Новое российское роуд-муви: и ни туда, и ни сюда
Пока отечественный кинематограф придерживает громкие премьеры до осени, прокатчики пытаются хоть что-то заработать на иностранных фильмах: в лидерах — спортивная драма «Формула-1» с Брэдом Питтом. Впрочем, есть и российские — в августе вышли «Атель-Матель», «Укради мою мечту», «Семейный призрак», «Дети-шпионы». Названия этих киноработ говорят сами за себя.
Режиссер — Иван Петухов,
продолжительность — 1 час 44 мин.,
места съемок: Москва, Владимирская, Нижегородская области, Татарстан, Башкортостан
Премьеры прошлых месяцев сейчас можно увидеть в онлайн-кинотеатрах, например, фильм «Туда» уже несколько недель держится в десятке самых просматриваемых на портале «Кинопоиск». Кино сделано на стыке любимых многими зрителями жанров: романтической комедии и роуд-муви. Плюсов добавляют открыточные виды городов Средней Волги, лето, солнце, красивые лица в кадре. Слагаемых для успеха было много, но, увы, фильма, который взял бы за душу, и захотелось бы пересмотреть его снова, не получилось. Давайте разбираться, почему.
В истории нет конфликта
Если создатели задумали снять легкое, доброе, воодушевляющее кино, это не значит, что у героев не должно быть антагонистов. Их внутренние комплексы и переживания конфликтом, который двигает действие, не считаются. Противостояния друг с другом у Веры (Ирина Старшенбаум) и Вадима (Петр Федоров) тоже нет. Приключений в дороге не наблюдается: машина не ломается, они не попадают в сложные ситуации, их никто не преследует, они просто едут по трассе М-7 из Москвы в Уфу и разговаривают.
Завязка сюжета в том, что главная героиня вызывает такси, чтобы добраться до Уфы (это 1400 км от столицы), пробыть там два часа и вернуться на этой же машине в Москву. За рулем оказывается спокойный, молчаливый Вадим, который повидал много разных пассажиров и завел определенные правила: переднее сиденье только для близких, люк в крыше не открывать, вместо музыки слушать шум дождя или ветра, в салоне не есть, от маршрута не отклоняться, голосующих на трассе не подбирать. Вере до этих правил нет никакого дела, ею правит «я так хочу», и Вадим удивительным образом идет у нее на поводу, причем с первых же минут поездки. Зачем тогда он озвучивает свои принципиальные позиции? Чтобы тут же их нарушить? Что это за мягкость и слабохарактерность? Ладно бы, Вера ему сразу понравилась — с первого взгляда, но ничего в Вадиме симпатии к ней не выдает.
Вере хоть и за 30, но она слышит голос только своего внутреннего ребенка. Вадим (если вспомнить теорию американского психиатра Эрика Берна о Я-состояниях) звучит на позициях взрослого, а в каких-то моментах — родителя. Но и здесь настоящего конфликта между «родителем» Вадима и «ребенком» Веры не получается: герои даже поссориться нормально не могут. Она не в состоянии ехать молча и потому бесконечно провоцирует его, но потом сама же и сглаживает острые углы.
Сломанные вещи друг друга не чинят
Тем не менее за их диалогами поначалу интересно наблюдать, и фильм кажется легкой летней историей, пока не выясняется, что у каждого из героев есть своя травма. Современное кино от конфликта между персонажами сейчас пытается уйти в конфликт внутри персонажа. Где-то в середине фильма, когда герои доедут до Казани, нам объяснят причину грусти, точнее даже угрюмости и закрытости, Вадима, но рассказ о психотравме Веры режиссер (он же автор сценария) держит до самого финала. И она оказывается такой надуманной, плоской и раздутой, что ничего, кроме недоумения, не вызывает. А люди, ради встречи с которыми героиня преодолевает полторы тысячи километров, привносят хоть какой-то конфликт в сюжет буквально на пять минут.
Он очень быстро разрешается, хотя понятно, что это ключевая сцена фильма, которая должна открыть глаза и нам, и Вадиму на характер Веры и объяснить ее чудачества. Ну неужели нельзя было придумать что-то поинтереснее и посложнее, чтобы вызвать у зрителей искреннее сочувствие героине? Хотя строить комедию вокруг детской травмы — тоже так себе поворот.
Грустно действительно становится, но не от открывшихся обстоятельств, а от того, что мы ехали-ехали с героями и приехали совсем не туда. Более того, не следует никаких объяснений, зачем Вера поехала в Уфу именно на такси, если между городами есть авиасообщение. Приключений что ли захотелось? Или чтобы посетить смотровые площадки во Владимире и Нижнем? Жаль, что на экране даже не мелькнули Чебоксары, хотя понятно же, что герои не могли не проехать по территории нашей республики.
Отсутствие настоящего конфликта не единственная проблема фильма. В романтической комедии не хватает самого главного — любви. Мы с самого начала понимаем, что между героями должна пробежать искра. Задача режиссера и актеров — представить логичную, убедительную историю, чтобы мы поверили в появление непреодолимого влечения Веры и Вадима друг к другу.
«Для меня одной из самых больших «дыр» в фильме стал момент зарождения чувств героев друг к другу, — делится впечатлениями ведущая ГТРК «Чувашия» Надежда Давыдова. — Сценаристы будто решили: зритель и без того догадается, что «любовь настанет». А как она пришла, что повлияло? Не было какого-то важного разговора, совместного сильного переживания, мига открытий. Полфильма я думала: почему главная героиня вообще влюбилась в Вадима? Часы, проведенные в пути? Но это слабенькая завязка. Мне казалось, что вот-вот сейчас нам все объяснят. Возможно, персонажи уже когда-то встречались друг с другом, и Вера была влюблена в угрюмого Вадима? Но нет. Так что хэппи-энду я, несомненно, рада, но вот как он случился, толком и не поняла».
Романтическая комедия без «химии» между героями
Что объединило этих двоих? Чувствительное восприятие жизни? Наличие психологической травмы? Но как точно подметил один из зрителей в интернет-отзывах: «Сломанные вещи друг друга не чинят». И эта история вовсе не о том, что на фоне жизнерадостной и неунывающей девушки-фейерверка Вадим вдруг снова обрел смысл жизни. Как они смогут быть вместе, если боятся открыться и довериться? Вера явно боится предательства, Вадим — новой боли.
Круг их интересов тоже не совпадает. Как руководитель фан-клуба певца Андрея Губина она его не впечатляет. Как доброволец, формирующий карту экологически чистой продукции России, тоже. На ее разговоры об астрологии и психотерапии Вадим не отзывается никак. Она кажется московской тусовщицей и транжирой, он, приехавший из провинции, озабочен зарабатыванием денег, и у него нет времени смотреть кино. Даже фильмы (самая банальная тема для узнавания друг друга) герои обсудить не могут. Глубокий внутренний мир не проглядывает ни в ней, ни в нем.
Персонажей толкают к сближению другие люди: музыкант в исполнении Владислава Тирона, которого они подвозят, одноклассница Веры, заявляющая, что заметила выразительные взгляды Вадима, отец (Алексей Серебряков), уверенный, что такая девушка не для его сына, и песни о любви, звучащие за кадром. Сами же герои, в первую очередь — он, сопротивляются, закрываются, стремясь убедить себя и зрителей, что испытывают друг к другу лишь раздражение. И, нужно сказать, преуспевают в этом.
Из-за крупного форума в Казани не могут найти место в гостиницах, и Вера предлагает Вадиму ночевать в машине в поле под звездами. Возможно, она бы тогда умолкла, а он заговорил. И сам бы рассказал о себе, о своем камне на сердце. Такая сцена могла бы подарить и им, и нам хоть каплю романтики, но ее не случилось. Понятно, что дорога всегда сближает, но для пробуждения любви должны сложиться и другие пазлы.
— У нас бы все равно ничего не получилось, — с убивающей правдивостью констатирует Вадим в финале.
— Но вы даже не попытались, — отвечает Вера, пряча глаза. На протяжении всего фильма они подчеркнуто остаются друг с другом на «вы». В этой ее фразе нет ничего, кроме обиды и уязвленного самолюбия. Ее — такую красивую, легкую, классную, успешную — не выбрали. И кто не выбрал? Обычный таксист. Не молодой, не богатый, не талантливый и не привлекательный внешне. В общем, на мужчину мечты не тянет ни по каким параметрам. Поэтому веры в то, что они станут парой, нет.
Скорее, эта попытка войти в отношения принесет обоим боль и разочарование. Но спасибо режиссеру стоит сказать хотя бы за то, что закончилась история без привычных для ромкома поцелуев и объятий. Смотришь финальные титры и понимаешь, что кредит зрительского доверия, выданный в начале, оказался растрачен: история получилась и ни туда, и ни сюда.