Забудьте на минуту о резких скачках и панических графиках. Самые опасные процессы в экономике протекают не с грохотом, а с едва слышным шелестом печатных станков. Именно этот, почти завораживающий звук последние два десятилетия был саундтреком к гегемонии доллара США. Но сегодня мелодия сбивается, а дирижер из Федеральной резервной системы, кажется, потерял партитуру. Мы наблюдаем не крик, а тихий, глубокий кризис доверия. И он куда страшнее сиюминутной паники.Помните предостережения покойного экономиста, лауреата Нобелевской премии Милтона Фридмана? Он говорил, что инфляция – это всегда и везде монетарный феномен, результат безответственной денежной эмиссии. Кажется, современные американские регуляторы решили проверить его теорию на прочность, устроив миру масштабный, хотя и невольный, эксперимент. Пандемия, щедрые фискальные стимулы, а затем борьба с вызванной ими же инфляцией – все это привело к колоссальной волатильности. Доллар то взлетал, как ракета, на волне агрессивного повышения ставок, то начинал сползать вниз при намеках на их смягчение. Для мировых центральных банков, держащих львиную долю резервов в казначейских бумагах США, это превратилось в нервную лотерею. Суверенные фонды и министры финансов по всему миру задаются одним простым вопросом: можно ли строить долгосрочную стратегию на валюте, курс которой так сильно зависит от внутренней политической повестки Вашингтона?Ответ, судя по всему, найден, и он отрицательный. И здесь мы подходим к главному, структурному сдвигу. Дедолларизация – слово, которое еще недавно вызывало скептические ухмылки на Уолл-стрит, – обретает плоть. Это не просто политические жесты недружественных стран. Это прагматичные решения крупнейших экономик. Китай и Индия все активнее используют национальные валюты в расчетах за энергоносители и сырье. Саудовская Аравия, десятилетиями связанная нефтедолларовым пактом, открыто заявляет о готовности принимать за черное золото иные валюты. Бразилия и Аргентина создают общую расчетную единицу для взаимной торговли. Каждый такой шаг – крошечная трещина в монолите долларовой системы. Вместе же они образуют паутину, которая может удержать падающего гиганта, но при этом медленно и неотвратимо опутывает его.Что же говорит статистика? По данным Международного валютного фонда (МВФ), доля доллара в мировых валютных резервах к концу 2025 года продолжает снижаться, достигнув отметок, которых не было с конца 1990-х годов – около 57%. Это падение на несколько процентных пунктов за последние пять лет может показаться незначительным. Но в масштабах многотриллионной мировой финансовой системы каждый процент – это сотни миллиардов долларов, ушедших в другие активы. Агентство Bloomberg, анализируя данные SWIFT, отмечает и снижение доли доллара в международных платежах, особенно в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Доллар по-прежнему король, но его мантия становится все более поношенной, а скипетр – менее тяжелым.Прогнозы на будущее, которые действительно «пугают» сторонников старого порядка, строятся не на ожидании обвала, а на констатации необратимой тенденции. Мир становится многополярным, и его финансовая система мучительно, но верно пытается это отразить. Экономист Нуриэль Рубини, печально известный своим мрачным, но часто точным прозвищем «Доктор Судного дня», еще в 2022 году предупреждал о рисках фрагментации глобальной системы на валютные блоки. Сейчас этот сценарий выглядит все более реалистичным. Доллар не рухнет завтра. Он будет медленно оседать, как тонущий корабль, чья палуба еще долго остается над водой. Это процесс, растянутый на десятилетия, но его направление, кажется, уже определено. Проблема в том, что в такой воде могут захлебнуться очень многие, кто привык плавать только за американским линкором.
