Новинки патриотического кино
«Ford против Ferrari» и альфа-самцы
Кино про «мальчиков, делающих машинки и пережигающих на них топливо с выбросами углерода» (Грета будет недовольна), «Ford против Ferrari» с места в карьер захватило лидерство в американском и российском прокате, далеко обогнав феминистскую поделку «Ангелы Чарли». Переписанные в формате girl power знаменитые франшизы, будь то «Ангелы», «Люди в чёрном» или «Терминатор», неизменно проваливаются (из всего феминистского кино выстрелила только демоничная «Малифисента»).Консервативные же фильмы для мальчиков преподносят в американском прокате сюрприз за сюрпризом.
Если автор этой рецензии хоть что-то смыслит в кино, то «Ford против Ferrari» обречён войти в золотой фонд американского и, пожалуй, мирового кинематографа. За непритязательным названием, обещающим фильм «про машинки», скрывается берущая тебя сразу за грудки и не отпускающая до самого конца история двух мужчин, решивших воплотить свою американскую мечту и почти преуспевших в этом.
Перед нами не фильм о том, как американская мечта воплотилась, а о том, с каким трудом, борьбой и кровью даётся каждый шаг энтузиаста и инноватора в битве с системной корпоративной бюрократией. Не помогают ни талант, ни знания, ни даже персональные договорённости с первым лицом – тебя всё равно обскачут в корпоративных интригах. Мечта Шелби и Майлза движется только чудом, на колоссальном энтузиазме, сочетании наглости и компромисса, и в итоге Майлз становится пилотом на гонке в Ле-Мане.
«Ford против Ferrari» – это увесистый камень в огород системы. Будь то бюрократия огромных корпораций, гордящихся тем, что это они своей индустриальной мощью, а не человек в Белом доме, выиграли Вторую мировую войну, или бюрократия вашингтонского «болота», которое Трамп обещал осушить, но как бы оно не осушило его.
Если создатели многих других фильмов подошли к трамповской идеологической повестке довольно формально, отработав строго по методичке, кто с большим, кто с меньшим талантом, то команда «Ford против Ferrari» подошла к теме глубже, решив не только подтвердить правильные ценности, но и показав, как они могут разбиться о неправильность бюрократически-корпоративного мира.
Это не случайно, ведь ленту снимал Джеймс Мэнгольд – один из самых непростых, глубоких, неудобных и глубинно консервативных голливудских режиссёров. Именно он создал великий фильм Walk the line (у нас неловко перевели как «Переступить черту», на самом деле смысл заголовка противоположный – ходить по линии, держать себя в руках), посвящённый биографии главной звезды американского христиански-патриотического кантри Джонни Кэша и его браку с Джун Картер.
«Ford против Ferrari», безусловно, очень мужской, по-хорошему патриархальный и глубоко антифеминистский, заточенный против правил diversity фильм. В нём нет никакого нарочитого впихивания лиц правильной расы или сексуальной ориентации по принципу «лишь бы было». Единственный персонаж, которого можно заподозрить в нетрадиционности, судя по крашеным волосам и манерам, это Лео Биби, глава омерзительных фордовских бюрократов, «нетрадиционный человек в плохом смысле слова». Кто бы мог ожидать, что на волну женских фильмов без мужчин сильный пол ответит мужскими фильмами без функционально необязательных женщин.
Одни из главных героев ленты – семья Майлсов. Жена Кена Майлса Молли (Катрина Балф) – яркая женщина, бесконечно далёкая как от типажа «сильных фем-икон», заполонивших голливудские ленты, включая «Терминатора», так и от отката в 1940-е, с их молчаливыми боевыми подругами с идеальным мейкапом, продемонстрированными в «Мидуэе». Она любящая женщина, надёжная опора, которая не подминает под себя мужчину, а даёт раскрыться его таланту и мечте и главное, чего требует, – не скрывать от неё того, что происходит.
Наверное, самая яркая сцена фильма, убийственная сатира на левацкую борьбу с «токсичной маскулинностью», - это уличная драка Майлса и Шелби, в которой герои хорошенько понаддают друг другу. Вместо того чтобы бояться, суетиться, разнимать, кудахтать, Молли спокойно выносит раскладное кресло, садится в него и дожидается, пока мальчики наиграются, после чего приносит им колу. Оказывается, чтобы быть женщиной, совершенно не обязательно подавлять в мужчинах мужчин.
Никого не оставят равнодушными отношения Кена Майлса с сыном Питером, достойные «Короля Льва». Сын полон любви, восхищения, тревоги за отца и в то же время держится с удивительным достоинством во всех выпадающих ему непростых испытаниях. Итак, помимо увлекательной истории о машинах, гонках и внутрикорпоративной борьбе гениев с бюрократами, это ещё и шедевральное семейное кино.
Что же касается борьбы гениальных самоделкиных с корпоративными винтиками и шпунтиками, то она показана весьма ярко. И главный инструмент этой борьбы… – кувалда. Прошли те времена, когда американцы насмехались в «Армагеддоне» над русским космонавтом в ушанке, чинившим все неполадки кувалдой. Теперь выясняется, что удар кувалдой – главный метод работы истинного англосакса. Все фабричные линии, компьютеры, чертежи – ничто, если в нужный момент не найдётся человек, которому хватит соображения и ответственности попросту исправить всё мощным ударом.
Кувалда, как символический антипод фордовского конвейера (показательно останавливаемого в самом начале картины), становится мощным образом того антикорпоративизма, которым пронизан весь фильм. И здесь пора вспомнить главное – «Ford против Ferrari», в сущности, скорее английский, чем американский фильм. Англичанином был Кен Майлз, англичане – Джез и Джон-Генри Баттеруорты (после чтения их сценария из проекта сбежали Том Круз и Брэд Питт, сперва намечавшиеся на главные роли).
То есть в своей основе фильм не столько «трампистский», сколько «брекзитовский».
Но тут уже у вдумчивого зрителя закрадывается не предусмотренное создателями фильма сомнение, прорастающее даже сквозь нежность и сопереживание героям. Так ли уж неправа система? Так ли уж бессмысленны эти бюрократы? Да, они тормозят талант, но они же придают и устойчивость системе в целом – ту самую устойчивость, которая позволяет выжить вопреки несчастливому случаю и чьей-то ошибке.
Жизненные перипетии одного человека – это приключение. Перипетии корпорации – это серьёзный кризис с десятками тысяч безработных и поломанных судеб (о чём рассказал еще один прекрасный фильм с Кристианом Бейлом – «Большая игра на понижение» Адама Маккея). Перипетии нации – это смута, а то и война, голод и массовая смерть. И вот задача системы – сделать так, чтобы большие массивы людей и вещей сохраняли устойчивость.
«Романтическое» решение, предлагаемое в «Ford против Ferrari»: гении и инноваторы всегда правы, а система – нет, очевидно, слишком однобоко. Но и ситуация, когда система попросту уничтожает всякий талант, движение, инициативу, риск, вертикальную мобильность, катастрофична и грозит скорым загниванием.
Для России, которой всегда угрожает переход от застойной гиперстабильности к смуте и обратно, фильм «Ford против Ferrari» в этом смысле, пожалуй, ещё более полезен и своевременен, чем для Запада.
https://www.facebook.com/holmogorov.egor/posts/10221612796774758
Elvira Dubois-Ilina:
Сходили с сыном на фильм про великую битву Форда с Феррари. Вышла совершенно оглушенная. До сих пор рев моторов в ушах. Но какой же, блин, кукиш (можно заменить образом погрубее) феминистам! Это вам не Mad Max с его токсичными бесноватыми мужиками, разрушающими все и вся, и где у положительного мужского персонажа единственная роль - принять свою вечную вину и самораствориться в конце.
Здесь же мы попадаем в мужской мир, так сказать, созидающий и в целом позитивный. И не просто в мужской мир, а в мир Wight Anglo-Saxon Protestant!
Вообще, как они осмелились противостоять всем этим феминистским постулатам? Уму непостижимо.
Да, говорят создатели фильма, мужчина - это не женщина. Это совершенно разные миры. Мир мужчин - это грохот и лязг машин, это война, это неуправляемые страсти, это игра с опасностью, это бешенство, это адреналин.
Да, есть так называемые "мужские ценности" - самоотдача, риск, честь, воля к победе (она же воля к власти), мужская солидарность. Принять бой, ответить на вызов.
И храбрость. Мужское - это безумство, это игра со смертью.
Феминисты хотят доказать, что мужчина доминирует, потому что хочет извлечь из этого выгоду. На самом деле он доминирует, потому что сам доминируем этим вечным неистребимым влечением к лобовому столкновению, этой волей к власти, которая есть на самом деле влечение к смерти. Власть вирильна и беспощадна. Трудно быть мужчиной, очень трудно.
А женщина? Феминисты уже взвыли от того, что она тут на вторых ролях и живет исключительно жизнью мужа.
На самом деле женщина мудра и всезнающа. Она знает, как лучше, и знает, что лучше оставить мужиков биться и играть в свои игрушки, в эти ревущие, рыкающие, очень опасные машинки. Потому что жизнь все равно трагична и бесполезно искать внешних решений.
И под конец: Америка гордится собой, Америка чествует белого альфу-самца, который ее создал. И правильно делает. И пока женщины любят таких мужиков, они не вымрут. Надеюсь!
Холмогоров Егор, Царьград
«Мидуэй» - американские «деды воевали»
Американское кино в очевидном расколе. После целого потока лент в жанре агрессивного фем- и гей-соцреализма, которыми исправно снабжает внутренний и международный кинорынок Голливуд, всех этих «подруг Оушена», «Малифисент» и «лесби-ангелов Чарли», пошла волна не менее мощного и агрессивного кино, которое можно назвать «токсично-маскулинным»: «В погоне за Бонни и Клайдом», «Однажды в Голливуде», «Рэмбо. Последняя кровь».Впрочем, в «Мидуэе» Роланда Эммериха маскулинность, оголтелый американский патриотизм и презрение к политкорректности достигают уже не токсичного, а ядерного уровня. В фильме вообще нет женщин в какой бы то ни было роли, кроме роли тщательно напомаженных и уложенных офицерских жён, которые в своих аккуратных гавайских домиках поддерживают мужей или ждут их, глотая скупые слёзы. Нет и никакого diversity, без которого в последние годы уже никак, — фильм выглядит пугающе ослепительно белым: ни одного чернокожего нет даже на тех позициях, которые они занимали в 1942 году в американском флоте, — младшего обслуживающего персонала. Нет ни латиносов, ни индейцев, ни трансгендеров, ни вообще хоть какой-либо линии, которая внушала бы хоть какие-то толерантные чувства или настроения.
Иными словами, перед нами соцзаказ, так что режиссёру пришлось забыть все свои личные пристрастия и помнить лишь о том, что он один из ведущих в Голливуде мастеров военных блокбастеров, снявший «День независимости», «Универсального солдата», «Патриота» и толерантнейший по всем параметрам «Штурм Белого дома» (в нём ультраправый начальник президентской охраны пытался произвести ядерную атаку на мусульманские страны, а белый охранник спасал чёрного президента).
Партия (Республиканская) и Пентагон сказали: «Надо!» — и Голливуд ответил: «Есть!» Получилась картина в жанре «Деды воевали», который всё пытаются без особого успеха освоить наши киносамоделкины на деньги Фонда кино и под патронажем Минкульта. Стерильно-ослепительная, лишённая всякого двойного дна история о героизме американских лётчиков и моряков и о великой победе у атолла Мидуэй, изменившей ход войны на Тихом океане.
Чудовищные ошибки в тактической подготовке американцев подаются как естественные и объективные трудности, которые не портят общей мажорной картины. Авианосец «Йорктаун» получает убийственные повреждения где-то настолько на заднем плане, что не всякий зритель и поймёт, что он вообще погиб. Впрочем, погиб он скорее потому, что американцы не слишком-то и жалели эту приведённую на поле боя после поспешного ремонта железяку и практически не боролись за её живучесть.
Характерно, что сейчас обращение к «дедовской победе» стало важной составляющей американского патриотизма трамповского образца. Местной демшизе впору катать свои телеги про «победобесие». Американцы не щадят даже чувства нынешнего союзника — Японии и, не ровен час, устроят 2 сентября 2020 года парад в честь 75-летия победы.
Фильм Эммериха прославляет поколение воевавших дедов практически как небожителей. Это мужественные, решительные, простые и чёткие люди, которые всегда и во всём правы и практически лишены бесполезной рефлексии. Они превозмогают себя и заставляют подчиняться других, лишь бы достичь победы. Каждый из них — отличный семьянин, добрый прихожанин церкви (в одном из эпизодов атеисту открытым текстом дают понять, что Бог на войне важнее «девчонок»), который отменно делает свою работу. Если кто и гибнет по собственной слабости, то нельзя зацикливаться на том, чтобы себя корить, — нужно пахать дальше. В «Мидуэе» эта консервативно-патриотическая идеология проведена с куда большей простотой и однозначностью, чем в знаменитом сериале «Пасифик», посвящённом той же войне. Неслучайно главным героем фильма оказывается Дик Бест — наглый, самоуверенный ковбой со жвачкой (однако очень любящий жену), так сказать, воплощение самого американского духа.
Качество спецэффектов, как и во всех фильмах Эммериха, — отменное. А что многовато пафоса — ну так консервативный пафос не грех и послушать, в отличие от надоедливого либерал-глобалистского пафоса всевозможных «Послезавтра» и «2012» того же режиссёра.
Гораздо существенней то, что за счёт мелких подтасовок, изменений угла зрения и манипуляций зрительским вниманием победа американцев кажется гораздо более закономерной, чем она была на самом деле. Мы не ощущаем того организационного безобразия и некомпетентности, которые могли бы вовсе похоронить на уровне исполнения весь блестящий план Нимица. Ну так разве это дело американцев — самим за свои деньги изображать свои слабости и просчёты?
Это только российский кинематограф день за днём, год за годом заходится в пароксизмах клоачной ненависти к своей стране и в чувстве «неоднозначности».
Никакой цельности, однозначности, могучей простоты в наших фильмах о Великой Отечественной войне или о любой другой странице нашей истории нет и в помине — психоз, изломанность, ёрничество, чернуха, клевета. Если ещё несколько лет назад мы могли утешать себя тем, что медленно вытягиваем коготок из болота, в то время как Запад с разбега бухается в пропасть толерантности, то сегодня ситуация обратная. Голливуд на полную запустил машину бескомпромиссной пропаганды аутентичных американских ценностей, так что в неё включились даже такие неподходящие вроде персонажи, как «гей на передержке» Эммерих. Нас же, увы, засасывает всё глубже. До идеологического Мидуэя нам далеко — один бесконечный Перл-Харбор.
Снова Царград и тот же автор
Холмогоров Егор: Конечно удивительно, насколько совпадают по взгляду моя рецензия на "Мидуэй" и рецензия Нольте с Брайтбарта (Трампистской газеты "Правда") https://www.breitbart.com/entertainment/2019/11/12/midway-review-unpretentious-accurate-exciting-pro-american/