Выход «Газпрома» на внутренний рынок вызвал бы снижение цен, но государство на это не пойдет. Почему?
По мнению эксперта по энергетике Игоря Юшкова, «Газпром» хочет расширять сбыт газа внутри РФ, но конкуренты могут быть против
После падения экспорта «Газпром» заинтересовался увеличением продажи газа внутри России. Для этого компания предлагает правительству либерализовать оптовые цены на газ для промышленных потребителей в отдельных регионах, сообщил «Коммерсантъ». Это дало бы возможность «Газпрому» давать ценовые скидки и переманивать крупных потребителей, с которыми работают конкуренты — НОВАТЭК и «Роснефть». Но на такое решение власти вряд ли пойдут, считает ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. В интервью Daily Storm он предположил, что это может привести к полному переделу рынка и его монополизации.
«Газпром» хочет снижать цены
Думаю, это правда, что «Газпром» хотел бы изменить ситуацию на внутреннем рынке и аргументирует это тем, что у него произошло падение доходов на внешних рынках. Многие это сейчас, наверное, будут трактовать как банальное желание: «А дайте нам поднять цену на внутреннем рынке, раз уж поменьше стали зарабатывать на внешнем». Я думаю, что ситуация существенно сложнее.
«Газпром» хочет заработать больше на внутреннем рынке, но не за счет поднятия цен. Он хочет больше зарабатывать за увеличения своей доли на рынке — чтобы продавать больше, а не дороже. А для того чтобы продавать больше, нужно, чтобы «Газпрому» предоставили возможность конкурировать. Сейчас по закону он обязан продавать по тарифу, который установила Федеральная антимонопольная служба. И «Газпром» не может не то что цену поднять, он ее опустить не может. Вот в чем проблема для компании.
За все годы действия существующего законодательства наиболее маржинальных и прибыльных, лучших покупателей (на внутреннем рынке. — Примеч. Daily Storm) у «Газпрома» забрали независимые производители газа — больше всего НОВАТЭК и «Роснефть».
Условно говоря, где-нибудь недалеко от регионов добычи, от Ямало-Ненецкого округа, есть промышленный потребитель — завод какой-нибудь или электростанция крупная. Это самый выгодный покупатель, потому что он весь год примерно одинаковые стабильные объемы газа берет.
У «Газпрома», например, остались почти все население, весь коммунальный сектор и отдаленные регионы. В отдаленные регионы «Роснефти» и НОВАТЭКу невыгодно поставлять, потому что там придется много платить за доставку. А население и ЖКХ никто брать не хочет, потому что у них очень неравномерное потребление. Например, «Газпром» обязан держать огромные мощности по добыче, потому что мало ли — одну неделю будет очень холодно и потребление газа существенно скакнет вверх. Ему надо удовлетворить этот спрос.
И вот, допустим, «Газпром» какому-нибудь заводу по закону обязан продавать условно по 3000 рублей за тысячу кубов. Приходит независимый производитель и говорит: «Давайте мы вам будем продавать по 2800 за тысячу кубов». Конечно, потребитель к ним перейдет. И вот «Газпром» про это и говорит: «Позвольте мне в отдельных регионах давать скидку». Либерализация в данном случае — это не повышение цен, а понижение.
У «Газпрома» был экспортный рынок, и он там зарабатывал. И эта была такая некая справедливая модель: одни зарабатывают тут, а он — там.
Но тут есть опасность для рынка. У «Газпрома» возможность давать скидку даже выше, чем у независимых производителей. И, соответственно, он постепенно выдавит их с рынка. Преимущество «Газпрома», например, в том, что за транспортировку газа он платит сам себе, поскольку является собственником всей транспортной системы. Даже если у всех компаний одинаковые тарифы на транспортировку, независимые игроки отдают чужой компании, а «Газпром» — дочерней. Во-вторых, ему принадлежат крупные месторождения, где низкая себестоимость добычи. И в принципе, «Газпром» за счет масштаба может даже демпинговать цены.
Поэтому если «Газпром» сможет выдавить конкурентов с внутреннего рынка или, например, в каком-нибудь регионе станет единственным поставщиком, тогда в условиях отсутствия конкуренции возможно и повышение цены. На первом этапе, конечно, будет понижение цен — и это хорошо для потребителя, но важно, чтобы конкуренция оставалась.
Антимонопольная служба должна это все отслеживать, но у нас, откровенно скажем, ФАС — не самый мощный орган, которым он мог бы быть. И он не очень сможет регулировать интересы таких мощных игроков.
При этом в ответ на инициативу «Газпрома», конечно, будут инициативы по реформированию газовой отрасли от независимых производителей. Они скажут: «Хорошо, а если вы устраиваете ему равные с нами правила игры, ну давайте тогда и нам экспортировать трубопроводный газ. Почему у него есть такое право, а у нас нет?!»
Они попросят либерализацию экспорта трубопроводного газа, потребуют газотранспортную систему от «Газпрома» отделить и сделать некий «Трансгаз», чтобы все одинаково платили внешнему игроку. Или, например, НОВАТЭК давно просит передать ему лицензии на Тамбейскую группу месторождений, которая сейчас принадлежит «Газпрому».
И эти требования независимых компаний, я думаю, явно не понравятся «Газпрому».
Государство не будет переделывать рынок
Допустим, из «Газпрома» выделится некоторая транспортная компания и создадут условный «Трансгаз», как в нефтяной сфере есть «Транснефть», и газовая отрасль будет приведена к модели нефтяной, когда есть разные компании добычи и разные сбыта, но за доставку будет отвечать транспортная монополия.
Во-первых, встает вопрос о повышении тарифов для отдаленных регионов, например Брянской или Смоленской области. Получится, что «Газпром» тоже будет отдавать деньги за транспортировку сторонней организации. И либо для нее это будет убыточно, либо придется повышать тарифы, чтобы все это работало.
Во-вторых, встанет вопрос: а кто тогда при надобности будет строить большие экспортные газопроводы? Сейчас «Газпром» договаривается с Китаем о «Силе Сибири — 2». И если он не владеет газопроводами, а только продает газ, кто должен будет построить «Силу Сибири — 2» — он или этот новый оператор транспортной системы? На каких условиях тогда «Газпром» с этим условным «Трансгазом» будет договариваться о строительстве?
Третий момент — кто будет газификацией в стране заниматься?
Вопросов очень много возникает о деятельности газовой отрасли, поэтому, я думаю, пока все более-менее нормально работает — государство будет занимать позицию «лучшее — враг хорошего». Президент как верховный арбитр может принять решение: раз уж они не могут между собой договориться и нет вариантов, при которых бы никто не обиделся, оставить все как есть.
Будут только какие-то компромиссные варианты, связанные с биржей: «Газпром» обязан продавать весь свой газ по тарифу, кроме того, который он отправляет на биржу. Там он может продавать по любым ценам. Компания не так давно предлагала увеличить квоту ее участия на бирже. Вот, наверное, это максимум, на который пойдет государство.
Цены для потребителей не вырастут при любом раскладе
«Газпром» бы хотел, наверное, заработать за счет внутреннего рынка столько, сколько он зарабатывал на внешнем. Но я думаю, что даже он прекрасно понимает, что существенного повышения цен на газ на внутреннем рынке не позволит государство. Это связано с ростом протестных настроений.
У нас газ в стране воспринимается не как товар, а как элемент социальной справедливости и социального договора. Люди многое могут простить государству и принять какие-то оплошности и несправедливости, но мы — крупнейшая по запасам газа страна, мы — газовая сверхдержава. И сам «Газпром» воспринимает и преподносит это как национальное достояние. Почему тогда у нас газ будет стоить как в Европе?! С какой стати?! Это же наш газ, а не чей-то чужой.
Да, упала добыча, и перенаправить и перевозить газ сложно. Но внутренний рынок за все годы и за все десятилетия был больше, чем внешний, — это тоже не стоит забывать. На внутреннем рынке потребляется более 400 миллиардов кубических метров, а экспортировали мы в ту же самую Европу 150-160 миллиардов кубов.
Есть гигантский внутренний рынок: можно проводить газификацию, газомоторное топливо развивать, ну и договариваться с китайцами…