Солнечный Лев Бенгалии: величайший индийский поэт Рабиндранат Тагор
7 мая 1861 года, ровно 155 лет назад, родился Рабиндранат Тагор — первый лауреат Нобелевской премии из Азии, автор индийского гимна, поэт, давший индийцам веру в свой язык. Он положительно относился к коммунистической идеологии, в то же время поддерживая дружеские отношения с Бенито Муссолини. Переводом его стихотворений на русский язык занималась, в частности, Анна Ахматова, однако многие его произведения долгое время были доступны только для бенгалоязычных читателей. «Дилетант» публикует переводы стихотворений поэта.
Детство в Бенгалии
Рабиндранат Тагор родился в 1861 году на севере Калькутты в знатной семье крупных землевладельцев. Братья Рабиндраната были философами, математиками, музыкантами и живописцами. Тагор учился в школе, однако всем урокам предпочитал прогулки по окрестностям. Школьное образование ему заменило образование домашнее — он хорошо овладел арифметикой, геометрией, неплохо знал историю, санскрит и английский. Важную роль в формировании Тагора как писателя сыграло то, что он получил не классическое английское воспитание, а родное «бенгальское».
Рабиндранат Тагор в 13 лет
Рабиндранат Тагор начал писать стихи в 8 лет. Единственным достоинством этих первых произведений, как отмечал автор впоследствии, было то, что они затерялись. Мать Тагора умерла, когда ему было 14 лет. Потеря матери отразилась на всем творчестве Тагора.
Шарада Деви, мама Рабиндраната Тагора
Воспоминанье (фрагмент)
Я никогда не вспоминаю мать.
Но, глядя из окошка спальной
На мир, который взором не обнять,
На синеву небес, я чувствую, что снова
В мои глаза глядит она
Внимательным и нежным взглядом,
Как в золотые времена,
Когда, меня сажая на колени,
Она смотрела мне в глаза.
И взор ее тогда во мне запечатлялся,
И от меня закрыл он небеса.
Начало творческого пути
Ещё в юном возрасте Тагор написал рассказ «Нищенка», который стал первым рассказом на языке бенгали. К началу 1880-х годов Рабиндранат Тагор стал выпускать поэтические сборники — «Вечерние песни» и «Утренние песни».
«Ночь», фрагмент из книги «Вечерние песни»
О ночь, одинокая ночь!
Под необъятным небом
Сидишь ты и что-то шепчешь.
Глядя в лицо вселенной,
Волосы расплела,
Ласкова и смугла…
Что ты поешь, о ночь?
Снова слышу твой клич.
Но песен твоих доныне
Я не могу постичь.
Дух мой тобой вознесен,
Взоры туманит сон.
И кто-то в глуши души моей
Песню твою поет, о любимая.
Голосом легким твоим
Вместе с тобой поет,
Словно родной твой брат
Заблудился в душе, одинок,
И тревожно ищет дорог.
Он гимны отчизны твоей поет
И ждет ответа.
И, дождавшись, навстречу идет…
Будто беглые звуки эти
Будят память о ком-то былом,
Будто смеялся он здесь, и плакал,
И звал кого-то в звездный свой дом.
Снова он хочет сюда прийти —
И не может найти пути…
Рабиндранат Тагор
В 17 лет Рабиндранат Тагор переезжает к родственникам в Англию, где поступает в Университетский колледж Лондона. Он так и не получил ученой степени, однако за то время, что он провёл в Англии, он смог хорошо познакомиться с европейской литературой. С 1890-х, уже в родной Бенгалии, начинается наиболее продуктивный этап творчества Рабиндраната Тагора. В 1913 году Тагор стал лауреатом Нобелевской премии по литературе, после чего его начали активно переводить в том числе и на русский язык. Большие проблемы со здоровьем у Рабиндраната Тагора начались в 1937 году: долгое время он пролежал в коме. Тагор скончался после продолжительной болезни 7 августа 1941 года.
«К цивилизации»
Лес верни нам. Возьми свой город, полный шума и дымной мглы.
Забери свой камень, железо, поваленные стволы.
Современная цивилизация! Пожирательница души!
Возврати нам тень и прохладу в священной лесной тиши.
Эти купанья вечерние, над рекою закатный свет,
Коров пасущихся стадо, тихие песни вед,
Пригоршни зерен, травы, из коры одежды верни,
Разговор о великих истинах, что всегда мы в душе вели,
Эти дни, что мы проводили, в размышленья погружены.
Даже царские наслаждения мне в тюрьме твоей не нужны.
Я свободы хочу. Хочу я снова чувствовать, что лечу,
Чтобы снова вернулись силы в сердце мое, хочу.
Знать хочу, что разбиты оковы, цепи хочу разъять.
Вечный трепет сердца вселенной хочу ощутить опять.
«Карма»
Я утром звал слугу и не дозвался.
Взглянул — дверь отперта. Вода не налита.
Бродяга ночевать не возвращался.
Я без него, как на беду, одежды чистой не найду.
Готова ли еда моя, не знаю.
А время шло и шло… Ах так! Ну хорошо.
Пускай придет — я проучу лентяя.
Когда он в середине дня пришел, привествуя меня,
Сложив почтительно ладони,
Я зло сказал: «Тотчас прочь убирайся с глаз,
Мне лодырей не нужно в доме».
В меня уставя тупо взор, он молча выслушал укор,
Затем, помедливши с ответом,
С трудом слова произнеся, сказал мне: «Девочка моя
Сегодня умерла перед рассветом».
Сказал и поспешил скорей к работе приступить своей.
Вооружившись полотенцем белым,
Он, как всегда до этих пор, прилежно чистил, скреб и тер,
Пока с последним не покончил делом.
Рабиндранат Тагор и Альберт Эйнштейн
«Обыкновенный человек»
На закате, с палкой под мышкой, с ношей на голове,
Шагает домой крестьянин вдоль берега, по траве.
Если спустя столетья, чудом, каким ни есть,
Вернувшись из царства смерти, он явится снова здесь,
В облике том же самом, с тем же самым мешком,
Растерянный, в изумленье осматриваясь кругом, —
Какие толпы народа сбегутся к нему тотчас,
Как все окружат пришельца, с него не спуская глаз,
Как жадно каждое слово будут они ловить
О жизни его, о счастье, горестях и любви,
О доме и о соседях, о поле и о волах,
О думах его крестьянских, житейских его делах.
И повесть о нем, который не знаменит ничем,
Тогда покажется людям поэмою из поэм.
Ромен Роллан и Рабиндранат Тагор
«Пьяный»
О пьяные, в беспамятстве хмельном
Идете, двери распахнув рывком,
Вы все спускаете за ночь одну,
С пустым домой идете кошельком.
Пророчества презрев, идете в путь
Наперекор календарям, приметам,
Плутаете по свету без дорог,
Пустых деяний груз таща при этом;
Вы парус подставляете под шквал,
Канат перерубая рулевой.
Готов я, братья, ваш обет принять:
Пьянеть и — в пекло головой!
Копил я мудрость многих лет,
Упорно постигал добро и зло,
Я в сердце столько рухляди скопил,
Что стало сердцу слишком тяжело.
О, сколько я убил ночей и дней
В трезвейшей изо всех людских компаний!
Я видел много — стал глазами слаб,
Я стал слепым и дряхлым от познаний.
Мой груз пустой, — весь нищий мой багаж
Пускай развеет ветер штормовой.
Я понял, братья, счастье лишь одном:
Пьянеть и — в пекло головой!
О, распрямись, сомнений кривизна!
О буйный хмель, сбивай меня с пути!
Вы, демоны, должны меня схватить
И от защиты Лакшми унести!
Есть семьянины, тружеников тьма,
Их мирный век достойно будет прожит,
На свете есть большие богачи,
Встречаются помельче. Кто как может!
Пускай они, как жили, — впредь живут.
Неси меня, гони, о шквал шальной!
Я все постиг, — занятье лучше всех:
Пьянеть и — в пекло головой!
Отныне я, клянусь, заброшу все, —
Досужий, трезвый разум в том числе, —
Теории, премудрости наук
И все понятья о добре и зле.
Я памяти сосуд опустошу,
Навек забуду и печаль и горе,
Стремлюсь я к морю пенного вина,
Я смех омою в этом зыбком море.
Пускай, достоинство с меня сорвав,
Меня уносит ураган хмельной!
Клянусь идти по ложному пути
Пьянеть и — в пекло головой!
«Жизнь драгоценна»
Знаю — виденью этому однажды конец придет.
На веки мои тяжелые последний сон упадет.
А ночь, как всегда, наступит, и в ярких лучах сиять
В проснувшуюся вселенную утро придет опять.
Жизни игра продолжится, шумная, как всегда,
Под каждую крышу явится радость или беда.
Сегодня с такими мыслями гляжу я на мир земной,
Жадное любопытство сегодня владеет мной.
Нигде ничего ничтожного не видят глаза мои,
Кажется мне бесценною каждая пядь земли.
Сердцу любые малости дороги и нужны,
Душе — бесполезной самой — нет все равно цены!
Мне нужно все, что имел я, и все, чего не имел,
И что отвергал когда-то, что видеть я не умел.