Кто оставит добрый след?
В средней из трех деревень с одинаковыми названиями построили храм, которого там не было даже в дореволюционное время. Что побудило людей с далеко не избыточными доходами жертвовать на церковь, в том числе и деньги, заработанные большими рудами «на северах», почем дети желают храму «подрасти», а прихожане постарше церковь во имя преподобного Сергия Радонежского почитают также и богородичной? Об этом Наталья Чернова-Дресвянникова узнала во время путешествия в Среднюю Тойму в Кировской области.
Ледяное стояние
Маленький мальчик бежал по деревенской улице, громко плача, спотыкаясь и падая. Его мама занималась стиркой, но, услышав сынишку, поняла, что случилась беда, и несмотря на осенний холод в одном лишь платье выбежала навстречу. Мальчуган, еще не научившийся толком говорить, размазывая по лицу слезы, указывал в сторону речки Тойменки: «Танька! Танька!»
Позже выяснилось: четырехлетняя Таня и трехгодовалый Алеша, гуляя, вышли к реке, которая недавно схватилась льдом. Кто-то из заядлых рыбаков уже сделал прорубь. Случившаяся накануне ночью метель занесла ее снежной пеленой, и девочка, не видя опасности, провалилась под лед. Благо, речка в том месте была мелкой, и Таня стояла на дне, но по горло в ледяной воде. Братик тщетно пытался ее вытащить, пока сестра не отправила его за помощью: «Беги к мамке!»
Прошло более часа, пока взрослые нашли девчушку. В полуобморочном состоянии ее унесли в тепло и мысленно попрощались с ней: не сможет детский организм вынести такого испытания. Но Танюша не умерла. Проболев всю зиму воспалением легких, весной она выздоровела и летом вновь бегала с братишкой на Тойменку купаться и собирать для кур ракушки. Но ледяное стояние, кажется, закалило ее характер: чтобы с нею ни происходило в дальнейшей жизни, она все преодолевала, потому что умела терпеть.
За плечами Татьяны Викторовны Альчиковой, той самой девчушки, – большая жизнь с подчас крутыми поворотами. Одной из важных вех этой дороги стало строительство церкви во имя преподобного Сергия Радонежского в деревне Средняя Тойма Вятскополянского района Кировской области.
Решили построить церковь
В июле 2019 года, на праздновании пятилетия со дня освящения Сергиевской церкви, прихожане вспоминали историю их общины: «Душа человеческая по природе своей христианка, а потому тянутся люди к вере Христовой. Стали мы просить батюшку Бориса (протоиерея Бориса Бабушкина, служащего в Успенском храме села Слудки) взять Среднюю Тойму в свое окормление. А собираться для служб где? У семейных людей стеснительно, у болящих и одиноких обременительно. Людмила Шевкунова предложила встречаться в библиотеке».
«Мы даже основали клуб "Возрождение", – подтверждает заведующая библиотекой Анна Васильевна Альчикова. Вместе с батюшкой составили план работы, в котором основное место отводилось богослужению и беседам на религиозные темы, которые проводил отец Борис. Главной задачей определили возрождение православных традиций. Хоть и не было никогда в нашей деревне храма, но до революции большая часть жителей исповедовала Христа. И богата была наша малая родина. А сейчас что? Запустение, тревога за будущее, молодежь уезжает в города… Решили: возродим Православие здесь – возродим и деревню!»
«Батюшка после служб никогда сразу не уезжал. Отвечал на все вопросы прихожан, а потом вместе пили чай за одним большим столом. Вскоре все мы так сдружились, что уже друг без друга и жить не могли. А потом стали замечать, что и у детей наших жизнь лучше стала, правильнее, спокойнее, — хорошо помнит это время Людмила Федоровна Суханова. – Так молитвы о родных помогали. В какой-то год дождя не было все лето. Мы собрались на молебен, и дождь пошел! В Вятских Полянах не было, а у нас хорошо полило. После этого случая тойменский приход существенно пополнился, и в деревенской библиотеке нам стало тесно».
«Решили построить маленький храм с колокольней, — вступает в разговор Людмила Брунгард, — но сомневались, хватит ли средств и сил. Хоть и большие наши деревни Нижняя, Средняя и Верхняя Тоймы, но пожертвования тяжело собирались. В некоторых домах говорили, что до революции деревни еще больше были, а народ богаче, и то церковь не строили, что уж говорить о теперешнем пенсионном народе. Где-то натыкались на язычников. Были и такие дома, где нам прямо говорили, что в Бога не верят, а нас мошенниками считают».
Тем не менее, каждый делал, что мог. И ведь, оказывается, очень многое может даже один человек. Никто не смог вспомнить отчества и фамилии рабы Божией Ольги, которая ушла в мир иной вскоре после завершения строительства церкви. Много лет она проработала директором детского дома в поселке Сосновка, и ее опыт как руководителя пригодился и в Средней Тойме.
«Она нас постоянно дергала, — вспоминают с улыбкой мои собеседницы. – Пишите, говорит, заявление, что нужно. Обязательно выбью!». И правда: просим дать щебень – она идет с прошением по конторам, с кем-то договаривается, и щебень привозят. Именно она настояла на том, чтобы разбить по периметру церковной территории большие клумбы. Сегодня радуемся, что послушались: цветов-то сколько растет, а без них пусто бы смотрелось».
Работа по строительству храма сблизила не только женщин, но и их семьи. Например, поклонный крест устанавливали молодые ребята. «Мой сын с Мишей Горынцевым и Колей Косяковым потрудились», – говорит Людмила Суханова. Крест на пустыре, заросшем кустами, смотрелся символично: искорка Православия в деревнях, «заросших» безбожием и язычеством. «Все очистили за один день, когда отец Борис обрадовал нас, что договорился о молебне перед Великорецкой иконой святителя Николая, которую в тот год привезли в Вятские Поляны», – говорят они.
С того дня прошло около десяти лет, но и сегодня те, кто встречал чудотворный образ на тойменской земле, не могут сдержать слез умиления: тогда каждый почувствовал, что «угодник преизрядный Господень» благословил их на продолжение богоугодного дела строительства храма.
В это время в завятской лесной стороне рубили сруб для церкви, деньги на который пожертвовала Татьяна Альчикова.
Сама Татьяна Викторовна в разговоре не участвовала, мыла посуду после праздничной трапезы. Поэтому я решила поговорить с ней дома.
Мечта о храме
Дом Татьяны Альчиковой стоит если не в медвежьем, то уж точно в комарином углу Средней Тоймы. Добраться до него не просто: сначала придется петлять по вытянувшимся длинными линиями вдоль автомобильной трассы улицам, потом спуститься к подножию холмов, а дальше долго блуждать без провожатого. Меня же выручил отец Борис, решивший вместе со мной навестить свою прихожанку.
Мы шли по луговой дороге, любуясь настоящим пасторальным пейзажем: кругом цветы, раскидистая ива загляделась на свое отражение в зеркале водной глади; какая-та птаха пустилась от нас наутек и юркнула в речные заросли. Картины родной вятской природы разбудили в моем спутнике воспоминания. Оказывается, отец Борис родился в соседней деревне Нижняя Тойма в многодетной православной семье.
«Мечта о храме на родине появилась у меня еще в начале 2000-х годов. Я в то время служил в городе Малмыже и был благочинным, – рассказал по дороге батюшка. – Сердце кровью обливалось при виде оскверненных церквей в округе. Их бы возродить, уж не до строительства новых… Но однажды вятскополянский предприниматель Валерий Иванович Смолюк попросил меня съездить с ним в Вятку, чтобы освятить квартиру родственника. Поехали. За окном автомобиля проплывают вятские городки и села. Везде восстанавливаются храмы: где-то светится новенький крест над куполом, а где-то поруганная святыня одевается строительными лесами. Чувствуется пробуждение духовности. Я говорю вслух: "Какую память о себе оставили те, кто эти церкви ставил, и какая память будет о тех, кто их восстанавливает!" Обращаюсь к моему спутнику: "А не хотите ли и Вы оставить добрый след? Что, если нам с Вами храм построить в Средней Тойме?"».
Пока Валерий Иванович обдумывал батюшкино предложение, Татьяна Викторовна получила деньги от продажи квартиры в городе Мегионе Ханты-Мансийского автономного округа и отдала значительную часть отцу Борису со словами: «Давно мечтаю, чтоб в моей Тойме церковь стояла».
Можно представить, как обрадовался батюшка: вот он, знак свыше! Но в то же время опасался, а вдруг пожертвований больше не будет, и строительство храма остановится в самом начале?
«Все было, – вспоминал о том времени отец Борис, – и сомнения, и уныние, а порой и отчаяние, но молились, и все устраивалось. Появились благотворители Валерий Смолюк и Павел Филимонов. Но какой бы щедрой ни была их материальная помощь, без прихожан ничего бы с места не сдвинулось».
Тем временем мы добрались до деревенской усадьбы. По тучам комарья и тинному запаху стало ясно, что находится она в пойменном месте. В окно, украшенное резными наличниками, выглянула черноволосая женщина лет шестидесяти. Помахала нам рукой и вскоре появилась в воротах, приглашая зайти внутрь.
Бог хранил
Все постройки: хлев, сарай, баня да и сам дом выглядят солидно, лет эдак на сто. Оказалось, что усадьбу купил отец Татьяны Викторовны в начале 2000-х годов, когда решил вместе с женой после скитаний по северам перебраться на родину. «Родители мои тойменские, – начала свой рассказ хозяйка, – но папа очень любил путешествовать, поэтому при первой возможности уехал на работу в Сибирь. Мне было тогда девять лет. Когда отец вышел на пенсию, он сюда вернулся. Мечтал все здесь перестроить, благо, руки золотые, но не пришлось: умер через два года. Мама осталась одна и заболела, обнаружилась гангрена. Мне пришлось бросить на Севере все нажитое и приехать на Вятку, чтобы за ней ухаживать. Надеялась, что мама поднимется и вместе с другими бабушками в церковь будет ходить. Для нее же старалась…»
Татьяна Викторовна не помнит, как ее крестили. По рассказам родственников, крестила бабушка (в округе тогда не было священника), которая воспитывала в вере своих внуков. Читала им Библию, учила молитвам, и Таня всегда чувствовала, что Бог ее хранит. Он помогал ей в учебе, в работе, спасал от гибели. Кроме того случая в раннем детстве, навсегда запомнилось такое событие. Однажды, в конце восьмого класса, Татьяна шла по железнодорожным путям и повторяла про себя ответы на вопросы экзаменационных билетов. Так погрузилась в себя, что не услышала гудок приближавшегося сзади тепловоза. Еще мгновение – девушка оказалась бы под колесами многотонной махины. Вдруг кто-то невидимый одернул Таню за плечо, она очнулась и буквально в последнюю секунду отскочила в сторону. Потом долго лежала на земле под железнодорожной насыпью, провожая взглядом высунувшегося из окна кабины машиниста с белым от ужаса лицом…
Девяностые годы стали лихими и для Татьяны. Она работала в вахтовых поселках нефтяников поваром, кормила буровиков в глухой тайге. Условия работы тяжелейшие, начались перебои с обеспечением, так что иной раз приходилось готовить «кашу из топора». Настоящего мужества требовали авиаперелеты к месту работы. Однажды за вахтовиками прилетела «девятка» – большой грузовой вертолет, который и людей заодно перевозил. В тот памятный день летчики подцепили к машине балок (вахтовый дом). Набрали высоту, и вертолет затрясло. «Мы сломались, – спокойно ответил пилот на вопросы пассажиров, – постараемся сесть на землю». И сели! Никто не пострадал, даже тот злосчастный балок, хотя случаи падения и гибели людей случались в то время довольно часто. Татьяна Викторовна уверена: спаслись потому, что она молилась.
Еще с детства помнила Татьяна православные молитвы, и не случайно, что именно ей доверили чтение псалмов в открывшемся в Мегионе в 2004 году храме. Так что в родную Тойму Альчикова вернулась воцерковленным человеком.
После смерти мамы Татьяна Викторовна особенно сдружилась с бабушкой Лизой Шведчиковой. Все было в жизни этой простой русской женщины: голодное деревенское детство, слезы матери после похоронки на отца, колхозная юность с трудоднями вместо зарплаты, взрослая жизнь в постоянной работе, потом – полунищенская пенсия, болезни и обиды…
Но был у нее Бог, Которого она благодарила за все, скорбное и радостное. Единственно, о чем переживала бабушка Лиза, так это о том, что к своим восьмидесяти годам почти ослепла и не могла добраться до городского храма. Вот и захотелось Альчиковой помочь ей и другим тойменским старушкам, чтобы могли они молиться в своей церкви.
«А какая молитвенница была бабушка Лиза, – вспоминала Татьяна Викторовна. – Всегда со слезами молилась. Однажды она плохо себя чувствовала и на службу в дом, где вначале собирались, не пришла. Отец Борис сказал, что без нее не будем начинать, так что пришлось мне за ней сбегать. Я часто к ней приходила домой, и мы вместе молились, читали Евангелие».
К сожалению, не дожила Шведчикова до тех дней, когда зазвучала молитва в тойменском храме. В 2008 году погибла в собственном доме во время пожара…
Богородичный храм преподобного Сергия
Вспомнили мы день освящения храма. 18 июля 2014 года здесь собралось множество верующих не только из трех Тойм – деревень, расположенных одна за другой на пути к Вятским Полянам, но и из Малмыжа, Казани, Ижевска, Москвы. В торжестве, которое возглавил тогдашний епископ Уржумский и Омутнинский Даниил, участвовали несколько священников. День выдался пасмурным, холодным, с утра моросил дождь, но в момент окончания службы свинцовая завеса на небе словно разорвалась, и золотой солнечный поток хлынул на землю, согревая молящихся. В толпе раздались радостные возгласы: «Это преподобный Сергий нас благословляет!»
Нужно сказать, что изначально храм задумывался как церковь в честь Державной иконы Пресвятой Богородицы. «Я убежденный монархист, – объясняет отец Борис, – и поэтому Державный образ Божией Матери – одна из самых почитаемых мною икон. Она явилась в Коломне в день отречения Государя Николая II от престола, а значит, Сама Богородица взяла на себя заботу о России. Дважды я получил благословение на строительство этой церкви. Сначала владыка Хрисанф сказал: «Дело нужное, в нашей епархии таких храмов еще не было». После его кончины с готовым проектом пришел к митрополиту Марку, и он тоже его одобрил. Не случайно наш иконостас выполнен в форме императорской короны, и на месте храмового образа находится именно Державная икона. Но окончание строительства пришлось на 2014 год, в который отмечалось 700-летие рождения Игумена земли Русской, и указание освятить новый вятский храм во имя преподобного Сергия Радонежского стало для нас неожиданностью».
Меня заинтересовало, как сегодня воспринимают посвящение преподобному Сергию Радонежскому своего храма его прихожане. Мои собеседники оказались единодушны: «Все произошло по воле Божией, но мы все-таки считаем нашу церковь Богородичной. Матерь Божия в ней главная. А успокоились тем, что рассудили: преподобный Сергий при жизни был удостоен явления Пресвятой Богородицы. Она руководила им, подкрепляла и наставляла. А он служил Ей, устрояя среди радонежских лесов обитель Святой Троицы. Наши Тоймы – это та же пустынь, которую нужно духовно возрождать, что, надеемся, и произойдет при помощи Царицы Небесной и святого Сергия».
Вечером я долго не могла уснуть. Так бывает, когда минувший день насыщен сильными впечатлениями. Перед глазами вставали добрые лица прихожан, искренняя радость деток, с восторгом идущих крестным ходом вокруг храма. Многие из ребят – ровесники этой церкви, а значит, им суждено расти вместе. Вспомнился мальчик Саша, который размышлял, каким станет храм через несколько лет: «Наверное, тоже подрастет, ведь в будущем сюда будет приходить много людей, и церковь придется расширить».
Устами младенца глаголет истина... Как бы хотелось, чтобы тойменский храм собирал под своими сводами всех жителей округи. Матерь Божия, по молитвам преподобного Сергия помоги!
Наталья ЧЕРНОВА-ДРЕСВЯННИКОВА
Публикация газеты «Вятский епархиальный вестник»