Юрий Кузнецов не раз начинал жизнь с нуля

Ведь на популярного, удивительно органичного, настоящего русского актера Юрия Кузнецова в молодости смотрели как на… бесплатное приложение к талантливой жене. У кого сегодня язык повернется сказать такое. К примеру, бомжа-немца в «Брате» он сыграл настолько правдоподобно, что питерские бродяги во время съемок принимали его за своего. В этих случаях Юрию Александровичу было не до смеха.

- Помню, нашей туберкулезной питерской осенью снимали с Сереженькой Бодровым сцену на кладбище, - вспоминал Кузнецов. - Я в этом треухе вместе с групповочкой - человек 6 - 7, и они настоящие, живут на этом кладбище, их даже гримировать не надо было. И вот я стою среди них, а съемочная группа где-то там, в вагончике уже почти час копается. И дедушка такой в сандаликах - а уже снег - спрашивает меня: «Ты зарплату вчера получил?» А зарплату за съемочный день дают. «Да», - киваю. - «Что, все вчера пропил?» - «Нет! - говорю. - Не все!» - «О! Везет!»… И еще дяденька такой, за сорок. Он очень трепетный и такой «вчерашний»… И вот его так ломает… Спрашивает: «Закурить есть?» - и тянется к пачке. И плечиком о мое плечо - торк! - и говорит: «Я тебя как бывшего артиста вот так уважаю!» Понимаете? Они приняли меня за своего! Вот это была моя самая первая награда за фильм «Брат».

Юрий Александрович, появившийся на свет в Абакане, задержался там ненадолго. Его отца, милиционера из ОБХСС, каждые пару лет переводили на новое место службы - чтобы не оброс коррупционными связями. Поэтому Юра, его родители и три сестры объехали весь Красноярский край. А когда пацан учился в пятом классе, его батю отправили поднимать колхоз в глухую деревню, где не было даже электричества. Детям председателя приходилось каждый день топать по восемь километров по тайге до школы и обратно. Немудрено, что вскоре их определили в интернат и домой отпускали только на выходные.

- За четыре года, которые папка проработал председателем, он многое успел сделать для деревни: провел свет, купил комбайны и трактора. Тут-то его и перевели в Абакан, где я оканчивал школу, - говорил Юрий Александрович и добавлял: - Даже странно, что с такими корнями и в таком окружении я стал артистом. Но это только на первый взгляд. У меня было плохо с математикой, и я записался в драмкружок. Такая отмазка для учителей: я - артист, цифры ваши мне не нужны. А после школы отправился во Владивосток и поступил на актерский факультет пединститута.

На третьем курсе Юра женился. Красавицу Валентину Луневу преподаватели называли будущей звездой, а театральные режиссеры мечтали заполучить ее в свои труппы, даже несмотря на то, что она недавно родила дочь Наташу.

- На меня же смотрели как на бесплатное приложение, - вздыхал актер. - Получив дипломы, мы отправились в Хабаровский театр, потом в Омский. Утром - «Бременские музыканты» и прочие зайчики, вечером - Островский и Толстой. За халтуру зрители могли и освистать. В Омске-то меня и отыскали кинематографисты…

Однажды в город приехал Виктор Аристов, второй режиссер знаменитого Алексея Германа.

- Он искал артистов для нового фильма «Мой друг Иван Лапшин» и отсматривал претендентов от Иркутска до Южно-Сахалинска, - пояснил Кузнецов. - Им нужно было найти актера, который выстрелит единожды, а потом просто исчезнет из кино. Аристов пришел в театр в выходной и вызвал меня. Мы поговорили на какие-то темы. Точнее, говорил я, а он сидел и внимательно смотрел. Уже на следующий день мы с ним полетели в Ленинград.

Работу у Германа артист вспоминает с трепетом:

- Репетировали три дня в декорациях: комнатка со старыми фотографиями, кроватью, геранью на окне. Это очень грамотный режиссерский подход, заставляющий заранее напитываться энергетикой того времени. Но, честно сказать, тогда я не понимал масштаба Алексея Юрьевича… Помню такой момент: в перерыве пошли с Андрюшей Болтневым обедать в столовую на «Ленфильме», а там как раз барышни-ассистентки ели. Слышу: «Ну понятно, тот высокий - герой! А этот? Ни кожи, ни рожи». Конечно, было обидно.

Тем не менее на Кузнецова быстро обратили внимание другие маститые кинорежиссеры и стали приглашать сниматься.

- После «Колье Шарлотты», где я сыграл парня с полным набором всевозможных уголовных статей, предлагали исключительно бандитов. Так достоверно сыграл! - уверяет Юрий Александрович. - На съемочной площадке ассистентки сказали: «Ну ты попал! Теперь всю жизнь будешь бандюганов изображать». После выхода фильма спускаюсь в метро, навстречу какая-то дама. Смотрит внимательно и вдруг как заверещит: «Убийца! Шпион!» И ну бежать!

А в следующей картине - знаменитом «Противостоянии» - Юрий исполнил роль милиционера.

- Для съемок на китель я нашил папины погоны. Никто об этом не знал, даже Олег Басилашвили, с которым крепко сдружился. Мы с Басиком были соседями, делили на двоих один умывальник. А позже я узнал, что это он просил за меня нескольких питерских режиссеров: Товстоногова в БДТ и Акимова в Театре комедии. Так я перебрался в город на Неве. Год прожил там один, без семьи, в крошечной комнатке на шестом этаже в помещении театра Акимова, куда меня взяли. Играть спускался в тапочках. В театре на меня смотрели презрительно: зачем такого артиста вообще взяли?! И читает плохо, и звуки четко не выговаривает…

Потом Кузнецов смог перетянуть к себе жену с дочкой, получив квартирку на окраине Питера. Валентина устроилась руководителем театрального коллектива в Политехнический институт, а Наташа выросла и засобиралась замуж.

Однажды в Москве на съемках фильма Сергея Снежкина «Невозвращенец» актер познакомился с женщиной по имени Ирина, которая приехала в столицу лечить сына от редкой болезни крови. Они жили в одной гостинице. Как-то актер помог донести мальчика до такси и понял, что влюбился в его маму. Какое-то время Кузнецов вел двойную жизнь: втайне от жены встречался с любовницей Ирой. Но вскоре честно признался Валентине, что уходит. При разводе оставил ей с дочкой квартиру и в очередной раз начал все с нуля.

- Скитались в Москве по съемным углам, ведь лечение Ириного сына продолжалось, - вспоминал он те непростые события. - Ира устроилась к подруге администратором в магазине одежды, я играл в театре, мотаясь между городами. Приходилось несладко. Когда вернулись в город на Неве, нищенское существование продолжилось. Как-то под Новый год мы втроем, Ирочка, я и Леша, поехали на Волгу, под Ярославль, где жене от бабушки остался полуразрушенный домик. Вся деревня состояла из улицы, на которой было пять домов. Задержались почти на год! Мы были счастливы. Пекли картошку в печке, часами гуляли по округе: на Волге красивые места… Там мы дочку Сашу зачали. Вот так в 50 лет я стал папой во второй раз.

От материальных проблем молодую семью спас сериал «Улицы разбитых фонарей», где Кузнецов стал сниматься в роли Мухомора. Встали на ноги, купили квартиру. Из малоизвестного артиста Юрий быстро превратился в звезду экрана первой величины. Посыпались предложения о съемках. А когда дочка училась в старших классах, жена внезапно умерла.

- Ирочка страдала диабетом, лекарства ослабили ее иммунитет, случился инсульт, - вздыхает вдовец. - Врачи говорили нам, что ситуация тяжелая, но я не верил. Вечером навестил Иру в больнице и надеялся прийти с утра, но ночью раздался звонок… Ей было всего 54 года. Саша сжалась, как пружина, и на похоронах не проронила ни слезинки. Я тоже взял себя в руки. Случилось неизбежное, и надо жить дальше… Дочка убрала с видных мест Ирочкины фотографии, чтобы не бередить душу ни себе, ни мне. И ее собранность и житейская мудрость меня потрясли. В те страшные дни я будто прятался за ней, а не она за мной.

Александра и сейчас для 73-летнего отца и помощница по работе, и домохозяйка. Дружит Кузнецов и со старшей дочкой, и с внуком, которого она подарила, и с сыном Ирины Алексеем, который стал музыкантом. И с тоской вспоминает, как когда-то снялся в «Брате».

- На премьере в Доме кино мы сидели с Андрюшей Краско, - вздыхает актер. - Помните сцену с Данилой? Когда он уходит, а мой герой не поворачивается? «А что ты не повернулся к нему, как это заведено в кино?» - спросил Андрей. - Это же такой штамп, все рыдали бы!» С Сережей Бодровым я больше особо не общался. Это только пишут про нас, актеров: «Дружат семьями, домами». На самом деле ничего этого нет. Есть разговоры, общение, но у каждого своя жизнь. Дом, семья - вот приоритеты. Нет, по молодости и разгуляи, и веселухи были, но потом стал постарше и все это прошло.

Фото из личного архива Юрия Кузнецова