Проклятие
Дело здесь вот в чем. Есть такое выражение «ресурсное проклятие России». Суть его в том, что Россия уникальна и абсолютно эксклюзивна по сравнению со всеми остальными странами на планете тем, что на ее территории существует острое противоречие: 2 процента мирового населения фактически контролирует 20 процентов мировых природных ресурсов. Ну, «контролирует», конечно, условно. Точнее сказать, проживает на территории, где располагается 20 процентов мировых запасов ресурсов.
Это острейшее противоречие, так как оно вынуждает любой режим, правящий в России, решать проблему завистливых соседей (а они всегда будут завистливыми просто потому, что неравномерное распределение ресурсов — это всегда конфликт. И чем выше эта неравномерность — тем острее конфликт).
Разрешение противоречия находится в выборе между двух стратегий (причем совместить их невозможно, можно только выбрать одну из них). Первая стратегия — самая очевидная. И самая тупая, потому что прямая, как шпала. План «Крепость». Поляжем все, но всех убьем. Превратим границу в непрерывную засечную черту, а чтобы наверняка — то и всю территорию заодно. И периодически будем поджигать соседей. Весь народ — в постоянной мобилизационной готовности. Всех сомневающихся — в равелин. Тут только начни, дальше само покатится. Само собой, что все ресурсы в том случае придется бросать только на решение одной задачи — создать еще более крепкую оборону. А так как средств на развитие в такой парадигме особо нет, то оборона — это в основном полоса препятствий, в которую превращена вся страна.
Почему эта стратегия тупа и неэффективна? Потому что в ее рамках и без войны мы начинаем жить как после ковровых ядерных бомбардировок. А все эти 20 процентов мировых ресурсов нам по сути без надобности — в условиях Крепости основной вид хозяйственной деятельности — натуральная. С небольшими бонусами в виде «цап-царап».
Логично, что в таких условиях немедленно формируется каста, которая руководит обороной крепости, а значит, и распоряжается всем выделенным на оборону ресурсом. Фактически приватизируя национальное богатство страны.
В общем, что долго рассказывать — можно выйти на улицу и посмотреть на всё вот это в живом натуральном виде. При этом динамика процесса всегда нисходящая. Страна начинает жить все хуже и беднее, а оборона слабеть. Что вынуждает выжимать ресурс отовсюду и снова перебрасывать его в оборону. Вот вам и нисходящий тренд, причем с ускорением. Заканчивается это всегда одинаково — либо военным поражением и репарациями, либо бунтом и сменой власти. Иногда смена власти успевает произойти без бунта.
И тогда — снова приходится делать всё тот же выбор.
Вторая стратегия — перенос линии обороны за пределы своей территории. Как можно дальше. И такая стратегия требует создания своего союзного блока. В рамках этой стратегии противоречие «2%-20%» начинает уменьшаться, так как союзники — это те, кто получает в том числе и право пользования нашими ресурсами по сходной, льготной цене, а иногда и совершенно бесплатно. И это вполне справедливый размен, так как допуск союзника к нашему ресурсному пирогу мотивирует его к его защите.
Проблема в том, что сугубо меркантильные отношения всегда чреваты. Наемники — ребята ненадежные. Сегодня у них один наниматель, завтра — другой. Поэтому вторая стратегия невозможна без еще одной составляющей — идеологии. Ваш союзник должен разделять ваш образ будущего, видеть себя в нём и ощущать преимущества именно в этом образе будущего, а не в чьем-то другом. Собственно, это сочетание меркантильных интересов и ментальной общности и создает союзника.
Понятно, что идеология в таком случае должна носить наднациональный характер, надконфессиональный и вообще претендовать на глобальный статус. Идеи русского мира не заинтересуют жителей Латинской Америки или Юго-Восточной Азии. У них там своих идей такого плана — пруд пруди. Кстати, поэтому русский национализм всегда был в загоне — у него нет ни малейших перспектив ни в рамках первой, ни в рамках второй стратегии. И, смею предположить, всегда будет маргинальным и бесперспективным движением неудачников. Хотя, конечно, его идеи и выглядят духоподъемно, скрепно и набожно. Но он вообще никак не решает проблему «ресурсного проклятия». Ни плохо, ни хорошо. Никак.
Подытоживая — для реализации второй стратегии от российского руководства требуется три базовых составляющих — готовность справедливого стороннего доступа к ресурсам, глобальная идеология и образ будущего.
Парадокс, но как только вы начинаете делиться ресурсами (на своих условиях и по своим правилам, конечно), у вас внезапно начинают появляться их избытки. Которые можно и нужно направлять в развитие. Фактически вы делегируете значительную часть своих оборонных планов союзникам, и по мере роста их количества и качества получаете все новые дополнительные ресурсы. Что само по себе требует создания адекватной системы управления. Одно дело — управлять системой с дефицитом ресурса, и совсем другое — когда появляется его избыток. Это разные таланты и разные технологии управления.
Вернувшись к началу. Так почему возник термин «ресурсное проклятие»? Да потому, что изобилие ресурсов при фатальном дефиците народонаселения ставит перед любым руководителем страны вызов. С которым он либо справляется, либо нет. Невероятная острота проблемы (в мире нет ни одной страны с более острым противоречием такого плана) четко маркирует руководителя страны по ключевому параметру — справляется ли он с этим проклятие или нет. Можно облизывать его во всех самых потаенных местах, но если страна живет всё хуже, если технологический, промышленный, экономический, социальный уровень страны деградирует, если население живет всё хуже и хуже, то вердикт может быть только один — лузер. Полный и безоговорочный. А если он еще и не желает этого понимать, то еще и тупой лузер.
Можно сколько угодно рассказывать про вражеские козни, но если ты не в состоянии воспользоваться колоссальнейшим преимуществом, которое есть у страны — ее ресурсной обеспеченностью, то ты — никто и звать тебя никак.
Наверное, грустно осознавать, что всего лишь 10 лет назад ты заседал в компании людей, вершащих судьбы планеты, а теперь ты никто даже для последних африканских людоедов. Но это вопросы к тебе самому — почему ты такой тупой и бестолковый. А к кому еще?