Беззащитны и смертельно опасны
Год назад, 11.03.2020, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) объявила о начале пандемии коронавируса. Ковидный год показал не только ужасы болезни и героизм врачей, но и незаметно существовавший ранее вызов: склонность людей верить в конспирологические теории и отрицать реально существующие проблемы. Речь, конечно, о ковид-диссидентах.
Впервые за долгое время в информационном поле остро встает табуированный вопрос здоровья массового сознания.
Защищая «свои права и свободы», ковид-диссиденты забывают, что своеволие может быть их правом, пока не вступает в конфликт с правами других людей, тем более — их правами на жизнь и здоровье.
К лучшему или худшему, ковид-диссиденты децентрализованны. Но имея общие идеи, они объединяются в сообщества. Эти сообщества реже посвящены только отрицанию ковида. Чаще они являются продолжениями других конспирологических сообществ — того же QAnon. Нередко паблики ковид-диссидентов имеют националистический окрас и атакуют официальную медицину с позиций «теории заговора мировых элит».
Корреспондент «Новой» попытался разобраться, кто такие ковид-диссиденты; что делать, если ваши родственники и знакомые разделяют их идеи; и как общество может нивелировать угрозы, связанные с отрицанием коронавируса и других опасных заболеваний.
Заговор на мышление
С Сергеем Сергеевым, создателем популярного ковид-диссидентского паблика, мы встречаемся в одном из спальных районов Москвы. Он занимается грузоперевозками, неплохо зарабатывает, одевается в стиле casual. Говорит спокойно и размеренно.
К эпидемической обстановке в стране, рассказывает Сергей, он относится отрицательно. Под эпидобстановкой, правда, понимает не уровень заболеваемости, а масочный режим.
— Постановка. Обычная постановка. Ролики про Гаити смотришь: вроде никто в масках не ходит. А вот именно Европа и США взяты под контроль, — говорит он. — Человек упал, умер, его взяли, сожгли, отвезли — ничего этого нет. Все тихо, спокойно. Только в информационном поле идет какая-то волна: столько-то заразилось, столько-то умерло, столько-то выздоровело.
Сергей говорит, что существует несколько уровней «понимания информации окружающего мира». «Понять происхождение коронавируса» можно только с «позиции глобального мышления».
— Когда была первая волна, было три основных версии. Первую озвучил представитель армянской диаспоры. Он говорил, что идет передел финансовых сфер влияния. Вторая версия — полковника Квачкова, который заявил, что происходящее — глобальные военные учения мирового правительства. Третья — Германа Стерлигова, который говорил, что ковидный режим вводится, чтобы сделать отравленные прививки и часть населения утилизировать. Какая бы версия ни была правильной, их можно исследовать, разобрать. Причина соответствует, скажем так, единому религиозному мировоззрению вот этого самого мирового правительства.
Сергей называет несколько книг, в которых изложено «религиозное мировоззрение мирового правительства». «Новая газета» не будет публиковать их названия во избежание «разжигания ненависти либо вражды».
В самом существовании мирового правительства Сергей ни на минуту не сомневается.
Говорит, что большая часть всех денег мира принадлежит 50 корпорациям и что между ними есть сговор.
— Видно, как это все [ситуация с коронавирусом] освещалось в СМИ. Когда пошел вирус, в миллиардном Китае три человека умерло. И вдруг такую незначительную новость распространять начали по всей Европе и в США. Значит, есть организация, которая может дать указание СМИ во всем мире.
Сам Сергей маску надевает «только когда нужно в торговый центр, а охранники грудью встают и не пропускают. «Зашел, снял», — отмечает он.
Семья Сергея его взглядов не разделяет. «У моей сестры ближайшие родственники работают в структурах именно этой [медицинской] системы. Они, естественно, всецело за масочный режим и соблюдают. Чем и плохо воздействие мирового правительства. В моей семье есть люди, которые выступают за маски, для них нормально посмотреть телевизор, воспринять как истину и беспокоиться о своем здоровье. Они не изучали, что изучал я».
Если звезды погибают
Идеи ковид-диссидентства популяризуют и многие лидеры мнений.
Бывшая участница «Дома-2» Виктория Боня, теннисист Марат Сафин, режиссер Никита Михалков. Последний — автор наделавшего шуму (и мемов) заявления о «чипировании» людей с помощью вакцины основателем Microsoft Биллом Гейтсом.
В интервью на YouTube-канале шоумена Рустама Солнцева клинический психолог Юлия Карандина заявила, что для celebrities ковид-диссидентские заявления — это обычный пиар. При этом она отметила, что в подобных заявлениях
«звезды» часто пользуются недостоверной информацией, которую специально подают с интонацией, призванной вызвать у зрителя страх.
К сожалению (как это часто бывает и с ВИЧ-диссидентами), сами отрицающие коронавирус — не защищены от него. 16 октября прошлого года в Киеве скончался известный блогер Дмитрий Стужук, который на протяжении всей пандемии призывал своих подписчиков «не верить в COVID-19». Он умер от коронавируса на 11-й день болезни, лишь за два дня до смерти написав, что «болезнь эта не эфемерная и тяжелая».
Что делать близким?
— Ковид-диссидентство, как и прочие теории заговора, — психологический феномен, получивший широкое распространение во всем мире, — говорит психолог, партнер центра психологии «Парабола» Денис Кондратьев. — Как и многие иные феномены, он имеет свой смысл, помогает человеку адаптироваться к тому, с чем привычными инструментами справиться не получается. Уверен, у каждого здесь свой набор причин, перечислю те, что встречаю чаще всего.
Тревога. Мир слишком большой, в нем слишком много событий и процессов, которые я понять не могу, на которые я не могу влиять. Любое объяснение, почему так, для чего все это вокруг делается, вносит в мою картину мира определенность, дает ощущение контроля и этим самым тревогу снижает. Так спокойнее.
Уникальность. Мир огромен и населен, я «растворяюсь» в многомиллионном мегаполисе, в социальных сетях, переживаю себя песчинкой в пустыне, неотличимой от остальных. Заняв позицию, отличную от большинства, я возвращаю себе уникальность, заявляю о себе, обнаруживаю свою ценность.
Принадлежность. Парадоксально, но мне важно одновременно и быть особенным, и чувствовать себя частью какой-то группы, сообщества. Я выступаю против мейнстрима и этим сразу и получаю уникальность, и становлюсь частью «особого круга» тех редких людей, которые думают так же, как я.
Есть и масса других сложностей и переживаний (среди них и бессилие перед происходящим, и гнев на это, и вина перед близкими и собой за то, что моя жизнь не такая, как я хочу), для решения которых
теория заговора — простой, а главное, эффективный инструмент защиты.
Что делать близким? Пытаться переубедить бесполезно: вы будете отбирать соломинку у утопающего, и чем труднее «утопающему», тем отчаяннее он свою позицию будет защищать. Постарайтесь с уважением отнестись и к его видению ситуации, и к его нуждаемости в таких психологических защитах. Если диалог в рациональном поле возможен, обсуждайте факты и их влияние на вас, а не фантазии о них, сохраняйте критичность мышления и доброжелательность. И, если в дееспособности близкого сомнений нет, — регулируйте его поведение в той мере, в какой это касается лично вас. Если для общения с вами маска нужна, вы вправе это требовать (или отказываться от общения). В конце концов, эпидемия закончится, а близкие и отношения с ними останутся».
На 24 февраля в России официально выявлено 4,2 млн случаев заболевания коронавирусом. Жертвами инфекции стали 84 000 человек.