Гадюшник
В аппаратном смысле это полный разгром самого Грефа, так как в рамках корпоративной этики боссу положено насмерть стоять за подчиненных в случае конфликта с другим боссом. "В своем штабе я сам решаю, кто еврей" - Геринг в этом смысле был готов идти на конфликт с гестапо до конца. Просто потому, что сдав своих людей, он переставал быть боссом и рассчитывать на их безусловную лояльность.
Ответ, естественно, на поверхности. Фэк затронул не фигурантов доклада, а гораздо более высокие инстанции, выше некуда. "Газ - это бизнес президентов", - сказал Кучма. И ситуация, судя по всему, не изменилась с тех времен.
Чем-то это все напоминает два совершенно неаналогичных, но крайне показательных случая из прошлого. Первый произошел, когда газета одного ныне практически опального олигарха поведала о связи Первого лица с молодой и уже подавшей все возможные надежды спортсменкой. Редакцию разгромили в течение суток, у олигарха случились неслабые проблемы, да и сейчас они не закончились. Второй случай - когда братки из охраны еще одного братка-банкира вступили в дорожный инцидент с одним неприметным иностранцем, случайно оказавшимся мужем одной законспирированной дочери одного высочайшего лица. Банкир стал "вечным подследственным" и сидит до сих пор в изоляторе по неизвестно каким обвинениям (сажать в тюрьму не за что, выпускать, в общем, тоже), паспорт у него отбирал лично начальник ГУВД Москвы, а ныне министр тех же самых внутренних дел, пять принадлежащих братку банков перестали ему принадлежать, в общем, обычное дело, да и истории известные.
Похоже, что доклад Фэка - из той же серии. Он затронул и вскрыл механизм обогащения даже не фигурантов доклада, а лица гораздо более значимого и высокого. И просто по незнанию ткнул палкой в самый что ни на есть гадюшник. И вопрос здесь не в том, что задеты личные друзья Первого лица, а в том, что невольно вскрыта картина формирования состояния тех, кого в докладе даже не собирались упоминать.
Поэтому Грефу не до соблюдения аппаратной этики, здесь начинаются вопросы личного выживания. Отсюда и публичное унижение и потеря лица. Не до него сейчас. При этом коллеги Грефа отдают себе отчет, что ситуация абсолютно чрезвычайная и не объясняется ничем, кроме каких-то сугубо внешних обстоятельств: "...Инвестбанкиры, с которыми «Ведомости» хотели обсудить качество доклада Фэка, отказались это делать. «В инвестиционных банках не принято увольнять собственных аналитиков за их инвестиционное мнение», – сказал сотрудник одной из финансовых групп, пожелавший остаться неназванным..." По сути, не сам доклад, а последовавшая за ним неадекватная и выходящая за все принятые рамки реакция стала причиной повышенного интереса к содержательной части того, что писал Александр Фэк.
