Traduttore, traditore
τοῦτο τὸ κηρίον ἐστὶ πνεῦµα ζωῆς. καὶ τοῦτο πεποιήκασιν αἱ µέλισσαι τοῦ παραδείσου τῆς τρυφῆς <τοῦ θεοῦ> ἐκ τῆς δρόσου τῶν ῥόδων τῆς ζωῆς καὶ πάντ<ων> τῶν ἀνθέων τῶν ὄντων ἐν τῷ παραδείσῳ τοῦ θεοῦ. διότι πάντες οἱ ἄγγελοι τοῦ θεοῦ ἐξ αὐτοῦ ἐσθίουσι καὶ πάντες οἱ ἐκλεκτοὶ τοῦ θεοῦ καὶ πάντες οἱ υἱοὶ τοῦ ὑψίστου, ὅτι κηρίον ζωῆς ἐστι τοῦτο καὶ πᾶς, ὃς ἂν φάγῃ ἐξ αὐτοῦ, οὐκ ἀποθανεῖται εἰς τὸν αἰῶνα χρόνον (16.14)
Сей сот есть дух жизни, и его сотворили пчёлы божьего рая радости из росы роз жизни и всех цветов, сущих в раю божьем. Потому все ангелы божьи от него вкушают, и все избранники божьи, и все сыны Вышнего, ибо сот жизни он есть, и всякий, кто от него вкушает, не умрёт вовек.
Перевод Аверинцева:
Ибо мёд сей сотворили пчёлы в Раю Радования, и ангелы Божьи вкушают от него, и всякий, кто вкусит от него, не умрёт вовек.
καὶ ἔλαβεν Ἀσενὲθ τὴν τράπεζαν <καὶ> ἐστράφη τοῦ µεταθεῖναι αὐτὴν καὶ εὐθέως ἀπῆλθεν ἐξ ὀφθαλµῶν αὐτῆς ὁ ἄνθρωπος. καὶ εἶδεν Ἀσενὲθ ὡς ἅρµα τεσσάρων ἵππων πορευόµενον εἰς τὸν οὐρανὸν κατὰ ἀνατολάς· καὶ τὸ ἅρµα ἦν ὡς φλὸξ πυρὸς καὶ οἱ ἵπποι ὡς ἀστραπή· καὶ ὁ ἄνθρωπος εἱστήκει ἐπάνω τοῦ ἅρµατος ἐκείνου. καὶ εἶπεν Ἀσενέθ· »ἄφρων ἐγὼ καὶ τολµηρά, διότι λελάληκα παρρησίᾳ καὶ εἶπον ὅτι ἄνθρωπος ἦλθεν εἰς τὸν θάλαµόν µου ἐκ τοῦ οὐρανοῦ καὶ οὐκ ᾔδειν ὅτι θεὸς ἦλθε πρός µε. καὶ ἰδοὺ νῦν πορεύεται πάλιν εἰς τὸν οὐρανὸν εἰς τὸν τόπον αὐτοῦ.« (17.8-9)
И взяла Асенеф стол, и повернулась, чтобы переставить его, и тотчас исчез из глаз её человек тот; и увидела Асенеф как бы колесницу с четырьмя конями, восходящую к небесам на восток, и колесница была как пламя огня, а кони как молния, и человек тот стоял на колеснице той. И сказала Асенеф: Безумная я и дерзкая, ибо говорила нескромно и сказала, что человек вошёл в чертог мой с неба, и не знала, что бог пришёл ко мне. И вот, он возвращается на небо, в место своё.
Перевод Аверинцева:
И обратилась Асенеф переставить стол, и исчез из глаз её человек тот; и увидела Асенеф как бы колесницу огненную, восходящую к небесам на восток. И сказала Асенеф: Милости буди, Господи, рабе Твоей! Ибо в неведении говорила я худое пред лицом Твоим.
καὶ εἶδεν αὐτὸν Ἀσενὲθ καὶ ἐθαµβήθη ἐπὶ τῷ κάλλει αὐτοῦ, διότι ἦν Ἰακὼβ καλὸς τῷ εἴδει σφόδρα καὶ τὸ γῆρας αὐτοῦ ὥσπερ νεότης ὡραίου ἀνδρός· καὶ ἦν ἡ κεφαλὴ αὐτοῦ πᾶσα λευκὴ ὡσεὶ χιὼν καὶ αἱ τρίχες τῆς κεφαλῆς αὐτοῦ ἦσαν ὅλαι <οὖλαι> καὶ δασεῖαι σφόδρα <ὡς Αἰθίοπος> καὶ ὁ πώγων αὐτοῦ λευκὸς καθειµένος ἐπὶ τὸ στῆθος αὐτοῦ καὶ οἱ ὀφθαλµοὶ αὐτοῦ χαροποιοὶ καὶ ἐξαστράπτοντες· <καὶ ἦσαν> οἱ τένοντες αὐτοῦ καὶ οἱ ὦµοι αὐτοῦ καὶ οἱ βραχίονες ὡς ἀγγέλου <καὶ> οἱ µηροὶ αὐτοῦ καὶ αἱ κνῆµαι <αὐτοῦ> καὶ οἱ πόδες αὐτοῦ ὡσεὶ γίγαντος. <καὶ ἦν Ἰακὼβ ὡς ἄνθρωπος, ὃς ἐπάλαισε µετὰ θεοῦ.> (22.7)
И увидела его Асенеф, и поразилась его красотою, ибо был Иаков видом красив весьма, а возраст его был как юность мужа в расцвете своём. И была голова его вся бела как снег, а волосы головы его все вьющиеся и весьма густые, как у эфиопа. Его борода была бела и достигала груди, а очи его сверкали. Его жилы, плечи и руки были как у ангела, его бёдра, голени и ноги – как у великана. И был Иаков подобен человеку, который боролся с богом.
Перевод Аверинцева:
И пришли они к Иакову, и благословил он их, и облобызал их; и бросилась Асенеф на выю Иакова, отца мужа своего, и лобызала его. И после того они ели и пили.
Т.е. то, что Сергей Сергеевич находил некошерным, он просто опускал при переводе. И вот с таким приходится сталкиваться всё время. А вы спрашиваете, почему я не доверяю никаким переводам и всегда, когда есть возможность, справляюсь по оригиналу.