«Может быть лучшим в России, но стабильности не хватает»: Сорин — о становлении Коростелёва и возвращении Терентьевой

Савелий Коростелёв обладает такими физическими данными, что спокойно мог бы стать лучшим лыжником страны, но ему не хватает стабильности. Об этом в интервью RT рассказал тренер сборной России Егор Сорин. По его словам, подопечному не достаёт опыта, из-за этого он пока не может реализовать свой потенциал. При этом специалист восхитился формой вернувшейся в строй после беременности Натальи Терентьевой, рассказал, почему не удаётся выйти на прежний уровень его супруге Татьяне, а также ответил, верит ли в допуск отечественных лыжников на зимнюю Олимпиаду 2026 года.

— При том количестве соревнований, которые есть у лыжников в этом сезоне, не ломает ли «Гонка чемпионов» подготовку?

— Напротив, для нашего лыжного сезона всё вышло очень удачно, не знаю уж, специально это делалось или так совпало. В 20-х числах декабря у нас закончился Кубок России, кто-то участвовал в гонках длинных чемпионатов страны, но не все. А следующий этап Кубка начнётся в Казани 16 января. То есть достаточно времени чтобы отдохнуть, выступить в Рязани и успеть подготовиться к следующему старту.

— С тренерской точки зрения вы видите интерес к текущему мероприятию?

— Сам формат «Гонки чемпионов» очень похож на дисциплины, которые раньше проводились в формате городских спринтов Кубка мира. В Рязани быстрый равнинный снег, соответственно, есть возможность посмотреть на спортсменов в условиях быстрого скольжения, максимально приближенного к европейскому. И это совсем другая работа, нежели на тех этапах, которые проводятся на Вершине Тёи или в Кирово-Чепецке, где преимущественно медленный снег.

— Рязанская трасса преимущественно равнинная. Можно ли в связи с этим сказать, что она более простая?

— Она другая. Нельзя сказать, что на равнине бежать легче, потому что здесь негде отдыхать. Надо всё время контролировать себя технически, держать высокую скорость. Лыжная дистанция на «Гонке чемпионов» 8 км — это очень много для быстрой равнины, если ставить перед собой задачу держать высокую средне-дистанционную скорость. Далеко не каждый атлет на это способен.

— Надо полагать, какие-то задачи перед своими подопечными вы ставили, несмотря на развлекательный формат мероприятия?

— Конечно. На разминке обозначил каждому техническую сторону процесса: какими стилями нужно идти, какие хода использовать. На такой трассе нельзя ни в коем случае частить, нужно максимально вкладываться в каждое движение, сохранять прокатность. Всё это — именно те задачи, которые мы не всегда можем решить на наших трассах, где медленный снег.

— Иначе говоря, «Гонка чемпионов» для вас — это всего лишь тренировка на очень высокой скорости?

— Именно так. Это превосходная практика. Мы сейчас были на сборе в Сочи, специально выбирали дни, когда было очень хорошее скольжение, жёсткий снег, позволяющий поускоряться. Когда мы вернёмся на международные старты, на тот же Кубок мира, там будут преимущественно именно такие трассы — жёсткие и скоростные.

Как раз накануне нашего разговора я смотрел, как бежали спринт на Тур-де-Ски на том самом кругу, который будет на Олимпиаде, и отметил для себя, насколько там быстрый финиш. Насколько спортсмен должен успевать на этой скорости контролировать все свои действия и усилия.

— Какой сезон для ваших подопечных проще в плане мотивации — текущий или прошлогодний?

— В прошлом году было попроще, поскольку у нас был главный старт сезона — Спартакиада. Это был турнир даже более высокой категории, чем чемпионат России. Своего рода показатель уровня развития спорта, высшего мастерства. Было видно, насколько сильно все регионы нацелены на то, чтобы их представители выступили максимально хорошо — для этого на местах создавались все условия.

При этом не могу сказать, что сейчас с мотивацией есть какие-то проблемы. Спортсмены радуют, тот же Сергей Ардашев заметно спрогрессировал по сравнению с прошлым годом. Как и Александр Терентьев. Он вернулся в те кондиции, которые у него были раньше. Видно, что он обладает хорошими взрывными качествами, достаточно неплохо тактически думает во время гонки, благодаря чему может за короткий отрезок — за какие-то 20 м — с дальней позиции перескочить на первую. Считаю, что мы достаточно хорошо проработали не только спринт, но и дистанционную выносливость. Относительно себя самого Саша стал хорошо бегать не только спринт. Сам факт, что на дистанциях он стал попадать в десятку, считаю достаточно хорошим уровнем.

— Несколько лет назад глава Федерации лыжных гонок России (ФЛГР) Елена Вяльбе сказала про Савелия Коростелёва, что ему нужно заматереть, после чего он начнёт выносить всех подряд. Этот момент уже настал?

— Я бы сказал, что нет. Савелий не до конца заматерел в плане стабильности, а это в свою очередь связано с отсутствием опыта длительных выступлений. Я знаю точно, что по своим физическим данным при подводке к конкретным соревнованиям Коростелёв реально может быть лучшим в России. Но вот этой стабильности от старта к старту ему немного не хватает. В этом году, например, у него случалось много каких-то форс-мажорных обстоятельств: поломки палки, крепления.

Кто-то может сказать, что это стечение обстоятельств, а по факту — тот же самый недостаток опыта. Я не видел ни разу, чтобы у Йоханнеса Клебо ломались палки или отказывали крепления. Значит, где-то мы недосмотрели вместе с сервисом, с самим спортсменом, не предусмотрели мелочи. Был не совсем правильный тактический проход дистанции в Вершине Тёи, когда Савелий в масс-старте забрал все бонусные отсечки, а на финише приехал седьмым. Так получилось, что меня не было на той гонке, и потом мне сказали, мол, не было, кому подсказать.

— Справедливая претензия.

— В каком-то смысле, да. Но, согласитесь, атлету, который, как говорится, уже заматерел, не требуется подсказок. Да, тренер может что-то сказать про ходу дистанции, понимая при этом, что у его подопечного в голове есть чёткий самостоятельный план. Это как сейчас с Терентьевым. Ему практически ничего не надо перед стартом говорить.

— Динамика восстановления Натальи Терентьевой вас устраивает?

— Я вообще не строил каких-то планов на этот счёт, поскольку в этом отношении всё бывает очень индивидуально. У кого-то быстро получается восстановиться, у кого-то — нет. У Наташи, к счастью, никаких форс-мажоров не было, поэтому сейчас она выступает просто здорово. Хотя мы не предполагали, честно говоря, что уже в конце декабря она начнёт участвовать в гонках.

Как для тренера, для меня это тоже определённый   дополнительный опыт. В следующем году, когда будет возвращаться Вероника Степанова, буду держать в голове, что на третий месяц после родов организм уже более-менее готов к нагрузке.

— Вторые роды, если судить по опыту вашей жены Татьяны Сориной, делают восстановление намного более сложным…

— У Тани всё начало складываться непросто уже после Олимпийских игр в Пекине. Она перенесла две операции на носовой перегородке, потом — на плече. Всё это под общим наркозом. Потом появился второй ребёнок, соответственно, год мы пропустили. Восстановление, казалось бы, проходило так же, как и после появления Софии, но по факту организм стал откликаться на работу уже не так гладко, как хотелось бы.

Потом была ещё одна травма — стрессовый перелом ноги, весной сделали ещё одну операцию, после которой было долгое восстановление, и только с сентября мы начали более-менее планомерно, без каких-то сбоев, тренироваться.

— У вас нет соблазна, как у главы семьи, сказать жене: «Хватит спорта, сиди дома и занимайся воспитанием детей»?

— Считаю, принимать такие решение должен сам атлет. Без разницы, муж я или тренер. Это карьера Тани, её жизнь, её возможность самореализации. Ей всё это нравится, она выходит на старт с горящими глазами, реально хочет вернуть прежние кондиции. Может быть, это даже где-то ей мешает.

— Когда российский спорт оказался под санкциями, много говорилось, что это ударит по инвентарю, по мазям, по всему подряд. Это хоть в какой-то степени ощущается?

— В России нам всего хватает, даже лыж — ФЛГР в этом плане проделывает огромную работу. Я слышал замечания по этому поводу в адрес нашей лыжной федерации, в адрес Елены Валерьевны (Вяльбе. — RT), мол, у нас проблемы с инвентарём, но на самом деле ничего этого нет. У каждого спортсмена есть не только лыжи, но и полный сервис по ходу соревновательного сезона. Понятно, проблемы так или иначе возникнут, когда мы вернёмся. Придётся и лыжи заново подбирать под тот снег, который в Европе, и смазку, соответственно. Сейчас мы фактически лишены возможности в полном объёме попробовать ту, на которой бегают на Кубке Мира.

— Вы уже несколько раз повторили фразу «когда мы вернёмся». Допускаете, что процесс по возвращению российских атлетов может затянуться на гораздо более длинный срок, чем это представляется сейчас?

— Честно сказать, не загадываю. Всегда выстраиваю подготовку на предстоящий сезон. Сейчас мы точно знаем, что в этом году нас не допустят. Но есть надежда, что допустят в следующем году, поэтому я не гадаю «Будет — не будет», а размышляю над тем, какие корректировки могут быть внесены в тренировочный процесс. Ну и, естественно, верю, что в каком-то виде возможность выступить на Олимпиаде у нас всё-таки будет.