О "добрых" и "злых" немцах.
В самом деле, и русская армия и РККА всегда отличались моральной стойкостью солдат. Вспомним, что совсем незадолго перед Великой Отечественной завершилась Советско-Финская война. И там многократно была продемонстрирована огромная стойкость и готовность к самопожертвованию рядового состава. Вспомним, например, о 18-й стрелковой дивизии, которая продержалась в окружении почти два месяца. Солдаты мерзли, голодали, умирали, но в плен не сдавались. А ведь в данном конфликте именно РККА выступала в роли захватчика, а не защищала свою землю.
Еще один вопрос заключается в том, что до зимы 1941-го года солдаты практически не могли увидеть последствия зверств нацистов. Ведь РККА отступала, а не наступала. И даже зимой 1941-го года, когда наши войска перешли в контрнаступление, они в основном освобождали территории, которые были под нацистами всего пару-тройку месяцев и немцы не успели там особо похозяйничать, а значит, и каких-то особых ужасов там увидеть было невозможно. Да, солдаты встретили сожженные деревни, встретили повешенных партизан. Однако даже если бы немцы вели войну «по-правилам», они бы все равно жгли деревни (так же, как это делали при отступлении наши войска) и вешали партизан. Фактически, единственное неоправданное с военной точки зрения преступление, результаты которого увидели советские солдаты в 1941-м году -– Багеровский ров с семью тысячами расстрелянных евреев.
Так что увидеть преступления нацистов собственными глазами большинство советских солдат смогли бы не раньше 1943-го года, а до этого о таких преступлениях можно было узнавать только из рассказов советской пропаганды. И вряд ли бы эта самая пропаганда сильно изменилась, веди себя немцы «по-хорошему». А в 1943-м году, по большому счету война немцами уже была проиграна.
Более того, веди себя немцы по правилам, они бы не имели такого количества «хиви», власовцев и прочих предателей. То большое количество перебежчиков, помогавших немцам, определяется в первую очередь именно нечеловеческими условиями в лагерях военнопленных. Будь в лагерях условия нормальные, большинство их обитателей предпочло бы спокойно дожидаться конца войны, а не воевать против своих.
Фактически, единственная область, где отсутствие зверств напрямую сыграло бы в пользу немцев – партизанское движение. Однако при всем его значении это фактор второго порядка, да и на полную мощь оно развернулось к 43-му году, когда немцам уже было «поздно пить боржоми».