «Я там сам был... Чего только не видел! Чего там чечены только не творили!.. Но только ты это… Роман… Не надо так! Не надо твоего национализму!!! Я всё равно против его!.. Не надо, Рома!!» «Почему, Сергей??» «Ну не надо, говорю!!!»
То есть он что-то слышал от кого-то из соседей или где-то в СМИ про какую-то мою деятельность, про то, что меня периодически тащат за неё в суд, он как-то это в своей голове переварил и вот пришёл и высказал мне такое своё напутствие. Ломает его, не нравится ему, что я тему русского истребления и унижения кавказцами поднимаю, — а я тогда именно этим активно занимался. И пепел его убитых товарищей и прочих вырезанных в Чечне десятков тысяч русских не постучался при этом в его сердце, такая вот он беспамятная и бессовестная дрянь.
Подобных историй и просто диалогов, устных и интернетовских, у меня за последние годы были cотни.
А я всё бодрюсь и продолжаю свой неравный и почти одинокий бой. Но всё яснее чувствую, что занимаемся мы с немногочисленными соратниками делом заведомо проигрышным и безнадёжным. Потому что нас - тех, кого волнует тема русского выживания, тех, кто видит необходимость активного противостояния наступающим на нас агрессивным чужакам и готов хоть что-то сделать лично, - ну явно гораздо меньше одного процента от всех русских. «Русский национализм» - это оксюморон, бессмыслица, сухая вода, горячий лёд, жаренная мороженка, это то, чего не бывает, по крайней мере у современных русских. Я гляжу на своих соплеменников вокруг - приятелей, коллег, соседей, попутчиков, одноклассников, даже родственников, - они с недоумением, а то и с явным неодобрением смотрят на меня, диковинного для них экзотического зверя под названием «русский националист», и не слышат всего того, с чем я к ним обращаюсь. А некоторые вроде бы и слышат и даже послушно кивают, но им это всё неинтересно и неактуально, от них отскакивает, как от стенки, у них это не болит. И вот я гляжу и всё чаще думаю: а достойны ли они того, чтобы за них сражаться и подставлять свою башку? Как можно кого-то спасать насильно? Может быть, уже не дёргать, не надоедать, не тормошить, а оставить в покое старого доходящего дедушку-русский народ, который не желает знать, что половодье всё сильнее затапливает избу, и неохота ему слезать с его нагретой печки?