случай на ул. министра финансов

По широкой улице, мощёной берлинскими ромбами, нам навстречу идут три пожилые женщины в пёстром, разном: солнечно, но воздух прохладный. Одна прижимает костлявыми скрепками фалды вязаной кофты к бёдрам, у другой – кофейная рябь над краем сарафана с грубыми цветами, и шлёпанцы щёлкают о пятки испанскими синкопами. Третья уже за краем моего поля зрения, когда вторая, панически прищёлкнув, спотыкается о вздыбленный угол ромба и только засчёт структурной идиосинкразии скелета не соприкасается с неровными плитами более резко, чем позволительно для непрерывного поддержания жизненно важных функций.

Пока исторгнувшиеся от сотрясения костей обрывки эктоплазмы стягиваются обратно в организм, женщина замирает в сложном воздушном равновесии, как нечто многоэтажное, повешенное на край.

В это время опередившая её подруга в кофте слегка приседает, наклонившись, и ударяет себя по коленям; тяжёлые вязаные фалды распахиваются книзу, как будто освобождая огромный выдох. В некотором отдалении копошится третья. Поднимается жуткий порывистый шум, и я понимаю, что все трое буйно веселятся, выкашливая геологические слои своего исконного дыхания. Вдоволь насмеявшись, потыкивая друг друга локтями в бёдра и влажно пожёвывая, старухи собираются и приводят в движение все шесть нижних конечностей.

Расстояние между нами увеличивается, что-то отматывается и повисает, подрагивая над неровными плитами в такт моим шагам.