18 тысяч, фанаты ЕГЭ и бюрократия. Как живут учителя

Жительница Братска Наталья Заверина отдала школе 40 лет. Накануне Дня учителя у педагога непраздничное настроение.

Начало

– Я родилась в семье учительницы начальных классов и капитана водного транспорта. С детства видела, как мама готовится к урокам. Папа рисовал ей наглядные пособия, наклеивал этикетки – абрикосы, вишни – на таблицу умножения. Еще в детсадовском возрасте я бывала у мамы на уроках, тянула руку, отвечала невпопад. У нее в классе всегда была дисциплина, а почерк детей в тетрадях походил на ее собственный, он был очень красивым. Дома я, конечно, играла в школу.

Мама была отличником народного просвещения и к работе относилась очень добросовестно. Я видела, как она делает конспекты – перенимает опыт передовых учителей, – а когда в 1967 году наша семья переехала в Братск, к нам домой приходили ее коллеги, которым она помогала составлять планы, делилась опытом.

В 1971 году я окончила школу, мы с одноклассниками договорились, что поступать никуда не будем, устроимся рабочими – это было модно. Потом я случайно узнала, что они все передумали и поступают в Братский филиал Иркутского политеха. Восемь месяцев я проработала лаборантом на целлюлозном комбинате, а весной начала готовиться к поступлению в пед­институт. Я – гуманитарий, поэтому выбрала филологический факультет. Проходной балл был 20, а я набрала 19,7, и меня не взяли. Еще год работала воспитателем в детском саду, чтобы дали педагогическую характеристику, поступила в институт на третий год.

В Братск из Иркутска вернулась по семейным обстоятельствам – родилась дочь. Я работала учителем русского языка и литературы, потом перешла в другую школу преподавать историю, параллельно училась на истфаке. Общий учительский стаж у меня 40 лет. Психологи говорят, что профессию надо менять каждые 5 лет, чтобы было интересно, но я никогда не думала о смене работы. Она мне всегда нравилась.

Бумажная работа

В советские времена отчетов не было, а сейчас мы постоянно заполняем бумаги. Это убивает! Приходится почему-то переписывать авторские программы, проверяем контрольные работы, тетради, контурные карты, составляем индивидуальные планы, конспекты, в конце четверти сдаем отчеты... Я работаю во вторую смену и подготовку к урокам заканчиваю в два часа ночи, утром занимаюсь своими делами. Хочется почитать что-то новое по истории, посмотреть новые фильмы, но времени нет. Пользуюсь тем, что когда-то уже прочитала.

Сейчас мы перешли на учебник под редакцией Торкунова, но методичек по нему еще не выпустили – они только для шестых классов. Поторопились, считаю. Кстати, выбирать учебник имеет право сам учитель, но этот выбор уже много лет делает завуч.

ЕГЭ

Когда я пришла в школу после института, у меня в классе было 16 хорошистов, 5 отличников и только 3 троечника. Один мальчик упал в обморок на уроке. Пришла к нему домой, а у них квартира пустая: в комнате только стол и фуфайка, на кухне – только чайник. Оказалось, мама у него села в тюрьму, а папа только что вышел. Из начальной школы эту информацию нам не передали, и мы не знали. Таких детей, несмотря на неуспеваемость, двойками не давили.

Сейчас похожих ситуаций нет, но изменилось и отношение детей к образованию: на уроках работают 4–5 человек, остальные отдыхают. Считают, что их всем обеспечат родители. Объясняю, что они должны будут знания на выпускных экзаменах показать, а они в ответ: «Да я натычу». Это про ЕГЭ. Ну, «натыкали» себе в прошлом году на двойки. Расстраиваюсь. А что делать? Я ребенку в голову свои знания не вложу, если он не хочет.

В 1989 году Наталья Владимировна выпустила сразу два класса. Фото: из личного архива

Дисциплина

Чтобы получать знания, нужна рабочая обстановка, дисциплина. У меня с этим порядок, но авторитет учителя сильно упал еще в перестройку. Помню, как я предложила детям поехать по местам воинской славы, а они сидят и молчат. Я им: «Скажите уже, что об этом думаете, даже лягушки на болоте – и те квакают». Они пожаловались, меня вызвал директор: «Ты зачем детей лягушками обзывала?»

А сейчас совсем не до смеха. В прошлом году в пятом классе был случай. Дети в рабочих тетрадях пишут все что угодно, вперемежку с конспектами – куклы, крестики-нолики... Я девочке посоветовала, как ей вырвать листы. Прихожу на родительское собрание, а мама той девочки трясет коркой тетради: «Вы моему ребенку тетрадь порвали!» Я дар речи потеряла. Родители меня защитили, но было неприятно.

Деньги

Все правильно учительница Путину на прямой линии сказала (в июне учитель из г. Шелехов Иркутской области пожаловалась президенту на маленькую зарплату – всего 16,5 тысяч рублей. – Ред.): сколько назвала, столько учителя и получают. У меня что в прошлом году, что в этом нагрузка – 21 час. Это примерно по 1 тысяче рублей за час. На руки чистыми получаю 17–18 тысяч. От стажа зарплата не зависит. У меня, правда, еще есть пенсия, но она вся уходит на два кредита и «коммуналку».

В этом году за три летних месяца я получила 70 тысяч рублей. Куда я могла поехать на эти деньги? Никуда. Только билет до Москвы стоит 17 тысяч рублей. Вычитаем 34 тысячи – и что остается? Раньше учителям оплачивали проезд, деньги возвращали перед отпуском. А сейчас – только четвертую часть. Остальные деньги если вообще вернут, то потом, могут в декабре или январе.

Раньше было такое понятие, как «надтариф», эти деньги давали учителям за дополнительную работу. Его отменили, потом вернули, сейчас, при новой системе оплаты труда, это называется «стимулирующие». Раньше нам на школу выделяли 380 тысяч рублей, а в последние два года – всего 150.

Если бы у меня было звание «Ветеран труда», то появились бы льготы на проезд, но, несмотря на мой стаж, его нет. Школа может раз в год выдвинуть одного учителя на «ветерана», и решается это кулуарно.

Семья

Я живу с мамой в ее квартире. Ей на днях исполняется 90 лет. Несмотря на то, что мама пережила инсульт, у нее хорошая память, она помнит наизусть стихи, своих учеников по именам. В этом году сажали с ней картошку и снимали урожай. Она сама готовит еду, делает заготовки и мне не надо после работы стоять у плиты.

Моя дочь, ей 41 год, работает учителем истории в той же школе, что и я, даже в том же кабинете. Она мне помогает. У нее все быстрее получается: она печатает на компьютере, а я пишу от руки. В будни общаться некогда: когда она идет с работы, я – на работу.

Помогаю двум старшим внукам, они учатся в Москве. Вова – на втором курсе консерватории, Дима – в авиационном институте. Живут в общежитии, стипендии небольшие. А Москва столько денег выкачивает! У парней ботинки постоянно летят зимой из-за реагентов. В Москве больше возможностей – и практику пройти в нормальном месте, и устроиться на хорошую работу. Надеемся, что они там останутся. Вова хочет пойти в аспирантуру на дирижера, а если не получится, может быть педагогом. Я считаю, у нас хорошая профессия, достойная, только платят учителям мало. По крайней мере у нас, в Братске.