Я скучаю: объяснение тяги к прошлому…
Альтернативная история — это вообще-то реальная действительность в нашей жизни. Надо признать, что истории всех стран вообще-то всегда были политизированы сверх всякой меры, тенденциозны, выборочны и с затиранием целых пластов невыгодных событий. Как признают исследователи, к примеру, вы нигде не найдете исчерпывающих материалов по уничтожению индейцев и афроамериканцев в США. Мало того, даже цифры у них разнятся на несколько порядков в разных источниках — от десятков тысяч до десятка миллионов.
Такая же картина с католической инквизицией. Сегодня дело дошло до того, что папа нанял «историков» специально для того, чтобы снизить цифры жертв святой инквизиции в ходе уничтожения ведьм, еретиков и схизматиков, не говоря уже о Крестовых походах.
Да и история нашей страны исследована недостаточно. Основной наш источник — «Повесть временных лет» Нестора Летописца, которую вообще-то никто реально не видел. Утверждают, что один экземпляр списка, а не первоисточника, якобы был найден в монастыре Мусиным-Пушкиным перед Отечественной войной 1812 года. В войну она сгорела. И остались только три переписи с этого списка, сделанные перед самой войной.
И поэтому надо смело, опираясь на факты, выдвигать гипотезы. Искать их подтверждения и вносить изменения в официальную историю.
Об истории нашей страны — и не только о ней — в нашем сегодняшнем разговоре с профессором Александром Власовым:
— Вы, Александр Юрьевич, действительно считаете, что сегодня можно начать обсуждение альтернативной истории достаточно публично? У нас же есть официально утвержденная история страны, и отходить от нее не рекомендуется...
— Да что вы, Владимир Васильевич. Само по себе вот это вот озвучивание исторических текстов, которые находятся в русле государственной политики, оно естественно и приемлемо.
Александр Власов
Главное — живой жизнью жить
— Я понимаю, профессор, что когнитивный диссонанс, как внутренний психологический конфликт, возникающий при столкновении двух или более противоречащих друг другу мыслей в одной голове — крайне нежелателен. И поэтому население к некоторым шокирующим открытиям надо готовить постепенно. К тому же в любой науке, а не только в истории, чтобы защитить существующую научную парадигму от критического взгляда, всегда создается весьма стройная система ценностей, мнений, авторитетов. Старая шутка о том, что СССР — страна с непредсказуемым прошлым, неопределенным настоящим, но всегда светлым будущим…
— Ну подождите, если поставить задачей средств массовой информации формирование протестных настроений…
— Но почему же сразу протестных? Неужели правда она настолько страшна?
— Тут дело даже не в правде. Сам механизм формирования протестных настроений… Ведь тут альтернативные вещи. Либо озвучивать какую-то, условно говоря, линию партии, что-то озвучивать, либо озвучивать именно вектор протестный. Ну, это тоже тупиковый путь…
— Тогда я опять приведу свою любимую цитату из трудов академика, доктора физико-математических наук Валерия Спектра: «Любая стабильная цивилизация по популяционному составу включает не более двух процентов творческих личностей, способных к продвижению цивилизации, не более 20 процентов — способных соответствовать уровню цивилизации, остальная часть популяции является резервуаром, обеспечивающим в режиме динамического равновесия устойчивость такого соотношения».
И во всех странах основной ориентир пропаганды именно на 78% на «генетическое болото», а 22% — они в результате просто перестают воспринимать то, что средства массовой информации производят, и то, что идет потоком. То есть они все это уже услышали многократно…
— Да и бог с ними, Владимир Васильевич. Если вы скептически относитесь вот к этому и считаете себя выше среднего уровня, ведь на самом деле у вас будет море возможностей.
И совсем необязательно, что за границей. Внутри своей страны можно реализовать эти потребности.
— Так, это понятно, договорились вроде. И при этом при всем объявленное учеными вырождение человечества — это объективный процесс, деградация неизбежна. Ведь чему нас только ученые уже не учили про неизбежный прогресс человечества. Я помню, как прогнозы делали, что люди станут выше, тоньше, голова у гуманоидов будущего будет еще больше из-за разросшегося у них умища. Помню, как прогнозы под Новый год регулярно делали, к какому году что нам творцы изобретут: там, типа, в 2000 году полетим на Марс, к 2010-му победим все болезни, к 2030-му — я условно говорю — решим вопрос бессмертия. Но все это куда-то улетучивается, все эти прогнозы. Ну и ученые — вот эти ваши любимые — они как-то все время демонстрируют свою несостоятельность. Вот этот вот период советской власти… он же сейчас как-то стыдливо замалчивается. То есть — явно нездоровое увлечение марксистко-ленинской философией, которая была обязательным условием для всех наук и дисциплин. Я к тому, что и ученые, и преподаватели, и чиновники, и писатели, и поэты, они не такие уж и умные, они скорее делают вид такой. Скажите мне, куда делись хорошие книжки, хорошие авторы, хорошие поэты, хорошие художники, скульпторы?
— Когда еще, в начале создания нашего государства, они оказались невостребованными.
— Вы под нашим государством имеете в виду семнадцатый год?
— Да. Семнадцатый год я имею в виду.
— Не могу с вами не согласиться, профессор. Ведь в кризисные периоды жизни вся популяция просто работает в дарвиновском режиме на выживание, на обеспечение экспансии. И подобное губительное отношение к наиболее креативной и активной части населения было не только у нас, но и в Кампучии в 1976–1980 годы.