Шесть эффективных мер против польского варварства
Парадигма противостояния России и Запада традиционна – «они», как всегда, хотят «расчеловечить» Россию. Раньше мы всегда на этом поле – «гуманитарном», имиджевом, на поле «мягкой силы» – выглядели слабее. Однако мы изменились.
В современном мире уничтожение материальных памятников иначе чем варварством названо быть не может. Варварством в безоценочном смысле. Это как злиться на Путина и разбивать телевизор за то, что он его показывает.
Память – явление нематериальное, а каменные или бронзовые памятники – только костыли для нее. Раньше, уничтожив памятник, можно было надеяться уничтожить память. А теперь, в том числе и благодаря современным технологиям, – нет. Это обыкновенное варварство.
Вот это-то и должна показать современному цивилизованному европейскому обществу «диктаторская и дикарская Россия». Другого пути у нас нет.
Надо думать и готовиться к тому, что польский закон о декоммунизации – это начало. Пойдут дальше.
Возможно, нам придется вывозить прах советских воинов и перезахоранивать их на своей территории. Неоевропейцы хотят очистить себя от любых напоминаний о России и Советском Союзе.
Спокойно относиться ко всему происходящему сложно.
Для этого надо верить, что правда и справедливость в вопросе о памятниках павшим в Польше советским воинам восторжествуют. Просто спокойно верить в это в противовес тем, кто не верит и подстраивается под конъюнктуру.
Люди везде нормальные. Люди везде люди. У всех есть совесть. Проигрывает тот, кто первым перестает считать своих оппонентов людьми. И, например, сравнивать их с Гитлером.
А вообще, в этом вопросе нам несравнимо проще и легче. Наша совесть чиста. Наше дело опять правое.
Неблагодарные спасенные уничтожают память о спасителях, используя лицемерные формулировки. Смотреть на это неловко – стыдно за тех, кто это делает и пока не испытывает стыда.
Но стыдно обязательно будет народу, нации, государству, допустившим такое отношение к памяти павших… пусть и потом. Об этом вся история. По-настоящему силен тот, кто знает это.
Для нас сейчас именно это знание – обязательная морально-психологическая подготовка. Мы не должны испытывать ни бессилия, ни отчаяния – это первые признаки вируса. Он проявляется у тех, кто поверил, что западная цивилизация способна отменить или девальвировать стыд и совесть на всей планете. Это невозможно.
Перед активным противодействием борцам с советскими памятниками первая и самая главная задача – сформулировать четко, эмоционально и понятно, чем на самом деле эти памятники являются для нас.
Эмоционально – для того, чтобы каждый в России и за ее пределами именно на человеческом уровне, а не политическом понял значение этих памятников для нашего народа. Без штампов. Без имперскости. Без официоза.
«…Не в землю нашу полегли когда-то, а превратились в белых журавлей…» – в простой, понятной и человеческой стилистике.
Именно этого от России не ждут. Ее, кажется, за 25 лет уже разучились слушать и понимать.
Парадигма противостояния России и Запада традиционна – «они», как всегда, хотят «расчеловечить» Россию.
Раньше мы всегда на этом поле – «гуманитарном», имиджевом, на поле «мягкой силы» – выглядели слабее. Неуклюже, смешно и страшно. Не по-человечески. Однако время прошло, мы изменились и многому научились, но не изменилась наша история.
Надо четко понять, чего мы хотим и чего мы можем достичь. Максимум – чтобы остались памятники и уважение к памяти.
Надо определить список наиболее важных для нас монументов Советской (Красной) армии и работать по ним.
Мы готовы на компромиссы, даже более: компромисс – это и есть наша цель. В любом случае за памятники воевать никто не будет.
В любом случае нужно договариваться. А вот подтолкнуть к диалогу и увеличить договороспособность польской стороны можно и нужно. Методы могут быть разные.
1. Отказаться от советской символики
У декоммунистической операции есть только один объективный «крюк», за который можно зацепиться и связать памятники с «ненавистной идеологией», – советская символика.
Если бы ее не было – было бы очень сложно обосновать снос памятников советским воинам, погибшим, освобождая Польшу от врага. А тут – вот звезда, и серп, и молот, «красная», «советские» и т. п.
Коммунизм, репрессии, Сталин, холодная война, притеснения…
Стоит ли России держаться именно за серп, молот и звезду?
Не обязательно. Главное – сохранить память о конкретных людях и их подвиге.
Можно предложить переименовать памятники.
Можно разработать новую символику для того, чтобы она никого не раздражала и отмечала главное – воинский подвиг.
Такая новая символика может использовать религиозные символы – так подходящие сути событий. Это могут быть и просто шрифтовые композиции.
Убрать слово «советские» – тоже можно.
Пусть просто будет перечисление национальностей всех воинов, погибших при освобождении Польши. Ведь «советские воины» в этом случае – собирательное, географическое название, а не идеологическое содержание.
Это в Польше отлично понимают и только делают вид, что не понимают. Если со всеми национальностями будет длинно – можно, наверное, даже написать «русским воинам» с оговоркой, что под русскостью понимается наследование Россией СССР.
Вариантов, короче, очень много. Их надо предлагать публично и по официальным каналам. Один за другим – и требовать ответа.
Где-то компромисс найдется. Главное – каждый день спокойно и уверенно предлагать новый компромисс.
2. Перейти с политического уровня на человеческий
Нужна четкость в формулировках – кому памятник и почему поставлен, то есть за что именно погибли наши люди.
Раньше было много формулировок – пышных, имперских, идеологических, разных. Скромных было мало.
Сейчас с польской стороны много новых эпитетов – обидных, несправедливых, лицемерных.
Однако есть факт: молодые иностранные парни погибли, освобождая Польшу от врага, который ее мог уничтожить. Эта человеческая правда и должна остаться.
Здесь надо поставить точку и дальше не говорить, что погибли «за свободу и независимость Польши», ради ее будущего и т. п., – они просто спасали ее от врага, который мог Польшу уничтожить. Точка. Так и написать. Это правда.
У каждого только одна жизнь, а памятники стоят тем, кто отдал свою, чтобы фашистов не было на польской земле.
Польское государство говорит об абстрактном коммунизме, о зле, о политике и идеологии – потому что ему это выгодно.
Мы говорим о смертях и мужестве сотен тысяч русских, украинских, белорусских, грузинских, армянских, казахских, якутских и всех национальностей воинов, потому что это наша, а не их, польская, утрата.
Необходимо перевести всю тональность дискуссии с идеологического и политического на человеческий уровень.
Даже личный: представьте себе, это ваш сын отдает свою жизнь за освобождение другой, чужой, зачастую враждебно относящейся к вам страны. Просто потому, что есть общий враг.
Не потому что заградотряды, а потому что война, потому что есть страшный враг, которого Польша в одиночку одолеть не могла. Да!
При этом вы можете услышать: «А их никто не просил за нас умирать». Это будет обиднее всего, потому что это-то как раз неправда. Просили и благодарили. Только потом забыли.
Вообще же, человеческий уровень понимания истории и сложившейся ситуации, не политический и не идеологический, – ключ к правильному выстраиванию позиций России.
3. Провести международную экспертизу художественной значимости
В законе написано, что сносить будут памятники, которые не представляют научную и художественную ценность. Это будет определять Институт национальной памяти Польши.
Значит, надо обосновывать ценность этих памятников и вступать в дискуссию. Научную и художественную.
Это большая и кропотливая работа, которую, тем не менее, можно провести на международном волонтерском уровне среди специалистов по искусству. Можно привлечь международные художественные институты.
Все это можно сделать очень стильно, модно, современно. Желающих присоединиться к самой большой в мире художественной экспертизе, думаю, будет достаточно.
Не снесли же коммунисты конный памятник императору Николаю Павловичу в Петербурге и многие другие, потому что это – выдающееся достижение искусства.
Можно даже сделать международное голосование по всем воинским памятникам, существующим в Европе, и выявить самые значимые и популярные для каждой из стран.
Важно сравнивать советские памятники с теми, которые ставились воинам в других государствах: Англии, США, Франции и т. п.
Памятники воинам, в одно и то же время поставленные, как правило, имеют много общих черт.
Если польские специалисты вынесут приговор об отсутствии художественной или научной ценности советскому памятнику, движение тут же должно быть готово обжаловать этот решение, указывая на параллели и похожие элементы на других, западных памятниках.
При этом поляки должны будут спорить не с русскими, а с международной экспертной комиссией. Рушить памятники в свете софитов и под пристальным вниманием тысяч защитников искусства – дело неприятное.
4. Разработать протокол прощания с памятниками
Сносить будут точно. К этому тоже надо готовиться.
Все сносы нужно документировать для истории со всеми участниками. Это могут делать съемочные группы российских СМИ или волонтеров, в том числе из польского населения, кто также переживает. Они есть, и их много.
Русские дипломаты должны курировать такие мероприятия и придавать им официальный статус.
Необходимо разработать протокол прощания с такими памятниками.
Это должно быть значимое и торжественное действие. МИД может направить официальную просьбу польской стороне о том, чтобы они приглашали представителей посольства, возможно, и почетные караулы, а также родственников тех, кто погиб за освобождение Польши, чтобы они могли увидеть и поклониться памяти советских воинов и этим памятникам перед их уничтожением.
Нам важно, чтобы все происходило не молчком, не скомканно, а заметно.
Чтобы потом, когда уляжется очередная антироссийская буря, все стало на свои места. Именно в этом наша задача и долг перед теми, кому памятники были поставлены.
Если польские власти уверены в том, что поступают правильно, – пусть делают это публично. Обеспечить публичность – наша задача.
5. Задействовать технологии дополненной реальности
На следующий день после сноса памятника любой желающий сможет навести телефон на место, где стоял памятник, а мобильное приложение, определив местонахождение пользователя, при помощи технологии дополненной реальности воссоздаст памятник в первозданной красе.
Даже краше. Его можно будет обойти, приблизить. Это будет даже интереснее и значимее, чем смотреть на уничтоженный памятник.
И так будет после каждого снесенного. Тут же появится его виртуальный двойник. Навсегда.
И его увидят гораздо больше людей, чем если бы он так и стоял из камня и бронзы – никому из местных не нужный, забытый артефакт из прошлого. Теперь памятник станет виртуальной достопримечательностью Польши.
Этот памятник уже снести будет невозможно. Памятники будут жить в миллионах смартфонов.
Их будет много, по ним будут организовываться туры и экскурсии – как по новому виртуальному чуду. Надев VR-очки, можно будет окунуться в специально оцифрованную хронику боев за Польшу. Она у нас есть.
Почувствовав себя на поле боя, мало кто усомнится, что памятники заслуживали того, чтобы стоять вечно.
Как же будут изворачиваться те, кто будет пытаться запрещать проект, основанный на хронике! Запрещать хронику – это запрещать правду.
В будущем к каждому очередному Дню Победы в этом мобильном сервисе будут появляться новые VR-битвы за города и поселки Польши. И так до тех пор, пока вся имеющаяся хроника не будет оцифрована и помещена в приложение.
Используя данные GPS, мобильное приложение покроет территорию Европы, активизируется, как только пользователь окажется вблизи места сражения, и предложит архивные фото, кино, аудио и текстовые материалы об этой битве.
Такую программу будет невыгодно запрещать – от запретов она станет привлекательнее.
Создавать такой проект – это большая работа, но за несколько лет ее можно сделать. История и технологии на грани невозможности станут самым большим и масштабным проектом. России такие проекты по плечу.
6. Чтить память воинов
Технологии позволят также заботиться о кладбищах и памятниках на них.
С помощью другого мобильного сервиса любой желающий из любой точки планеты сможет удаленно возложить цветы на любую воинскую могилу, находящуюся за пределами России, поучаствовать в восстановлении или уборке памятника, заказать заупокойную службу ближайшему православному приходу (или другой конфессии).
Сервис будет постоянно отслеживать состояние могил, регулярно их фотографировать, ухаживать за могилами в тех случаях, когда не справляются городские службы. Состояние каждой могилы теперь можно моментально проверить.
Сервис реализуется с помощью редакционной группы, которая автоматизирует заказ цветов на могилу через местные цветочные фирмы, автоматически нанимает уборщиков и ремонтников и т. п., а в качестве подтверждения совершения действия требует видео и фотосъемку.
При этом сервис отслеживает и проверяет время, дату и место съемки, что позволяет избежать обмана.
Родственники похороненных там воинов смогут отправить в редакцию сервиса материалы из семейного архива, и, таким образом, каждая могила превратится в виртуальный музей, а все могилы советских воинов – в самый большой в мире мемориальный комплекс дополненной реальности. Именно это и есть главная задача сервиса.
Материалы будут доступны на русском, английском и местном языках.
Рядом со всеми памятниками и воинскими захоронениями будут размещены специальные QR-коды, если навести камеру телефона на которые, будет выдаваться полная информация о людях, здесь захороненных, причем не в виде сухой биографической справки, а в виде драматической истории человека.
Такой подход – через историю обычного человека, молодого солдата, отдавшего жизнь за свободу другой страны, – достигнет сердец быстрее и засядет прочнее, чем официальные сводки и цифры. После такого будет уже сложнее кричать об оккупантах, издеваться над памятью и т. п.
И последнее.
Вот это очеловечивание истории, пусть даже с помощью совершенных и ультрасовременных технологий, – для нас самих большая и трудная задача, от которой мы сами часто уходим.
На наше прошлое мы умеем и привыкли смотреть с разных политических, идеологических и иных принципиальных позиций, при этом часто в ущерб человеческому измерению.
Однако тут, как и с санкциями, внешние обстоятельства надо переворачивать себе на пользу.
Очеловечивание внешней истории страны должно быть сопряжено с очеловечиванием истории внутренней.
Тогда и наше настоящее станет более человечным, не говоря уже о будущем. О будущем все всегда и так говорят хорошо.
Петр Тренин-Страусов
Источник