Торговая война Турции и США: последствия для Вашингтона и перспективы для Москвы
Турция решила увеличить размер ввозных пошлин на ряд американских товаров. Соответствующий указ подписал президент страны Рэджеп Тайип Эрдоган. В соответствии с ним, пошлины на легковые автомобили увеличиваются на 120%, алкоголь — на 140%, на табак – на 60%, косметические изделия — до 60%. Такое решение было одобрительно воспринято во всём турецком правительстве. Вице-президент Турции Фуат Октай уже написал в своём Twitter, что Анкара вынуждена была реагировать «в ответ на преднамеренные нападения администрации США».
Слишком много поводов
Подобные осложнения отношений возникли не на пустом месте. Самым очевидным поводом для жёсткого ответа Анкары послужил недавний обвал турецкой лиры. Валюта недавно обновила исторический минимум, установленный в 2001 году, — её курс обрушился на 18%. В связи с этим Эрдоган даже призвал граждан своей страны продавать доллары и евро, чтобы спасти национальную валюту.
Не трудно догадаться, что курс лиры рухнул по отношению к доллару именно после заявления президента США Дональда Трампа о повышении пошлин на алюминий и сталь из Турции. Разумеется, Турция не забыла и про сложности в отношениях с США из-за поддержки Вашингтоном курдов, партию которых Анкара вообще считает террористической организацией. Никуда не делись претензии американских властей на отказ Турции освободить задержанного в Анкаре американского пастора Эндрю Брансона. Да и Эрдоган не совсем забыл, как Вашингтон чуть ли не одобрил своим показательным бездействием и молчанием попытку вооружённого переворота в Турции в 2016 году.
Каковы последствия?
Учитывая всё это, обвал лиры, который де-факто спровоцировал Белый дом – стал последней каплей для Анкары. «Обвал турецкой лиры, безусловно, связан с заявлениями Трампа. Как и в случае с Россией, санкции носят исключительно политический характер. Хотя санкции ещё не вступили в действие, курс турецкой валюты уже обвалился. Самым страшным в этой ситуации является динамика отношений, а она резко отрицательная. Больше всего стоит опасаться запрета на использование доллара. Подобная мера может нанести неоценимый ущерб экономике. Я не исключаю, что Трамп может применить эту меру к одной из более маленьких стран, что-бы показать России наглядно на что он способен и какие последствия это может иметь (подобно как Штаты бросили атомную бомбу на Японию).
Единственное что может сдерживать Трампа в отношении к Турции, это её членство в НАТО, хотя преференций именно для США в Турции в военном смысле практически не осталось», – поделился своим мнением генеральный директор исследовательской компании MAR CONSULT, Дмитрий Шиманов.
Нет, конечно, это всё не значит, что уже завтра Анкара выйдет из Североатлантического альянса и бросится в объятия России. «Главное, что мы узнали об Эрдогане за последние годы, это его потрясающую гибкость и выживаемость как политика. Думаю, он проявит себя с неожиданной стороны и в этой истории. Сейчас трудно предсказать, как пойдёт конфликт дальше. Стороны уже сделали конфронтационные шаги. А Турции нужно найти до конца года 16 миллиардов долларов для выплаты номинированного в валюте долга.
Эрдогану сейчас бы очень помогли доллары. Но вряд ли он будет просить их у России, а она их вряд ли даст. Москва может попросить неприемлемые для Анкары уступки, например, по северу Сирии. Поэтому России остаётся извлекать скорее моральное удовлетворение из-за свары между давними союзниками по НАТО», – заявил в своём комментарии для iReactor Олег Игнатов политолог, сотрудник Центра политической конъюнктуры России.
Противостоять США стало модно?
Турция объективно начинает дублировать действия России, как впрочем и Китая, против которых США также используют пошлины, а в случае с Москвой и санкции. У Анкары теперь нет выхода. Ей нужно искать новый путь развития, в котором преимущество будет отдаваться той стратегии, при которой страна будет полагаться больше на собственные силы, не надеясь на сотрудничество с США.
В своём комментарии для iReactor Артём Юдкин, член правления СЭЦ «Модернизация», привёл свои доводы подобной перспективы: «Санкционное противостояние Турции и США во многом заключается в использовании несимметричных экономических мер. Вашингтон увеличил пошлины на сталь и алюминий (50 % и 20 %), а ответное турецкое решение коснулось огромного количества секторов экономики – автомобильная, алкогольная, косметическая, бумажная, сельскохозяйственная продукция (рис и орехи), уголь и древесные отходы.
С позиции экономики, такая асимметричность санкций показывает стремление Турции сократить дефицит внешнеторгового баланса, проще говоря, импортную зависимость в торговле. Так, в первом полугодии 2018 г. импорт в Турцию составил 123 млрд долларов США, а экспорт из Турции – всего 82 млрд долларов США. В связи с этим, более широкий набор ответных мер позволит начать процесс очистки турецкого внутреннего рынка от иностранных товаров. Важно также заметить, что Турция по отдельным видам товаров, вошедших в сферу протекционистских мер, занимает ведущие позиции в мире (например, рис и фундук).
Страна пошла по пути использования внешнеэкономической конъюнктуры для поддержки своих экспортно-ориентированных отраслей производства, но уже на внутреннем рынке. Эти меры довольно схожи с российскими антисанкционными мерами в области сельского хозяйства.
Однако политика вновь может вмешаться в экономику, если США отменит или существенно снизит пошлины. Это приведёт к ожиданию аналогичного уменьшения протекционистских мер Турции, а в случае их сохранения прогнозировать реакцию других партнёров Турции будет сложно. Пожалуй, единственные партнёры, которые воспримут сохранение протекционистских мер Турции – это Россия и Китай, которые сами ведут протекционистскую политику в ответ на меры США.
В итоге ответные меры Анкары объективно подталкивают её к более тесной кооперации с нашей страной, но разница в экономическом устройстве пока не позволяет говорить об интеграции, скорее, о вынужденном сближении».