Немного новостей про роботов, технологии и ИИ
Вот несколько случайных новостей.
1. Вы уже наверняка видели, как российский робот Аидол вышел на сцену, пьяно покачиваясь, а потом потерял равновесие и упал (ссылка). Получилось так смешно, что кадры уже облетели весь мир, над нами успели посмеяться во всех соцсетях планеты.
Лично я не склонен воспринимать этот цирк близко к сердцу. В создании робота поучаствовала компания «Промобот», которая известна троллингом и постановками. Проще говоря, это как «Панорама», с той только разницей, что «Панорама» честно позиционирует себя как сатирическое издание.
2. Многие люди предпочитают одиночные видеоигры, так как найти хороших компаньонов сложно, а кроме того, играя в команде, приходится подстраиваться под других. Тут дело не только в том, что у некоторых дурной характер, хотя и в этом тоже, а в том, что одному игроку хочется, допустим, аккуратно раскладывать добычу по сундукам, а второму — идти в бой на болотного монстра.
Скоро можно будет не искать компромисс, а просто включить ИИ-напарника. Играть они уже умеют (пример). Кто-то во время игры будет обсуждать с компаньонами прохождение квестов и выбор доспехов, другие — накатят пару бутылок пива и начнут жаловаться электронным ушам на свою жизнь. Полагаю, процесс будет затягивать ещё сильнее, чем сейчас.
3. Новость от прошлого года, но до нас она докатилась только недавно. В Нью-Йорке на кассы ставят филиппинок, которые работают удалённо, через интернет, не покидая родных тропических деревень. Получается очень выгодно: можно платить как минимум в четыре раза меньше за час (ссылка).
Нашим розничным сетям магазинов тоже надо брать на вооружение. Экономия будет не такой большой, зато снизится уровень напряжения в обществе, так как физически мигрантов на улицах станет меньше.
Сейчас, кстати, в Петербурге запретили мигрантам работать в такси (ссылка). Полагаю, одним из последствий станет разорение многих бизнесов, рост безработицы и снижение зарплат в городе. Посмотрим, останется ли народ доволен происходящим.
4. Продолжается будничная работа по импортозамещению микроэлектроники. «Росатом» запускает производство гексафторида вольфрама высокой чистоты — пока что, видимо, мы покупаем его за рубежом (ссылка).
Я бы порадовался, но пока что подожду. Новость летняя, сейчас уже ноябрь, и что-то я не вижу новостей с открытия производства. Полагаю, там вообще всё будет небыстро, так как «Росатом» — это исполинских размеров мастодонт, в котором работают то ли 270 тысяч, то ли 420 тысяч человек, и на каждый чих ответственным за проект надо получать кучу согласований.
Импортозамещать нужно не только вольфрамовый газ-прекурсор, но и остальные 10 тысяч компонентов, необходимых для выпуска микросхем. Поэтому подобных производств следует открыть огромное количество, а это на это способен только частный бизнес. Тот самый частный бизнес, который Госдума и Минфин сейчас придушивают под предлогом «время такое, понимать надо».
«Росатом» большие молодцы, я не спорю, и некоторые компоненты для производства микросхем могут сделать только они, так как маленький частник просто не потянет сложное производство. Но экосистема для микроэлектроники не может состоять из одних только рычащих динозавров: без мелкой фауны тоже не обойтись.
На это можно возразить, что если ты крутишь шаверму, то вот тебе щелчок хлыстом от Налоговой, а если ты производишь керамические щипчики для микрочипов, то ты можешь пройти сертификацию, выиграть конкурс, заполнить 1000 листов документации и попросить субсидию. Но нет, это так не работает. Государственные субсидии такого рода реальному бизнесу помогают слабо: иногда даже мешают.
5. Наши разработчики докладывают о создании чувствительных протезов (ссылка). Идея в том, чтобы человек мог потрогать протезом предмет и определить, что именно он трогает — вот как будто это не протез, а настоящая рука.
Никакой магии тут нет: в лабораторных условиях передача компьютерных данных в нервную систему и прямо в мозг давно уже стала рутиной. Сейчас мяч уже на стороне инженеров: им надо передавать данные с протеза таким образом, чтобы всё работало точно, надёжно и хорошо. Теперь вопрос не в том, чтобы увидеть пик на экране осциллографа, а в том, сможет ли реальный пациент прийти с протезом домой, засунуть протез в холодильник и отличить на ощупь киви от куриного яйца.
6. Эксперименты показывают, что нейросети уже сейчас пишут лучше средних писателей и рисуют лучше средних художников. Когда публика не знает, кто конкретно написал текст или нарисовал картинку, она голосует за творчество роботов, так как находит его более красивым или интересным (ссылка, ссылка).
Делать тексты на моём уровне нейросети пока что не умеют, однако всё же у меня довольно высокая планка: только за последние 18 лет я написал 13 тысяч постов, что является эквивалентом примерно 60 увесистых томов. Что важнее, нейросети пока что не умеют думать на моём уровне: они рассеяны и поверхностны (хотя и значительно глубже типичных журналистов из крупных СМИ). Наконец, нейросети слишком уж привязаны к повестке: при обсуждении серьёзных вопросов у них появляются слепые пятна, они становятся пристрастными и политкорректными.
Однако это не значит, что я всегда буду лучше, чем ИИ. Вполне вероятно, уже через 5–10 лет у меня останется только преимущество в виде имени и фамилии реального человека, а технически нейросети начнут уже писать лучше меня.
Кроме того, я же не один в интернете. Как вы, возможно, заметили, соцсети и коллективные блоги умирают уже сейчас: их захватывает так называемое «нейрохрючево», то есть развлекательные или познавательные статьи, явно сгенерированные ИИ, но при этом собирающие больше лайков, чем оригинальные истории от кожаных авторов.
В общем, повторюсь, мы стремительно падаем в мир киберпанка и дно всё ближе. Но пока что всё хорошо: ветерок приятно ерошит волосы, а по сторонам проносятся живописные стены пропасти, на которые интересно смотреть.