Свинец и «Оскар», или Хроника Бринеров

Швейцарцы Бринеры, в конце XIX века прописавшиеся на российском Дальнем Востоке, — это целая гроздь ярких судеб и авантюрных сюжетов. О четырёх представителях незаурядного рода рассказывает Василий Авченко .

Жюль Бринер (1849−1920), пират и бизнесмен
Всё началось с того, что в 1865 году Жюль (Юлиус) Бринер — юноша из швейцарской деревушки Мёрикен-Вильдегг, мечтавший о море и приключениях, — устроился на пиратский корабль, грабивший торговые суда. Флибустьерствовал он сравнительно недолго. Сошёл на берег в Шанхае, позже попал в Нагасаки, где каким-то образом стал компаньоном английской судоходной компании. Когда патрон скончался, фирма перешла к Жюлю. С этого «первоначального накопления» и стартовала бизнес-империя Бринеров.
В 1874 году Жюль перебрался во Владивосток — молодой порт, где действовал режим «порто-франко» и вели бизнес многочисленные европейцы и американцы: Купер, Де-Фриз, Линдгольм, Кларксон, Кунст, Альберс… Вскоре Бринер, которого теперь звали Юлием Ивановичем, стал заметной фигурой в городе. Он принял русское подданство, стал купцом 1-й гильдии, почётным гражданином Владивостока.
Создал транспортно-логистическую, как сказали бы сейчас, компанию «Бринер, Кузнецов и Ко», стал одним из основателей Общества изучения Амурского края (ныне Приморское отделение Русского географического общества). Говорят, в 1890 году у Бринера пил чай Чехов на обратном пути с каторжного Сахалина.

В 1896 году Жюль купил права на заготовку леса в Корее и перепродал их русскому царю, что породило слух о том, что Бринер будто бы состоял тайным агентом императора. Лесные концессии укрепили позиции России в регионе, позволив под видом охраны промыслов вводить в Корею войска. По другой версии, не слишком самостоятельный король Кореи сам добивался этого, надеясь, что Россия защитит его от Японии. Как бы то ни было, усиление влияния России в Корее (наряду со строительством КВЖД и основанием Порт-Артура) подтолкнуло Японию к нападению на Россию в 1904 году.

В первой декаде ХХ века Юлий Бринер приступил к освоению свинцовых и цинковых месторождений в приморском Тетюхе (теперь — Дальнегорск). Похоронили Юлия Ивановича в фамильном склепе в Сидеми (ныне Безверхово Хасанского района Приморья). Тот факт, что основателем дальневосточной ветви рода Бринеров стал человек с явной авантюрной жилкой, многое объясняет в судьбах потомков Юлия Ивановича.


Борис Бринер (1889−1948), горняк и советский капиталист
Было решено, что горное дело отца продолжит один из шестерых потомков Юлия Бринера и его жены Натальи Куркутовой — Борис. В 1910 году его отправили учиться в столичный Горный институт. В Петербурге он познакомился с Марусей Благовидовой — будущей матерью его детей. После Гражданской войны Борис Бринер, успевший побыть министром промышленности и торговли Дальневосточной республики, встречается в Москве с Феликсом Дзержинским как главой Высшего совета народного хозяйства и договаривается с ним о сохранении горной концессии в Тетюхе.
Борис, которого впоследствии назовут «последним капиталистом СССР», привлёк английского инвестора, основал фирму «Тетюхе Майнинг Корпорейшн» и в 1926 году вновь запустил рудники.

Однако уже в 1927-м, как говорит Рок Бриннер, о котором подробнее мы скажем ниже, мировые цены на свинец и цинк рухнули. К 1931 году компания увязла в долгах, британский партнёр Бориса — некий Честер Бейти — начал её ликвидацию. Советы согласились на выплату в течение 18 лет компенсации в размере 932 тысяч фунтов, причём, свидетельствовал Бейти, «вели себя очень честно». Британский юрист компании отрицал, что советская власть вынудила инвестора бросить концессию или же хотела её отобрать. Другое дело, что едва ли бизнес Бринера в Советской России просуществовал бы ещё сколько-нибудь долго.

Борис перебрался в Харбин, а национализированное предприятие — горнорудный комбинат «Сихали» — возглавил Михаил Кокшенов, отец киноартиста Михаила Кокшенова. Кокшенова-старшего расстреляли в 1938 году. ОАО "Дальполиметалл" — наследник рудников Бринера — функционирует в Дальнегорске и поныне.

В 1945 году Бориса Бринера и его вторую жену арестовали в Харбине советские военные, освобождавшие Маньчжурию от японцев. Обращались с арестантами уважительно. На самолёте доставили в СССР (дело было под Новый год, офицеры слушали «Катюшу» и угощали Бринеров шампанским), поселили в московском отеле и вскоре обменяли на советских разведчиков, раскрытых в Швейцарии. Так Борис попал на историческую родину.


Юл Бриннер (1920−1985), король и бродяга
За дверью комнаты, где 11 июля 1920 года во Владивостоке на улице Алеутской, 15б появился на свет Юлий Борисович Бринер, спали японские интервенты. Младенец, крещённый в православной Свято-Никольской церкви под именем Юла Бриннера, стал знаменит на весь мир. И систематически дезинформировал этот мир о дате и месте своего появления на свет, называясь то сахалинцем, то монголом, то цыганом (секрет его необычной внешности — бурятские корни бабушки Натальи). Борис Бринер вскоре влюбился в актрису Екатерину Корнакову и оставил семью.
Юл в 1927 году с матерью и сестрой Верой попал в Харбин. Учился в школе Ассоциации молодых христиан, где занятия шли на русском. Слушал Лемешева и других советских артистов, гастролировавших в Харбине. Атмосфера в столице КВЖД была почти русской, но с китайским акцентом; здесь Юл впервые попробовал опий, избавление от которого было долгим и непростым.
В 1932 году, после оккупации Маньчжурии японцами, Маруся Благовидова и её дети едут в Европу. В Париже Юл работает в цирке и поёт вместе с знаменитым цыганским артистом Алёшей Димитриевичем русские романсы, аккомпанируя на семиструнной гитаре.

В 1940-м юноша попадает в Нью-Йорк. Здесь будущий король Бродвея учит английский и снабжает фамилию вторым n, чтобы она не читалась как «Брайнер». Учится актёрскому мастерству у Михаила Чехова — племянника писателя, пившего чай у деда Юла. Позже Юл напишет предисловие к книге Михаила Чехова, которую будет штудировать Мэрилин Монро, мечтавшая сыграть Грушеньку в экранизации «Братьев Карамазовых». Этого у Мэрилин не выйдет, зато, по словам Рока, выйдет кое-что с Юлом.
После Пёрл-Харбора Юл просился в армию США. Его не взяли из-за рубцов в лёгких, но он нашёл место в строю: работал в управлении военной информации, передавая сводки на французском бойцам Сопротивления и на русском — советским союзникам.
Как минимум до отъезда в Париж подросток говорил и думал по-русски. Рок Бриннер постоянно подчёркивает русские и дальневосточные корни отца, сыгравшего не только Митю Карамазова, но и Тараса Бульбу. Даже на сцене Юл, по словам Рока, двигался «с изяществом амурского тигра», а злодеи из «Великолепной семёрки» напоминали ему хунхузов, атаковавших Сидеми.

Но всё-таки Юл покинул Россию слишком юным. Судя по поздним записям с Димитриевичем, русский язык он в итоге почти утратил. В фильме «Путешествие» эмигранта Анатоля Литвака Юл похож на кого угодно, только не на своего героя — советского офицера, подавляющего венгерское восстание 1956 года: в форме танкиста-гвардейца Юл пьёт водку, закусывает стаканом и поёт под гармошку о тоске. Советский зритель, не видевший этого фильма, запомнил Юла по другой роли — Криса в «Великолепной семёрке».
Национальная идентичность Юла Бриннера — вопрос спорный. Бесспорно одно: свои русскость и цыганскость, сколько бы их ни было в действительности, он сознательно эксплуатировал. А вот побывать в СССР, по словам Рока, не стремился, не желая поддерживать «советскую философию».
Юл Бриннер был не только артистом, но и общественным деятелем. Он работал особым консультантом Верховного комиссара ООН по беженцам, написал книгу «Выводите детей: Путешествие к забытым народам Европы и Среднего Востока». В 1974 году во Вьетнаме удочерил двух осиротевших девочек. Вошёл в руководство Международного цыганского союза.
В фирменном брутальном образе, созданном Юлом, важную роль играет бритая голова. Поводом впервые показаться со сверкающей макушкой стала роль короля Сиама, брившего голову в буддийском монастыре. Этот шаг был по тем временам вызывающим: как пишет Рок, лысина в 40-е считалась если не позорной, то комичной, и Юл одно время даже носил парик.

В смысле причёски «под Котовского» он стал на Западе первопроходцем, да и во многих других смыслах тоже: был одним из первых радио- и телережиссёров, задолго до Шварценеггера сыграл робота-убийцу («Мир Дикого Запада», 1973). Говорят, без его влияния не обошёлся и киношный образ Фантомаса.
В 1965 году, не желая платить высокие налоги с гонораров, Юл Бриннер отказался от американского гражданства.
Играл в театре до последнего — даже когда от гримёрки до сцены приходилось перемещаться в инвалидной коляске. Последний раз тяжелобольной актёр (травма позвоночника, рак лёгких, инсульт) вышел на сцену за три месяца до смерти. «Завещанием» Юла стал видеоролик о вреде курения, впервые показанный в день его смерти.

…В швейцарской деревне Мёрикен-Вильдегг с недавних пор имеется площадь под названием «Юл Бриннер Платц». Во Владивостоке у родного дома Юла появился памятник. Скульптор Алексей Бокий изобразил артиста в образе Короля Сиама — роль, принёсшая Бриннеру «Оскар».


Рок Бриннер (р. 1946), летописец и почти что житель Владивостока
Единственный сын Юла — историк и литератор Рок Бриннер — в юности водил грузовики, программировал на «бейсике», был гастрольным менеджером Боба Дилана и даже телохранителем Мохаммеда Али. Рок написал не только биографию собственного отца «Юл: человек, который был бы королём», но и изданную в прошлом году во Владивостоке хронику своей семьи под названием «Империя и Одиссея».
Теперь, говорит Рок, он намерен написать книгу о Валерии Янковском (1911−2010) — литераторе, эмигранте, арестанте, представителе известного дальневосточного рода, основанного ссыльным поляком Михаилом Янковским. Валерия Юрьевича Рок по-свойски называет «дядей», поскольку Янковские и Бринеры ещё в XIX веке породнились.
Рок Бриннер каждый год приезжает во Владивосток, который называет «любимым вторым домом». Его улыбку и ковбойскую шляпу в городе, кажется, знает каждый. Прошагав по Владивостоку в сапогах отца, в которых тот снимался в «Великолепной семёрке», Рок Бриннер замкнул растянувшийся на полтора столетия межконтинентальный маршрут своей семьи.