Молодежный рак
Лимфома Ходжкина – рак крови, который встречается почему-то в основном у молодых людей. И хорошо поддается лечению. Но это все равно рак – смертельно опасная болезнь. И лечение все равно тяжелое, мучительное, долгое, связанное с применением очень ядовитых препаратов и травмирующей лучевой терапии. В большинстве своем пациенты боятся как самой болезни, так и лечения. Дина Барабанова не боится.
-— Ну, конечно, уже лучше, -— говорит Дина, кокетливо склоняя голову, чтобы показать шею. – Вы же видите, у меня на шее больше нет никаких вздувшихся лимфоузлов.
А ведь были. Целый год двадцатилетняя студентка химического факультета Дина Барабанова подходила к зеркалу и видела, что на шее у нее бугристые выступы. И шевелить шеей было больно. И в горле было такое чувство, как будто поперхнулась чем-то. И никто не мог сказать, что происходит.
Поэтому, когда Дине, наконец, поставили диагноз и объявили – лимфома Ходжкина, девушка обрадовалась.
-— Ну, это я сейчас быстро вылечусь!
Врачи посмотрели недоверчиво, уж не сошла ли пациента от ужаса с ума, и разъяснили, что лимфома Ходжкина – это рак и дело серьезное.
-— Я понимаю, -— перебила Дина, улыбаясь. – У меня брат этим болел, он все знает и он мне поможет. Он вылечился и я вылечусь.
У Дины есть брат-близнец. За два года до Дины он действительно тоже болел лимфомой Ходжкина, хоть и не похожей по симптомам на Динину. И это был кошмар. Молодой человек поначалу никак не мог смириться, что у него рак крови. А потом смирился и замкнулся. Перестал разговаривать с кем-либо, даже с сестрой. Смотрел на окружающих так, будто это они виноваты в его болезни. Крайне тяжело переживал лечение, а когда выжил и выздоровел – все забыл.
Какая-то у него произошла амнезия в ответ на тяжелую болезнь и изматывающее лечение. Он забыл все то дурное и мучительное, что происходило с ним в течение года. Дина надеялась воспользоваться его опытом, но воспользоваться опытом было нельзя – все из памяти стерлось.
-— А когда тошнит, -— спрашивала Дина, -— что от тошноты помогает?
-— Я не помню, -— отвечал брат. – Правда не помню, сестренка.
-— А вот эта фигня на коже, она долго не проходит?
-— Я не помню.
Опыт Дининого брата был такой травматичный, что воспользоваться им было нельзя.
Однако самого того факта, что самый близкий человек, брат-близнец прошел через лимфому Ходжкина до нее, было для Дины достаточно, и она проходила лечение с беспримерной легкостью. Брат же вылечился, значит вылечусь и я. У брата же такое было, но прошло же, значит пройдет и у меня. У брата такого не было? Да нет, было, наверное, просто он от ужаса забыл. Но прошло же, значит пройдет и у меня. Так рассуждала Дина по любому поводу и эти рассуждения помогли девушке перенести лечение легко.
Впрочем, нет. Есть одно важное отличие того, как болеет и лечится Дина, от того, как болел и лечился от лимфомы Ходжкина ее брат.
Для Дининого брата были на лучевую терапию государственные квоты. На Дине государственные квоты на лучевую терапию кончились. Новых денег на лечение от государства надо ждать аж после Нового года. Такие перерывы при лечении лимфомы Ходжкина – это смерть.
Семья, где кто-то болеет раком, беднеет существенно. Семья, где раком заболели подряд двое взрослых детей – может объявлять себя банкротом.
