Иран – Китай: поиски устойчивости в бурных водах ближневосточного кризиса
В конце минувшей недели, 27-28 декабря, министр иностранных дел Ирана Аббас Арагчи побывал с первым после назначения на эту должность визитом в Китайской Народной Республике. Как пишут западные СМИ, поездка пришлась на неспокойное для Ирана время, когда страна, сталкиваясь с кризисами как внутри страны, и за рубежом, ищет источник стабильности в отношениях с Китаем.
По словам главы иранской дипломатии, «основная цель этого визита – участие в двусторонних, региональных и международных консультациях». Согласно информационному агентству IRNA, Арагчи подчеркнул «необходимость более частых консультаций с Китаем по поводу ядерной программы Ирана и усилий по снятию санкций».
«На протяжении многих лет мы постоянно проводили тесные консультации с Китаем по всем региональным и международным вопросам. Текущая ситуация крайне напряжённая, в регионе нарастает напряжённость, и существует множество международных проблем. Кроме того, в следующем году наши ядерные переговоры приобретут новую динамику, что делает необходимым расширение диалога с Китаем», – рассказал иранский министр.
Синхронно с началом визита государственная газета «Жэньминь жибао» опубликовала статью Аракчи об актуальных вопросах двусторонних отношений, где он подтвердил приверженность Тегерана всеобъемлющему соглашению о стратегическом партнёрстве с Китаем, подписанному в марте 2021 года, которое, по его мнению, может стать важным источником экономического роста для Ирана в ближайшие годы. Согласно документу, потенциальные инвестиции Поднебесной в Иран на 25 лет могли бы составить 400 млрд долл. взамен на энергоресурсы по дисконтной цене. В 2021-2024 гг. поставки иранской нефти в Китай увеличились с 800 тыс. до примерно 1-1,5 млн баррелей в сутки, причём львиная доля экспорта идёт в Китай, и для Тегерана крайне важно, чтобы соглашение с Китаем оставалось бы в силе и при Трампе, несмотря на угрозы дополнительных санкций. В 2023 году Китай импортировал 1,1 млн баррелей иранской нефти в сутки, что составило 10% от общего объёма импорта нефти – наиболее значительный годовой объём иранской нефти, когда-либо импортировавшейся Китай. Данные китайской таможни не показывают официального импорта иранской нефти, поскольку сырьё иранского происхождения часто перемаркировывалось при перевалке с судна на судно в территориальных водах Малайзии и других. В июле 2024 г. Китай экспортировал в Иран товаров на 630 миллионов долларов, а импортировал на 337 миллионов долларов, при этом торговый баланс составил 293 миллиона долларов. В период с июля 2023 года по июль 2024 года экспорт Китая в Иран сократился на 6,14 процента, а импорт – на 1,02 процента, что свидетельствует об уязвимости двусторонней торговли перед внешними факторами.
«Следующие 50 лет ирано-китайских отношений покажут, что этот визит знаменует собой начало новой главы стратегического сотрудничества между двумя странами», – уверен иранский министр, не обошедший также текущую ситуацию в Сирии после свержения её бывшего президента Башара аль-Асада, укреплявшего отношения как с Ираном, так и с Китаем. По словам Арагчи, в Тегеране считают «принятие решений о будущем Сирии исключительной ответственностью народа… без разрушительного вмешательства или иностранного давления». Явная активизация укомплектованных выходцами из Синьцзяна «уйгурских» террористических группировок, их интеграция в военную структуру «постасадовской» Сирии не может не беспокоить ни Тегеран, ни Пекин. Стабильность в Афганистане и Пакистане, которой пока нет и не предвидится, важна для успеха китайских проектов в рамках инициативы «Один пояс, один путь».
По словам советника духовного лидера Али Хаменеи, министра иностранных дел в 1991-1997 гг. Али Акбара Велаяти, прочные ирано-китайские связи не подвержены конъюнктуре, будучи обусловлены глубокими культурными и историческими связями, «которые со временем способствовали установлению тесных и позитивных отношений». «Учитывая нынешние обстоятельства, с которыми сталкивается международное сообщество, а также потенциальное возвращение Дональда Трампа к власти в Соединённых Штатах, развитие отношений Ирана с Китаем перестало быть вопросом выбора и стало неизбежной необходимостью», – отметил бывший посол Ирана в Пекине Мохаммед Кешаварзаде. Связи Ирана с Китаем не следует рассматривать как козырь в переговорах о возобновлении СВПД или как противовес напряжённым отношениям с Западом, отражая стратегическую приверженность снижению зависимости от западных систем, говорится в комментарии PressTV: «20 соглашений о сотрудничестве, подписанных между двумя странами во время визита президента Эбрахима Раиси в Пекин в [2013] году, не должны стать жертвами административных изменений или политической инертности. Они имеют решающее значение для развития надёжного партнёрства», в том числе в плане скорейшего отказа от использования американского доллара, для чего «требуется всеобъемлющая и интегрированная политико-экономическая стратегия» и «устойчивая структура, способная противостоять империалистическому давлению, руководствующейся революционными принципами и национальными интересами».
Очевидно, что на фоне растущей нестабильности Иран стремится обрести экономическую и политическую опору, как и в Китае, так и в России, куда 17 января для подписания «большого» договора должен прибыть президент Масуд Пезешкиан. Не приходится сомневаться, что после инаугурации Дональда Трампа давление на Тегеран со стороны США и Израиля возрастёт, в то время как проиранские группировки на Ближнем Востоке серьёзно ослаблены. Внутри страны, похоже, власти пока не справляются с нарастающим энергетическим и валютным кризисом, что является предметом серьёзной озабоченности. «Мы сталкиваемся с очень серьезным дисбалансом в поставках населению газа, электроэнергии, воды, деньгах для промышленности и проблемами, связанными с окружающей средой. Все эти сферы достигли такого уровня, который может перерасти в кризис», – признал М. Пезешкиан в одном из недавних телевыступлений. Повсеместные отключения электроэнергии могут длиться несколько дней или недель. Согласно официальным заявлениям, дефицит необходимого газа составляет около 350 млн куб. м в день, и поскольку температура упала, а спрос резко вырос, чиновники вынуждены прибегнуть к крайним мерам для нормирования газопотребления промышленными предприятиями и частными домовладениями.
«Политика правительства заключается в том, чтобы любой ценой предотвратить отключение газа и тепла в домах. Правительство изо всех сил пытается справиться с кризисом и сдержать ущерб, потому что это похоже на пороховую бочку, которая может взорваться и вызвать беспорядки по всей стране», – говорит член комитета по энергетике Торговой палаты Сейед Хамид Хосейни. К 27 декабря 17 электростанций были полностью отключены, а остальные работают лишь несколько часов в сутки, причём масштабные отключения электроэнергии могут продлиться несколько дней или недель, что может привести к самым неблагоприятным последствиям, в том числе и для национальной валюты, упавшего после 25 декабря до 801 тыс. риалов за один американский доллар.
Вполне закономерно, что за переговорами иранского министра в Китае пристально наблюдают непримиримые оппоненты «режима аятолл». В то время как Корпус стражей исламской революции стремится продолжать инвестировать в марионеточные ополчения и тратить миллиарды на иностранные войны, действующее правительство Ирана понимает, что его будущее – в дипломатии и двусторонних связях, пишет Jerusalem Post. Иранско-китайские связи могут усилить Иран и приблизить Пекин к Ближнему Востоку, что может привести либо к усилению КСИР, либо к снижению его влияния, в зависимости от того, как будут развиваться события в Тегеране.
Александр Григорьев