Соревнование среди друзей
Интересное наблюдение на тему особенностей афганской войны со стороны американского журналиста и причинах непонимания многими европейцами и американцами причин побед Талибана.
Соревнование среди друзей
За последний месяц мы видели несколько сообщений из Афганистана, в которых зафиксировано потрясение американцев, афганского правительства и даже самого Талибана той скоростью, с которой силы Талибана захватили афганскую сельскую местность.
Я удивлен этим сюрпризом. В прошлом году я написал рецензию на книгу Декстера Филкинса «Вечная война» вышедшей в 2006 году, посвященную боевым действиям в Афганистане и Ираке за предыдущие восемь лет. Вот как Филкинс описывает характер войны, где он стал свидетелем первого раза, когда талибы попытались захватить контроль над всей страной-и в первый раз они были разбиты.
Люди воевали в Афганистане, и люди умирали, но не всегда очевидным образом. Они сражались так долго, тогда двадцать три года, что к моменту прибытия американцев афганцы разработали тщательно продуманный свод правил, призванный щадить как можно больше бойцов. Так что война могла продолжаться вечно. Мужчины дрались, мужчины переходили на другую сторону, мужчины возвращались обратно и снова дрались. Война в Афганистане часто казалась игрой в баскетбол, соревнованием среди друзей, турниром, в котором никогда не знаешь, в какой команде ты будешь, когда начнется следующая игра. Рубашки сегодня, завтра форма. Во вторник вы можете оказаться в составе грозного полка талибов, столкнувшись с минным полем. А в среду вы, возможно, будете работать на блокпосту какой-нибудь банды Северного Альянса. К четвергу вы можете снова вернуться к талибам, придерживая автомат Калашникова и обещая вести джихад вечно. Война в Афганистане была серьезной, но не такой серьезной. Это было частью повседневной жизни. Это была работа. Казалось, проиграли только мирные жители.
Сражения часто решались таким образом, не реальными боями, а перебрасыванием бригад солдат. В один прекрасный день у Талибана может быть четыре тысячи солдат, а в следующий - только половина из них, а полевые командиры Северного Альянса внезапно увеличатся на такое же количество. Драка началась, когда торг прекратился, а торг шел до конца. Проигравшими оказывались те, кто был слишком упрям, слишком глуп или слишком фанатичен, чтобы заключить сделку. Внезапно они окажутся в меньшинстве и умрут. Это был своего рода естественный отбор.
Один из командиров афганских ополченцев, с которым я путешествовал, Дауд Хан был мастером этой сложной игры. Он был дороден, хорошо одет и очень хорошо ел. Афганцы говорили о нем благоговейно, но мне он не казался большим воином. Он никогда не воевал на стороне талибов, но тысячи его бывших солдат теперь были в рядах талибов. Зачем убивать их, если он мог просто вернуть их на свою сторону? Хан захватил свой первый город Талокан, не сделав ни единого выстрела. Он сделал это, убедив местного лидера Талибана, человека по имени Абдулла Гард, перейти на другую сторону. Гард не был пустышкой; он мог видеть B-52 и понимал, чем это грозит. Я предположил, что Хан, вероятно, потратил много денег, но он никогда не позволял мне сидеть, пока он работал с вождями Талибана по радио. На следующий день после падения Талокана я нашел Гарда в заброшенном доме, сидящим на синей подушке на полу и греющимся рядом с дровяной печью. Его черный тюрбан талибов исчез, и он заменил его шерстяной кепкой Читрали, такой же, как у Ахмад Шаха Масуда. «Все это время я шпионил за талибами», - сказал Гард, его глаза метнулись. Никто ему не поверил, но, похоже, никого это не волновало.
В первую ночь долгожданного наступления на Талибан, осуществленного по настоянию американцев, командиры Альянса обстреляли линии Талибана, а затем, когда наступила ночь, отправили своих людей вперед. Тем не менее, когда я прибыл на следующее утро, солдаты Альянса стояли более или менее там, где стояли накануне. Они побежали вперед, а потом убежали обратно. Никто не выглядел удивленным. «Наступать, отступать, наступать - вот что вы делаете на войне», - пожал плечами Юсеф, двадцатилетний солдат Альянса. Он сидел в окопе. Дело не в том, что афганцы боялись сражаться, дело в том, что они слишком много воевали. А теперь, имея возможность, они хотели этого избежать, если бы могли.
«Мой дорогой, я твой брат, ты знаешь, как я привязан к тебе, действительно нет смысла сопротивляться больше», - сказал Мохаммад Урия, командующий Северным Альянсом, в свою рацию командиру Талибана в нескольких милях от него. Конечно, было много солдат Талибана, которые хотели воевать вечно. Биться насмерть. По большей части это были пуштуны из Кандагара, другой породы. «Я видел, как они бежали прямо на минные поля - они хотят умереть», - сказал Пир Мохаммед, трепетно покачивая головой. Но там, где я был, на севере Афганистана, многие, если не большинство солдат Талибана были не из Кандагара, они были с севера - таджики и узбеки, которые перешли на сторону, когда появились грозные кандагарцы. Теперь северяне хотели уйти. .Единственной группой людей, которые действительно серьезно относились к войне, были иностранцы, то есть американцы и Аль-Каида. Они пришли убивать .
Филкинс отправился на юг, в Кабул, с наступлением Северного Альянса, но та же самая динамика разыгралась в Пуштунистане. Когда ЦРУ ввело Хамида Карзая в провинцию Кандагар, чтобы устроить ад, его встретил большой контингент грузовиков Талибана, стремящихся подавить восстание. Отряд 574 спецназа А вызвал авиаудары, пятьсот талибов погибли, не сумев убить ни одного члена отряда Карзая, и каждый старейшина деревни в провинции видел это. Столпы правления Талибана накануне стали благодарными и освобожденными на следующий день.
Таким образом, когда New York Times сообщает, что боевики Талибана «имеют инструкции относиться к захваченным правительственным солдатам с осторожностью и в конечном итоге освободить их» в знак доброй воли, мы не должны рассматривать эти события как экстраординарную попытку талибов «переименовать себя». или «отшлифовать свой имидж». Вот как они ссорились в первый раз; так все в Афганистане и воевали, пока мы не добрались туда.
Наша неспособность понять эту динамику имела последствия. Не только сельские старейшины были готовы присоединиться к проекту Карзая - как сразу после его побед в 2001 году, так и время от времени в 2002 году лидеры Талибана предлагали прекратить вооруженное сопротивление и присоединиться к новому афганскому правительству. Карзай был за. Вашингтон не был. Не посоветовавшись с Карзаем или людьми из ЦРУ, которые проводят шоу на местах, Дональд Рамсфельд объявил на пресс-конференции, что с побежденным Талибаном переговоров и сотрудничества не будет; когда несколько месяцев спустя ЦРУ попыталось продвинуть этот вопрос через межведомственные каналы, Дик Чейни прекратил эту работу.
Как писал Филкинс, американцы приехали в Афганистан убивать.После ухода «Аль-Каиды» в целевом списке остались только талибы. Послание администрации Буша выжившим из движения и их сторонникам [в пакистанской разведке] было ясным : талибы не могут рассчитывать на будущее в афганской политике, если они не будут бороться за него. Тогда они стали воевать.
(c) Таннер Грир
https://scholars-stage.org/fighting-like-taliban/ - цинк
PS. Сегодня начала осыпаться оборона правительственных войск в Лашкаргахе, столице провинции Гильменд. Несмотря на бравурные сообщения про-талибских источников, что город уже захвачен, бои в городе пока продолжаются, но отмечаются признаки распада организованного сопротивления и дробления обороны на отдельные не связанные между собой узлы. Талибан весьма близок к тому, чтобы захватить первую провинциальную столицу с начала весеннего наступления и фактически взять под полный контроль всю провинцию Гильменд.
Боевики Талибана в Лашкаргахе.
Трофейные полицейские пикапы.
