Продать и не разориться. Почему богатый урожай не может прокормить алтайских фермеров
Продать и не разориться. Почему богатый урожай не может прокормить алтайских фермеров
Даже при ценах, близких к себестоимости, очередь из покупателей у ворот сельхозпредприятий не выстраивается
Закупки зерна в государственный интервенционный фонд РФ, которые позволяли крестьянам продать пшеницу подороже, завершились в конце декабря 2022 года. Сегодня цены на внутреннем рынке, которые обвалились ещё осенью, по многим позициям держатся на уровне пятилетней давности. И предпосылок к их увеличению при рекордном урожае, по мнению алтайских аграриев, просто нет. Но даже по расценкам, близким к себестоимости, очередь из желающих купить сельскохозяйственную продукцию у ворот не выстраивается, говорят крестьяне. При этом трейдеры утверждают, что они зерно готовы купить, но столкнулись с его дефицитом. Такая затянувшаяся пауза весной может обрушить цены ещё сильнее.
Большой урожай – большие проблемы с ценамиВ 2022 году в России собрали небывалый урожай зерновых: 153,8 млн в чистом весе против 121,4 млн тонн в прошлом году, сообщает "Интерфакс" со ссылкой на предварительные данные Росстата. Чиновники не успевают отчитываться о рекордах, но сами фермеры эту радость не разделяют. Закупочные цены – на минимальных значениях. Ещё до нового года пшеницу третьего класса можно было продать за 15 840 рублей в государственный интервенционный фонд. Но торги закончились и доступным остался только внутренний рынок.
На нём пшеница третьего класса в Алтайском крае стоит 13-13,5 тысячи рублей за тонну, четвёртого – от 12 до 13 тысяч. И это с НДС и доставкой. Упали цены и на ячмень. Продовольственный сейчас стоит 9 тысяч рублей, а фуражный – 7, говорит один из крупнейших фермеров в Алтайском крае Александр Балаков. Можно было бы отправить зерно на экспорт, там оно стоит дороже. Например, за тонну пшеницы третьего класса, по словам эксперта, цена установились в районе 16 тысяч. Но из-за отдалённости нашего региона от морских портов затраты на дорогу будут слишком большими и сведут всю выгоду на нет.
"Мы подстраивались и внедряли новые технологии. Стали получать урожай значительно выше. Но внутреннее потребление не растёт и остаётся только экспорт. Однако мы просчитали, если везти зерно до порта в Новороссийске, затраты на тонну составят около 6 тысяч рублей. В итоге на руки мы получим только 10 тысяч, это получается дешевле, чем сдать его здесь. Это просто невыгодно", – отмечает Александр Балаков.
При таких объёмах урожая цены могли бы снизиться ещё больше, но упасть ниже 13 тысяч за тонну пшенице третьего класса в Алтайском крае не дают казахстанцы. Они сейчас подогревают рынок, рассказывает один из алтайских зернотрейдеров (предпочёл не называть свою фамилию). По таким расценкам гости скупают продукцию у ворот наших предприятий в ближайших с границей районах.
"В первую очередь аграрии звонят казахстанцам и только потом нам. Крестьянам, безусловно, выгоднее продать зерно у себя на месте без транспортных расходов. А остальные сидят и ждут: когда же оно подорожает, но таких предпосылок нет. Сейчас из-за этого мы испытываем определённый дефицит зерна, хотя в этом году его очень много. Объёмы копятся, а чем их будет больше, тем сильнее провалится цена весной", – говорит зернотрейдер.
Российский рынок сельского хозяйства только в зерновом производстве уже потерял от 20 до 50% в цене по сравнению с прошлым годом, говорит Александр Балаков. В 2022-м в это время тонна пшеницы третьего класса стоила 18 тысяч рублей, фуражный ячмень сдавали по 15,8. Потери по гороху составили около 7-8 тысяч рублей за тонну. Гречиха, которая в прошлом году доходила до 50 тысяч рублей за тонну, сегодня стоит 23-25 тысяч.
Генеральный директор табунского хозяйства "Степное" Отто Гросс отмечает, что в этом году закупочные цены у аграриев почти по всем позициям снизились в 1,5-2 раза. Поэтому для крестьян сегодня ситуация весьма тревожная. А произошло это из-за целого комплекса причин.
"Во-первых, в 2022 году урожай был рекордный. Во-вторых, правительство ввело ряд пошлин и установило запреты на вывоз. В-третьих, из-за санкций мы потеряли много иностранных покупателей, которые раньше закупали нашу продукцию. В совокупности эти причины стали серьёзным инструментом, который тормозит ценообразование. Цены упали ниже плинтуса. Аграрии держали запасы до последнего в надежде на повышение, но больше ждать уже нет времени. Мало у кого остался запас финансовой прочности", – высказывает свою позицию Отто Гросс.
Можно ли развиваться при таких ценах?
Ждать больше нельзя, так как нужно готовиться к новой посевной, говорит Александр Балаков. Необходимо покупать ГСМ, запчасти, семена и удобрения. Однако даже при таких убыточных для производства ценах, по его словам, очередь из желающих у ворот хозяйств не выстраивается. Обычно к февралю на рынке уже наблюдалось оживление и увеличивался спрос.
"Мало того, что цены низкие, урожай особо и продать некому. На ячмень практически спроса нет, нет большого спроса и на другие культуры. Расценки, которые были до этого года, дали возможность для начала техперевооружения и обновления. Началось строительство складов и ферм. Но все, с кем я разговариваю, сейчас тормознулись. Даже если брать кредиты, а сейчас они льготные и условия шикарные, мы всегда таких добивались, их всё равно нужно чем-то отдавать. При тех ценах, которые сегодня существуют, это просто нереально", – подчёркивает Александр Балаков.
На сельхозпредприятиях имени Титова и ООО "Майское" стоит задача продать всю продукцию до апреля, говорит их руководитель Александр Траутвейн. По его словам, они "предпочитают складывать яйца в разные корзины и планомерно продают запасы каждый месяц". Поэтому своими культурами они "активно торгуют в полный рост". В нынешней экономической ситуации эксперт считает цены абсолютно нормальными и говорит, что они даже позволяют сельхозтоваропроизводителям развиваться.
"В 2020 и 2021 годах цены были высокими. Сейчас они просто вернулись к показателям пяти-четырёхлетней давности. Мы переживали разные времена. Например, в 2018 году гречиха стоила не более 6,5 тысячи рублей за тонну, а в 2011-м доходила до 50 тысяч. Все эти качели мы проходили. Сегодняшние цены дают развиваться, делать закупки семян, удобрений и горючего. Тем более что цены на ГСМ в связи с санкциями серьёзно снизились. То, что действительно обходится дорого, так это запчасти. Особенно на импортную технику. На какие-то позиции цены поднялись в два-три раза", – говорит Александр Траутвейн.
Отто Гросс подтверждает, что сейчас на ГСМ цены снизились. Но все остальные расходы, что были пять лет назад, здорово выросли. Это и заработная плата, и семена, и удобрения, и электроэнергия, и строительные материалы, и запчасти, и новая техника. Всё это грозит большими проблемами, особенно для хозяйств в зоне рискованного земледелия. Затраты здесь на порядок выше, а урожайность низкая.
"При такой ценовой политике земледелие в Западно-Кулундинской зоне просто перестанет существовать. Мы не можем конкурировать, например, с той же Бийской зоной, отдача с гектара у нас ниже в разы. Нас спасала такая культура, как лён. Она считалась высокомаржинальной, так как шла на экспорт. Сейчас всё встало. Даже на масличный подсолнечник нет спроса", – говорит Отто Гросс.
Главный вопрос – что теперь сеять?
От пшеницы, несмотря на её низкую урожайность в степной зоне, отказаться не могут. Таковы законы севооборота. Но выращивать лён в 2023 году Отто Гросс уже не будет, говорит, просто нет смысла. Решили, что освободившиеся поля засадят кондитерским и масличным подсолнечником. Первый по-прежнему хорошо берут, а из второго в хозяйстве сами делают масло.
Какими культурами засевать свои поля, сейчас думает и Александр Балаков. Но проблема в том, на что теперь делать ставки? Этот вопрос – один из самых больных и самых острых. А времени на раздумья осталось чуть больше месяца.
"Есть структура и от неё оторваться нельзя. Нельзя сеять гречиху по гречихе или подсолнечник по подсолнечнику. Впереди посевная, мы к ней готовимся, но теперь главный вопрос – что сеять? Даже высокомаржинальные культуры провалились. При этом эксперты говорят, что по зерновым может быть очень большой переходящий остаток. Изменения будут, но в какую сторону – будем думать", – говорит Александр Балаков.
В хозяйстве Александра Траутвейна никаких изменений не планируют. С 1993 года тут основными культурами остаются озимая и яровая пшеница, горох, овёс и гречиха. Другие не вводили, так как на каждую "новинку" необходим свой набор техники, химии, удобрений, пестицидов, говорит Траутвейн.
"Вы посмотрите, сколько на рапс тратится химии, какие конфликты с пчеловодами. Там очень большие затраты и не всегда это оправдывается. Да, был период высоких цен из-за экспорта, а теперь он стал малорентабелен. Масличными культурами, на мой взгляд, заниматься надо, но их столько насеяли в Алтайском крае, настолько увеличили посевы, что перепроизводство просто неминуемо. Нужно пересматривать посевной клин, например, гречка будет востребована всегда. Её будут есть и в России, и в Белоруссии, и в других дружественных странах", – говорит Траутвейн.