Парадокс Ющенко
Политолог Вадим Самодуров пророчит нынешнему украинскому президенту судьбу позапрошлого, разъясняя, что причиной этого служит не только заигрывание с националистами, а вся система политического строя Украины.
Рок и судьба — это про украинскую политическую элиту. Как свидетельствует соцопрос, проведенный группой «Рейтинг», Порошенко побил собственный рекорд недоверия к себе. По популярности он уступает не только Юлии Тимошенко, но и экс-министру обороны Анатолию Гриценко, певцу Святославу Вакарчуку, актеру Владимиру Зеленскому и считающемуся неудобоваримым для многих украинцев Вадиму Бойко из «Оппозиционного блока». Падать есть еще куда — на очереди, видимо, Олег Ляшко и Олег Тягнибок, к тому же время до выборов еще прилично.
То же самое происходило и с победителем «оранжевой революции» Виктором Ющенко, на выборах 2010 года получившем 5%. Подобное падение доверия невозможно на Западе и в России, но по разным причинам. В США и Западной Европе президент или премьер представляют старую партию, составляющую неотъемлемую часть исторического ландшафта политики того или иного государства. Консерваторы в Британии, социалисты во Франции, христианские демократы в ФРГ — всё это разветвленные и надежные структуры, воспринимающиеся европейцами как данность. Их популярность может колебаться в разные периоды, но такого, чтобы на одних выборах получить под 50%, а на следующих — 5%, быть не может. Такова устойчивая демократия.
В России подобное представить нельзя по другим причинам. Есть договоренность в верхах, что определенный политический строй является оптимальным. Многие на Западе считают это «российской спецификой», но она так же гарантирует политическую стабильность, как и западные демократии.
Украинский гибридный режим же породил парадокс Ющенко, крайне непривычный как для Запада, так и для России. Элиты разобщены, постоянно делят место под солнцем, используя как легальные (парламент, выборы), так и нелегальные (физическое давление) инструменты. Это отличие от России. Но при этом всё это происходит в отсутствие устоявшихся институтов — в первую очередь, партий. Они рождаются и умирают как комары, познав активную и яркую, но короткую жизнь. Партии, к которым принадлежал Ющенко и принадлежит Порошенко — это конкретно их собственные карманные проекты, строго очерченный круг сторонников и подельников, и не более того. И борются они точно с такими же комарами. Раньше им удавалось брать верх за счет популизма. Теперь украинцы получили хорошую прививку от него, и вот и растут антирейтинги не только Порошенко, но и других потенциальных кандидатов в президенты как на дрожжах. Но у нынешнего главы государства — особенно быстрыми темпами, так как он воспринимается как виновник сложившегося в стране положения, когда страна не выходит из войны, коррупционной ямы и экономического кризиса одновременно.
Это, однако, не значит, что украинские президенты автоматически приговорены с судьбе Ющенко. Функционирование гибридного режима обусловлено социальными причинами, предполагающими одновременное наличие нескольких примерно равных конкурирующих групп, политического плюрализма (в обусловленных украинским национализмом рамках), и невыполнение государством функции равноудаленного судьи над теми, кто побеждает на очередных выборах. То есть во многом виновна правовая модель, предусматривающая конкуренцию, но никак не отстраненность. На Западе государству удалось встать над различными группами интересов, пусть некоторые из них и являются довольно сильными. В России же элитный консенсус не допускает широкого внутреннего раскола, который мог бы привести страну к тем же последствиям, что и украинская модель. Но и данное состояние на Украине представляется, пусть и довольно долгим, но всё-таки временным.
Как показывает история, гибридные режимы кратковременны, они оканчивают своё существование под ударами либо иноземных армий, либо внутренних революций. Украину может ждать и то, и другое, но следует напомнить, что начатый в 2014 году процесс не закончился, а был лишь отложен в ходе межэлитной перегруппировки, изменившей геополитический вектор страны, но никак не социально-экономический вектор развития. Изменение последнего — это задача даже не идеологического порядка, а национального, жизненная необходимость, с которой столкнется любой новый президент страны — хоть будь он самым левым или самым правым. Роль права и влияние финансово-промышленных групп будут радикально пересмотрены — это лишь вопрос времени, причем с большой долей вероятности тем политиком, который изначально столь грандиозных перемен и не планировал.
В любом случае, от Украины нам еще предстоит узнать парочку парадоксов и получить несколько сюрпризов.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции