Асбест. Жизнь и судьба. В царские ворота
В царские ворота
Поезд пришел на станцию Баженово Пермской железной дороги рано утром. Аввакумовы вышли из вагона, захватив чемоданы с книгами и бельевые корзины. Встали на перроне, разглядывая местность.
«Кто на асбестовые копи?» — услышали они. Навстречу шагнул молодой парень, высокий, стройный, в серой косоворотке — «Скоро пойдет почтовая подвода».
«Нам на Вознесенский рудник к Сведбергу», — ответил Михаил Аввакумов, протягивая руку подошедшему.
«Я верила, что утро будет удачным!» — радостно воскликнула Фаина, следуя за парнем, несшим их чемоданы. У подводы стоял бородатый мужик в холщовой рубахе с расстегнутым воротом, на волосатой груди виднелся крестик на веревочке. Мужик зевнул, перекрестив рот, поздоровался, внимательно рассматривая прибывших.
«Это вы на прииски? Милости просим», — вежливо сказал он.
Вещи уложили на подводу. Михаил помог жене устроиться по-удобнее, сел рядом, заботливо обнял. Осенив себя крестным знамением и произнеся: «Господи, благослови!», кучер пристроился на свое привычное место, и подвода тронулась. Некоторое время ехали молча, потом разговорились. Молодой парень назвался Николаем Зеленовым. Работает десятником на соседнем прииске. На рудники приехал недавно, закончив два курса Александровского реального училища. Учебу бросил из-за отсутствия средств. Родом из Казани, из бедной крестьянской семьи. Аввакумовы внимательно слушали его, не перебивая.
«Зимогорить или на сезон?» — вступил в разговор кучер. Он достал мешочек с махоркой, закурил, распространяя крепкий запах табака.
«Думаем обосноваться постоянно», — ответил Михаил, поглядев на жену. Вскоре дорога пошла вдоль леса. Стало свежо. Фаина вдыхала смолистый аромат сосен, любовалась белоствольными, березами, полянами, усеянными васильками и ромашками. Михаил подробно расспрашивал попутчиков о приисках, о возможности построить собственный дом, завести хозяйство, он мечтает об этом с детства, любит землю и детей.
Прислушиваясь к разговору мужчин, Фаина наблюдала за воробьями, которые стаями сидели на ветках, поглядывая вокруг, и не умолкая, болтали о чем-то между собой. Пчелы, осы, стрекозы, удивительной расцветки бабочки садились на спину лошадей, на плечи кучера. Фаина следила за их свободным полетом, и мысли ее уносились в далекое детство. Она вспомнила родительский дом в Верхнем Тагиле, своих братьев и сестер, черничные поляны сразу же за огородом. В 1886 году случился страшный голод, многие умерли, голодала и семья Игнатия Кондратьева. Осенью из Екатеринбурга приехал Фаинкин дядя — Н.А. Шаньгин и увез семилетнюю девочку к бабушке в Екатеринбург. От воспоминаний ее отвлек окрик кучера да свист хлыста. Сытые лошадки легко неслись по наезженной дороге между полей, на которых пасся скот. Вскоре вдали показались крыши домов.
«Уже приехали?» — спросила Фаина.
«До приисков еще верст тридцать будет. Это деревня Большая. Справа от нее вдоль тракта Бутаково, дальше Белоярка, за ней Крутиха, Грязновское».
«А тракт куда ведет?» — продолжала задавать вопросы Фаина.
«В Сибирь—матушку» — ответил кучер.
«Это Московский тракт? — удивился Николай — Он проходит через Казань. Я много слышал о нем, строили его по распоряжению Татищева почти двадцать лет. Как представлю, что по нему гнали закованных в кандалы декабристов, дух захватывает».
«Да, много повидала эта дорога за свой длинный век, сто пятьдесят лет назад по ней прошли первые обозы, и сегодня едут купцы на Ирбитскую ярмарку», — словоохотливый кучер рассказывал всякие были и небылицы. За десять лет работы на прииске он многое узнал, разных людей встречал, перевозя почту по Баженовской дороге. В основном это были крестьяне из соседних деревень Белоярской и Камышловской волостей, пешие и конные, все они шли на прииски заработать нелегким трудом. С шутками и прибаутками рассказывал кучер о житье-бытье на Кудельке. К полудню дорога ожила, заговорила, запела: попутно и навстречу им попадались крестьяне. Шли они в одиночку, попарно и группами с детьми.
Фаина внимательно вслушивалась в каждое слово и пыталась представить себе то место, где она начнет свою новую жизнь. Еще и половину пути не проехали, а она уже знала, что асбестовые рудники окружены непроходимой тайгой и болотом, кругом медведи. Хозяева приисков, иностранцы, здесь появляются редко, население небольшое, горные работы ведутся в основном в теплое время года крестьянами из соседних деревень. На Вознесенском, куда они едут, новый управляющий строит дома для конторских служащих и бараки для рабочих. В прошлом году к нему прибыло сорок семей. Заложили сад, приобрели оркестр, есть на прииске свой гармонист...
«Не такой уж это и медвежий угол», — подумала она. Добродушный бородач все рассказывал о том, как спорят до сих пор крестьяне деревни Бутаковой и Ряпасовой, кто из них первым горную кудельку нашел.
В детстве Фаина слышала много легенд. Когда заканчивались полевые работы, были заготовлены запасы на зиму, крестьяне собирались по избам, устраивали праздники-посиделки. Народу к Кондратьевым всегда приходило много, тут и шутки, и веселые рассказы, и песни. На таких посиделках отдыхали от тяжелого крестьянского труда. В доме отца она слышала о крепостном демидовском крестьянине Софроне Согре, нашедшем горную кудельку под Невьянском, про волшебную скатерть из той кудельки, про дивные перчатки и сумочки.
Ехали долго, часто останавливались, чтобы дать отдохнуть уставшим лошадям. Щедрое июльское солнце грело с таким усердием, что постепенно разговоры смолкли, и путники, наслаждаясь красотой окружающей их природы, думали каждый о своем. Лошади лениво трусили по проселочной дороге, возчик дремал. Впереди показалась река. Деревья стеной подступали к воде.
«Вот здесь, на берегу Пышмы, и отдохнем» — сказал кучер, останавливаясь. Он слез с повозки, разулся, присел на корточки и закурил, прикрыв ладонями огонек от ветра. Потом долго ходил вокруг лошадей, шлепая их по бокам и спинам, отгоняя комаров и мошек. Солнце садилось.
Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь щебетанием птиц и стрекотом кузнечиков. Фаина подошла к реке, спустила босые ноги в воду и долго неподвижно сидела на берегу, прислушиваясь к шелесту листьев и к журчанию реки. Свежий ветерок, напоенный ароматом лесных трав, касался ее щек. Михаил вышел из леса, в руках он держал охапку полевых цветов. Фаина с улыбкой взяла букет. Расстелив на поляне расшитое полотенце, она собрала обед, и пригласила попутчиков. Ели молча. Она обратила внимание на то, как тщательно во время еды кучер собирал в ладонь крошки и отправлял их в рот. Отдохнув и собрав вещи, отправились дальше.
После долгого и трудного путешествия они, наконец, добрались до прииска. Слева от дороги виднелось серое здание, которое оказалось приисковой больницей. Кругом тихо. Изредка встречались прохожие. В небе над дорогой с одной стороны леса на другую перекинулась разноцветная радуга.
«Посмотрите, в какие царские ворота мы въезжаем!» — сказала Фэина.
«Радуга к вечеру к хорошей погоде» — заметил кучер. Лошади остановились у большого деревянного дома с множеством окон. Фаина прочитала вывеску «Контора». На крыльцо вышли молодой мужчина и симпатичная девушка.
«Принимай гостей, Петр Прокопьевич» — сказал Николай, подставив руку Фаине. Она осторожно ступила на землю, огляделась по сторонам. Вот она Куделька, затерявшаяся среди болот и озер, здесь ей предстоит работать и жить. Здесь они выстроят дом, заведут хозяйство, она будет хорошей заботливой женой и любящей матерью.
Продолжение следует.
Л. Амосова. Асбест. Жизнь и судьба. 2005 г.
