майор Скиталец и лесбосепаратизм-65
решил для начала прочитать "Бессильных мира сего" - последний твор последнего Стругацкого. Очень плохо, просто совсем. Бедненький.
Мне говорили, что это типа про люденов, которые всё равно остались мизераблями - и понятно, так и есть. Но это не развитие темы, и даже не признание поражения (собственно, признание поражения Мира полудня - это как раз две последние части трилогии Каммерера). Это попытка шутить над собственным гробом. Ну, например, там реально упомянут во вставной новелле "начальник контрразведки СМЕРШ майор Скиталец — зверюга, и в глазах у него — смерть".
И написано плохо.
Я в детстве по Стругацким очень зашибался, всё, что мог, прочёл - что-то нра больше, что-то меньше, что-то совсем не; про какие-то вещи типа "Града обреченного" мне нравилось, как написано, но я не понимал, зачем, в чём смысл. Воспринимал как упражнение в стиле. А интернета тогда ещё не было.
Тут мне от нечего делать пришло в голову почитать, что обо всём эттом пишет уважаемый интернет. Оказывается, "Град" - это, по всеобщему мнению, показать, как «под давлением жизненных обстоятельств кардинально меняется мировоззрение молодого человека, как переходит он с позиций твердокаменного фанатика в состояние человека, словно бы повисшего в безвоздушном идеологическом пространстве, без какой-либо опоры под ногами» - вот вообще не считал такого. Перечитаю щас.
А самое интересное - с "Улиткой на склоне". Я там любил про Лес и совсем не любил, даже пропускал, про Управление, мне вообще не нравится их "юмор" - ни "Понедельник" с "Тройкой", ни вот эти всякие Доморощинеры. А пишут тут, что Управление - это типа прошлое, в котором всё нелепо и бессмыслено, а Лес - это, типа будущее, в котором всё загадочно, тревожно и ничего не знакомо, и вот, человек между ними, мол, мыкается, везде плохо.
И в такой вот оптике очень прям ярко проступает лесбосепаратизм "боевых подруг". Ведь угадали очень близко, и саму позицию, и риторику даже. 65-ый год, фигасе!
— Лес страшен только мужчинам, — сказала беременная женщина. — Потому что в лесу ничто не принадлежит им. Теперь ты стала нашей подругой и лес принадлежит тебе…
Мать поймала ее за руку.
— Пойдем, Нава, нас уже ждут.
— А Молчун? — спросила Нава.
— Ты же слышала, он остается здесь… В Городе ему совершенно нечего делать.
— Но я хочу, чтобы он был со мной! Как ты не понимаешь, мама, он же мой муж, мне дали его в мужья, и он уже давно мой муж…
Беременная женщина брезгливо скривилась. Мать Навы тоже.
— Не говори так больше, — сказала она. — Это нехорошее слово. Его надо забыть. Впрочем, ты его забудешь… Мужчины подругам совсем не нужны. Они никому не нужны. Они лишние. Они ошибка.
Атос невольно взглянул на беременную женщину. Та перехватила его взгляд и засмеялась.
— Глупец, — сказала она. — Ты даже этого не понимаешь.
— Пойдем, Нава, нас уже ждут.
— А Молчун? — спросила Нава.
— Ты же слышала, он остается здесь… В Городе ему совершенно нечего делать.
— Но я хочу, чтобы он был со мной! Как ты не понимаешь, мама, он же мой муж, мне дали его в мужья, и он уже давно мой муж…
Беременная женщина брезгливо скривилась. Мать Навы тоже.
— Не говори так больше, — сказала она. — Это нехорошее слово. Его надо забыть. Впрочем, ты его забудешь… Мужчины подругам совсем не нужны. Они никому не нужны. Они лишние. Они ошибка.
Атос невольно взглянул на беременную женщину. Та перехватила его взгляд и засмеялась.
— Глупец, — сказала она. — Ты даже этого не понимаешь.
(это я для простоты по "Беспокойству" цитирую, первой версии Улитки, где Атос, а не Кандид. В окончательном тексте там ещё гуще этот эпизод намалёван, где подруги стебутся над матерью Навы, что та бывала в отношениях с мужчинами, обращаются к Кандиду только "грязный козлик" итп)
более того, страдания менрайтовцев они тоже вполне себе предсказали:
никто из деревенских не изменился. Как он ни старался втолковать им, они ничего не поняли, а может быть, ничему не поверили. Идея надвигающейся гибели просто не умещалась в их головах. Гибель надвигалась слишком медленно. И начала надвигаться слишком давно. Может быть, дело было в том, что гибель — понятие, связанное с мгновенностью, катастрофой, сиюминутностью. Они не умели обобщать, они не умели думать о мире вне своей деревни. Была деревня и был лес. Лес был сильнее, но лес _в_с_е_г_д_а_ был и всегда _б_у_д_е_т сильнее. При чем здесь гибель? Такова жизнь. Когда-нибудь они спохватятся. Когда не останется больше женщин<...> Они не знают, что сильные этой планеты считают их лишними, жалкой ошибкой. Они не знают, что сильные, занятые своей непонятной всепланетной деятельностью, уже нацелились в них тучами управляемых вирусов, колоннами роботов, стенами леса. Они не знают, что все для них уже предопределено, что они являются реликтами, осужденными на гибель объективными законами, и что помогать им — означает на этой планете — идти против прогресса, задерживать прогресс <...> досадный камешек в жерновах прогресса, и я сделаю все, чтобы на этом камешке жернова затормозили, и если я доберусь до Базы, я сделаю все, чтобы эти жернова остановились, а если мне это не удастся, — а мне почти наверняка не удастся уговорить их, — тогда я вернусь сюда один и уже не со скальпелем… И тогда мы посмотрим.
Говорят, что не Жюль Верн предсказал подводные лодки и полёты на Луну, а просто науку двигали люди, в детстве начитавшиеся Жюль Верна. Ну, так же и про связь Незнайки на Луне (и прочей соответствующей литературы) с современной РФ. Но тут, наверное, всё же не так, тут рили эксцесс интуиции какой-то, видимо.
офф-топы:
героев Домбаса ЧВК Е.Н.О.Т-корп (на фото стрелков их награждает) в полном составе, насколько я понимаю, сливают, вместе с кураторами из ФСБ (кураторы, правда, пищат и отбрыкиваются). Ну и туда им и дорога.
+++
евреи опять пытаются диктовать украинцам, как тем называть свои улицы. Единственно доступными им методами: враньём, истерикой и диффамацией в глазах мирового сообщества
Я когда-то стишок такой придумал:
Стоит мечеть Аль-Акса
На Храмовой горе
А рядом плачут плаксы
Прижавши лоб к стене
Не помoгают баксы,
Насилье и обман:
Стоит мечеть Аль-Акса
На горе всем жидам!
Вот тот самый случай.
+++
Поразительно, но в те годы был в Вырице еще один архимандрит Серафим:
"В архиве УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области есть немало дел на тех священников, которым и в середине прошлого века, и в начале нынешнего было отказано в реабилитации. Один из таких людей – архимандрит Серафим, а в миру Стефан Проценко. Как свидетельствуют материалы архивного двухтомного уголовного дела № 40219, родившийся в 1874 году Стефан Проценко в 1932 году был осужден на пять лет за контрреволюционную деятельность. Из лагеря его выпустили уже через год с предписанием проживать в конкретных населенных пунктах, в которые не входила Ленинградская область. Однако архимандрит приехал в Вырицу, где до прихода немцев жил на нелегальном положении в семье приютивших его верующих.
– После прихода немцев в Вырицу осенью 1941 года Проценко по разрешению немецких властей открыл монастырь, в котором служил настоятелем, – рассказывала свидетельница Елизавета Сидорова. – Немцы дали ему участок земли, и он организовал свое личное хозяйство, которое обрабатывалось руками верующих.
«В начале 1942 года Проценко донес в немецкую полицию СД на советского гражданина Лапченко и на второго патриота по имени Михаил о том, что они собирали в поселке Вырица одежду и другие вещи, а также продукты питания для партизан, в результате чего они были немецкими карателями арестованы и расстреляны. Тогда же выдал карателям жителя Вырицы Аккерблюм И.Ф. как скрывавшего от немцев свою принадлежность к ВКП(б), за что тот был карателями арестован и расстрелян. Наряду с предательской деятельностью обвиняемый Проценко С.В. систематически призывал верующих помогать немцам в войне против СССР. Изобличается показаниями свидетелей Сидоровой Е.В., Амосова И.В., Гринцевич М.Ф., обвиняемого Ларченко Ф.М.» (из материалов дела).
Именно через Федора Ларченко, служившего у фашистов, отец Серафим, по данным следствия, передавал доносы заместителю немецкого коменданта Вырицы капитану Эмилю Поглич.
– Иду осматривать дом, отданный архимандриту Серафиму, знакомлюсь с ним ближе и узнаю, что он ярый ненавистник советской власти, собирает сведения от исповедуемых старушек и прочего народа о их причастности к партизанам и о настроении к немцам, – признавался Ларченко. – Перед уходом он просит меня передать коменданту завернутый пакет, бережно завязанный веревочкой. Дома интереса ради открыл узелок, а там списки неблагонадежных и имеющих связь с партизанами. Снова закрыл и передал Погличу.
В начале 1944 года Проценко вступил в ряды немецкой армии, получил офицерское звание лейтенанта фашистских войск и вплоть до капитуляции фашистской Германии служил полковым священником отдела пропаганды 18-й немецкой армии. В 1944 году, как значится в материалах дела, для помощи фашистской армии добровольно передал свои сбережения в сумме 1500 немецких марок. На суде Проценко признал себя виновным и был приговорен к 10 годам исправительно-трудовых лагерей.
https://vk.com/topic-38832_31466869?post=2321
"В архиве УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области есть немало дел на тех священников, которым и в середине прошлого века, и в начале нынешнего было отказано в реабилитации. Один из таких людей – архимандрит Серафим, а в миру Стефан Проценко. Как свидетельствуют материалы архивного двухтомного уголовного дела № 40219, родившийся в 1874 году Стефан Проценко в 1932 году был осужден на пять лет за контрреволюционную деятельность. Из лагеря его выпустили уже через год с предписанием проживать в конкретных населенных пунктах, в которые не входила Ленинградская область. Однако архимандрит приехал в Вырицу, где до прихода немцев жил на нелегальном положении в семье приютивших его верующих.
– После прихода немцев в Вырицу осенью 1941 года Проценко по разрешению немецких властей открыл монастырь, в котором служил настоятелем, – рассказывала свидетельница Елизавета Сидорова. – Немцы дали ему участок земли, и он организовал свое личное хозяйство, которое обрабатывалось руками верующих.
«В начале 1942 года Проценко донес в немецкую полицию СД на советского гражданина Лапченко и на второго патриота по имени Михаил о том, что они собирали в поселке Вырица одежду и другие вещи, а также продукты питания для партизан, в результате чего они были немецкими карателями арестованы и расстреляны. Тогда же выдал карателям жителя Вырицы Аккерблюм И.Ф. как скрывавшего от немцев свою принадлежность к ВКП(б), за что тот был карателями арестован и расстрелян. Наряду с предательской деятельностью обвиняемый Проценко С.В. систематически призывал верующих помогать немцам в войне против СССР. Изобличается показаниями свидетелей Сидоровой Е.В., Амосова И.В., Гринцевич М.Ф., обвиняемого Ларченко Ф.М.» (из материалов дела).
Именно через Федора Ларченко, служившего у фашистов, отец Серафим, по данным следствия, передавал доносы заместителю немецкого коменданта Вырицы капитану Эмилю Поглич.
– Иду осматривать дом, отданный архимандриту Серафиму, знакомлюсь с ним ближе и узнаю, что он ярый ненавистник советской власти, собирает сведения от исповедуемых старушек и прочего народа о их причастности к партизанам и о настроении к немцам, – признавался Ларченко. – Перед уходом он просит меня передать коменданту завернутый пакет, бережно завязанный веревочкой. Дома интереса ради открыл узелок, а там списки неблагонадежных и имеющих связь с партизанами. Снова закрыл и передал Погличу.
В начале 1944 года Проценко вступил в ряды немецкой армии, получил офицерское звание лейтенанта фашистских войск и вплоть до капитуляции фашистской Германии служил полковым священником отдела пропаганды 18-й немецкой армии. В 1944 году, как значится в материалах дела, для помощи фашистской армии добровольно передал свои сбережения в сумме 1500 немецких марок. На суде Проценко признал себя виновным и был приговорен к 10 годам исправительно-трудовых лагерей.
https://vk.com/topic-38832_31466869?post=2321
дававший на него показания И.В.Амосов - это понятно кто, надо думать.