Запретный плод: почему конвейер суррогатного материнства в РФ вновь набирает обороты?

Столичный суд на прошлой неделе вернул гражданину Китая младенца, который появился на свет благодаря услугам суррогатной матери. Хотя до этого китайцу грозила тюрьма за участие в торговле детьми. Это решение снова вскрыло застарелую и очень болезненную проблему. Все еще бесконтрольный, а зачастую криминальный рынок суррогатного материнства.

Разнообразные российские агентства наперебой предлагают вынашивание и рождение ребенка. Цена — десятки тысяч евро. Но нормативная база хромает — де-юре суррогатное материнство для иностранцев разрешено, по факту эти несчастные малыши рождаются порой в жутких условиях, без медицинского присмотра, да еще и биологические родители находятся за пределами России. При этом, для многих россиян суррогатное материнство — это единственная возможность, а услуги агентств для них недоступны. И не забывайте про этический аспект. Так что тема весьма сложная и неоднозначная.

Корреспондент МИЦ «Известия» Алексей Полторанин пообщался со всеми, и попытался понять какая судьба ждет этот бизнес? Но, прежде всего, что будет с малышами, которые становятся заложниками этих взрослых и грязных дел.

Это короткое эксклюзивное интервью с отпущенным на свободу гражданином Китая Лю Цзюнь. Вместе с суррогатным сыном он дожидается в московской гостинице отъезда на родину, но его паспорт и документы на малыша пока у следователей.

«Сейчас я со своим сыном вместе. Благодарю за внимание и поддержку. Очень надеемся, что скоро поедем домой», — сказал отец мальчика Лю Цзюнь.

Мужчину задержали, но позже отпустили из-под стражи по громкому уголовному делу о торговле суррогатными детьми. Сын Лю Чэньчэн был найден год назад вместе с другими младенцами в одной из столичных квартир. Ребенка поместили в приют и отдали этим летом — после того как отец выиграл гражданский иск против чиновников.

«Лю Дзюн — мой подзащитный является генетическим отцом на 99% этого малолетнего ребенка», — сказал адвокат гражданина Китая Лю Цзюнь Анатолий Бояринов.

Чтобы забрать суррогатных детей, которые оказались потерпевшими по разным уголовным делам, иностранцам теперь приходится доказывать генетическое родство. Фигурант московской истории Константин Свитнев рассказывает — в России в таком подвешенном состоянии сейчас около 40 детей, из них половина в Красноярске — там расследуется другое уголовное дело о торговле новорожденными.

«По всем детям происхождение установлено. Имеются генетические экспертизы. Их необходимо как можно быстрее передать их родителям, воссоединить их семьи», — говорит подозреваемый Константин Свитнев.

И вот конвейер суррогатного материнства в России снова набирает обороты — после открытия границ иностранцы устремились в российские агентства по репродукции. Мы идем в один из петербургских центров — представляемся друзьями супружеской пары из Европы, которая хочет воспользоваться услугами сурматеринства. Цена программы 46,5 тысячи евро. Как вывезти ребенка если границы захлопнутся — компанию не волнует.

«Этот вопрос решают родители, если он рождается — это ребенок родителей и они с ним решают все вопросы на момент родов в Санкт-Петербурге и получают свидетельство о рождении», — говорит консультант.

Таким центрам важна лишь прибыль, дети для них — как бы не кощунственно это звучало — всего лишь «живой товар». Некоторые, как правило, помогают оформлять для въезда иностранцам медицинские визы. Но из-за мирового локдауна в прошлом году сотни иностранцев не смогли вовремя приехать в Россию, поэтому агентствам по репродукции пришлось самим следить за малышами и искать места для их временного размещения.

Вот они так называемые дома передержки. Один из них расположен на окраине Петербурга — осенью прошлого года девять детей здесь дожидались своих китайских родителей. За малышами круглосуточно наблюдали нянечки.

Тогда пандемия вскрыла большие проблемы в законодательстве — приобрести ребенка может кто угодно — даже одинокий мужчина и отследить дальнейшую судьбу малыша уже невозможно. Но и в России между рождением и вручением будущим родителям дети получаются по сути ничьи. Суррогатная мать от них отказалась, зарубежные родители документы не оформили, органы опеки за них не отвечают.

«То, что эти дети были свалены в маленькие квартирки по десять-двадцать в нечеловеческих условиях, как в инкубаторе находились в ферме. Единственное возможное решение ситуации — отдать на российское усыновление», — говорит член комитета Государственной думы РФ по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений Виталий Милонов.

Свое решение проблемы суррогатного материнства предложили депутаты Госдумы и внесли соответствующий законопроект — если его примут, то воспользоваться услугами сурмам смогут только граждане России, либо одинокие женщины, либо пары, состоящие в браке и по медицинским показаниям не имеющие возможности родить ребенка.

«Сейчас этот рынок оценивается в два миллиарда евро, как вы понимаете деньги большие и на них существует огромное количество псевдомедицинских клиник, которые прикрывают этот бизнес, общественных организаций, которые поднимают шум, как только затрагиваются интересы этого бизнеса», — объясняет заместитель председателя Госдумы РФ Петр Толстой.

Но запретить, конечно, можно — только вот что делать с суррогатными детьми, которых, например, оформят родители до начала действия закона, а родятся малыши после его вступления. Забирать их иностранцам возможно придется вновь через суды — доказывать генетическое родство. Представители суррогатной индустрии ожидают всплеска фиктивных браков и подпольных агентств по репродукции — ведь основная прибыль центров — деньги от иностранных клиентов.

«Это будет стоить дороже сами понимаете — обходные пути. Нужен врач, с которым договариваешься, нужен нотариус», — говорит представитель агентства суррогатного материнства Светлана.

Впрочем, новый закон — это хотя бы начало пути. Навести порядок на этом рынке стоило и раньше. Институт суррогатного материнства предполагался как помощь российским бездетным семьям, а превратился в инкубатор для иностранцев, подпольные роддома и смерти младенцев.

Многие россияне, которые сейчас обращаются в суррогатные агентства, копят на это не один год, берут кредиты. Для некоторых — это единственная возможность стать родителями. Ольга из Уфы в детстве попала под грузовик — тяжелые переломы, врачам пришлось удалить матку. Узнав тогда о новой процедуре ЭКО женщина быстро согласилась — теперь она мама двух здоровых сыновей.

«Это действительно страшно — доверить самое главное, что есть у тебя в жизни, зачастую один-два эмбриона женщине, которую ты по сути не знаешь», — делится мать суррогатных детей Ольга Мухамеджанова.

Чаще всего суррогатными матерями становятся женщины из глубинки. Они редко идут на такую работу по велению души, вынуждены таким образом обеспечивать своих детей или выходить из трудных жизненных ситуаций. Профессии — суррогатная мать — нет, а значит нельзя забывать и о материнских чувствах и инстинктах. Родная, биологическая, суррогатная — любая мать все равно будет испытывать привязанность к ребенку хоть и к чужому.

«Они уже имеют психологические сложности, уже соглашаются на использование своего тела в качестве инструмента заработка», — говорит психолог Елизавета Муратова.

Суррогатное материнство — сложный и тонкий процесс для всех участников этой процедуры, поэтому сделать его нужно прозрачным и безопасным. И есть опыт других стран, в которых процедура не запрещена, а работает с ограничениями.

Так, в Нидерландах лишь одна официальная больница, принимающая бесплодные пары, в Дании и Венгрии ребенка может вынашивать только родственница, а в Великобритании оплачивают расходы исключительно на суррогатную мать — без агентств, посредников и безумных наценок.

Описание суррогатного материнства можно найти в ветхом завете и даже трудах Плутарха. Две тысячи лет назад это был удел рабынь. В современном обществе закон должен защищать женщин, семью, и прежде всего детей, чтобы в 2021 году они не превращались в живой товар.