«Венгерский» фронт войны киевской власти
Киев на претензии Венгрии отвечает в уже традиционной манере – «будем стоять до последнего» (то есть никто ничего менять не собирается). Более того, в ход пошли и традиционные обвинения всех не согласных с украинской позицией в том, что они – «агенты Кремля»
Уже шесть месяцев Киев ведет позиционную борьбу с Венгрией. Конфликт, начавшийся с принятия Верховной радой языкового закона, грозит перерасти во внешнеполитическую бурю с весьма неоднозначными перспективами.
Среди множества нововведений закона «Об образовании», одобренного 255 депутатами 5 сентября 2017 г., есть несколько тезисов, которые стали шоком для всех национальных меньшинств на Украине. В частности, уже при втором обсуждении законопроекта член президентской фракции Оксана Билозир (в свое время министр культуры и кума В. Ющенко) неожиданно предложила радикальную правку, согласно которой все преподавание в начальной школе должно осуществляться на украинском, а языки меньшинств можно было бы изучать только как предмет.
В целом эта правка полностью укладывалась в общую логику построения «Украины для украинцев», на что и направлена политика украинских властей. После бурных обсуждений предложенная норма была скорректирована – отмечено, что дошкольное и начальное образование приобретаются на родном для учащегося языке (то есть языке нацменьшинства), в то время как начиная с 5-го класса основной упор делается на овладение украинским языком. Эти изменения и были поддержаны депутатами, а потом достаточно оперативно утверждены П. Порошенко.
С этого момента началось весьма жесткое противостояние между Киевом и Будапештом. Следует отметить, что эта правка вызвала возмущение не только у Венгрии – с резкой критикой выступили и в Варшаве, и в Бухаресте. Но если с двумя последними Киеву как-то удалось найти общий язык, то Будапешт пошел «на принцип». В конце сентября министр иностранных дел Петер Сийярто заявил следующее: «Украинцы могут забыть о дальнейшей интеграции с ЕС, так как Венгрия будет блокировать все выгодные Украине инициативы во всех международных организациях, особенно в Евросоюзе».
Сначала Киев воспринимал ситуацию как несущественную, однако традиционно недооценил важность языкового вопроса для соседей (как это было в свое время и с соблюдением прав русскоязычного населения). Однако, когда Будапешт наложил первое вето на заседание комиссии Украина–НАТО, украинские власти начали нервничать.
Два месяца с момента принятия закона длилась пикировка между внешнеполитическими ведомствами, однако на все указания Венгрии, что новый закон явным образом ущемляет права ее меньшинства, Киев реагировал в пренебрежительном тоне – мол, негоже Будапешту рассказывать, что делать «молодому и крепкому государству».
К ноябрю ситуация достигла своеобразного пика, и свой комментарий по этому поводу дал премьер-министр Венгрии Виктор Орбан. Отмечая, что его страна последовательно поддерживала Киев во всех его начинаниях (часто даже себе во вред), он констатировал, что в ответ она получила лишь «удар в спину». Удар вдвойне неприятный, поскольку закон «Об образовании» идет вразрез со всеми договоренностями, которые были достигнуты между Венгрией (в лице ее нацменьшинства) и П. Порошенко: еще во время президентской кампании 2014 года тот в попытках обеспечить «однотуровый» результат 1 мая подписал общую декларацию с Товариществом венгерской культуры Закарпатья. В рамках этого соглашения Порошенко брал на себя обязательство обеспечить языковые права венгерского меньшинства, интересы венгров в рамках территориальной общины, создать для них отдельные управления в системе образования и многое иное. Однако, подписав новый закон, глава Украины разом перечеркнул все эти договоренности. Неудивительно, что Орбан оценил такой поступок как «печальную историю» в контексте многолетней поддержки Киева со стороны Венгрии.
История с данным законом может стать лишь первой ласточкой на пути длительного ухудшения отношений. На подходе еще минимум несколько законопроектов и решений украинских властей, каждый из которых представляет особый интерес для Венгрии и ее этнического меньшинства на Украине.
Прежде всего, это закон о гражданстве – у Киева есть идея-фикс начать наказывать граждан за наличие второго паспорта. Понятно, что в рамках текущей пропагандистской парадигмы основной фокус этого закона направлен на тех, у кого может быть паспорт РФ, однако на самом деле первыми под удар попадут те же украинские венгры и румыны, которые в большинстве своем давно обзавелись паспортами «материнских» стран и прежде всего – для сугубо экономических целей (облегчения торговли). Можно предположить, что в случае принятия этого закона СБУ по Закарпатской области с удовольствием отчитается о передовых показателях задержанных с венгерскими паспортами, попутно громя венгерскую общину.
Второй закон – о реституции и использовании церковной собственности (также одно из обещаний Порошенко, о котором он «забыл»).
Третий – история с Притисянской стратегией или – в более широком смысле – обеспечением широких политических прав венгерского меньшинства (вплоть до широкого парламентского представительства). Будапешт продолжает настаивать на восстановлении т.н. Притисянского избирательного округа в географических границах Береговского и Виноградовского районов. Именно здесь, вдоль реки Тисы, живет подавляющее большинство украинских венгров, и официальный Будапешт стремится, чтобы они выбирали своего мажоритарного представителя в Верховную раду. Этот венгерский избирательный округ в Закарпатье существовал на парламентских выборах 1998 г., но был ликвидирован после изменения избирательного законодательства.
История эта имеет и широкий политический контекст, поскольку выходит за пределы вопросов о «культурной автономии» и медленно, но уверено приближается к теме автономии территориальной (а учитывая постоянные скандалы с вывешиванием венгерских флагов в некоторых городах Закарпатья, это вполне реальная угроза).
На позицию Венгрии не повлияло и решение Венецианской комиссии, которая после анализа украинского закона во многом стала на сторону Киева, посчитав, что конфликтная статья 7 не нарушает права венгерского меньшинства. Кстати говоря, в этом же решении комиссия все же призвала Киев внести изменения в эту статью для того, чтобы прекратилась дискриминация русского языка. Но украинские руководители предпочитают об этом фрагменте решения «забывать», а политических сил, способных об этом постоянно и громко напоминать, не находится.
Между тем конфликт продолжается и перерастает во вполне конкретные последствия для Киева. Например, Будапешт таки заблокировал работу комиссии Украина–НАТО, что привело к срыву визита в Брюссель министра обороны Степана Полторака. Киев же на претензии Венгрии отвечает в уже традиционной манере – «будем стоять до последнего» (то есть никто ничего менять не собирается). Более того, в ход пошли и традиционные обвинения всех не согласных с украинской позицией в том, что они – «агенты Кремля». «Венгрия не только опосредованно способствует ослаблению усилий НАТО по минимизации региональных рисков, но и способствует политике России по разрушению Организации Североатлантического договора изнутри», – заявила председатель постоянной делегации Украины в ПА НАТО, народный депутат Ирина Фриз.
Есть ли выход из этого конфликта? Пока контуры его не просматриваются. Для В. Орбана и венгерского правительства пойти теперь «на попятную» (особенно накануне выборов) вряд ли будет приемлемым вариантом. Кроме того, есть подозрение, что для Будапешта скандал с Киевом – это еще и возможность нарастить политический вес в разговоре с другими европейскими странами.
Впрочем, явно контрпродуктивная позиция Киева, обусловленная далекой от европейских подходов к правам национальных меньшинств логикой, будет заставлять его вести ту же линию.
Это противостояние интересно и в более широком контексте. Прежде всего – как долго Европа готова закрывать глаза на попытки Киева построить моноэтническую страну и систематически нарушать права человека? И во вторую очередь – насколько окажется принципиален Будапешт в отстаивании прав украинских венгров?
Ведь при желании Орбан имеет достаточно много асимметричных инструментов влияния на Киев, прежде всего не на двухстороннем уровне, но как на члена ЕС – это и вопросы санкций, и вопрос контроля за выполнением соглашения об ассоциации, и даже безвизовый режим. До выборов в Венгрии и переизбрания Орбана премьер-министром (а вероятность этого весьма высока) делать долгосрочные прогнозы сложно, однако основным маркером дальнейшей политики Будапешта станут первые заявления переизбранного Орбана по данному вопросу. Есть обоснованное предположение, что его позиция мало изменится…