Всего пять дней в Вероне: екатеринбургский ТЮЗ заново «перечитал» трагедию Шекспира
Театр юного зрителя обречен перманентно иметь в своем репертуаре «Ромео и Джульетту». Шекспировская история о первом пылком чувстве — как раз про сидящих в зале. Слов нет, в разные времена — разные акценты, в том числе визуальные. Чаще всего режиссеры в желании приблизить историю к современности переносят действие «в наши дни». Екатеринбургский ТЮЗ оставил влюбленных в XIV веке. Но они… затанцевали.
Среди участников новой премьеры ТЮЗа — студенты Уральского хореографического колледжа. Конечно, это не балетный спектакль. Всё та же трагедия Шекспира. В переводе Пастернака, который из девяти «русских вариантов» драмы наиболее популярен у молодого читателя-зрителя: перевод не самый близкий к тесту оригинала, зато самый красивый и легковоспринимаемый. «Звучит как музыка…». Может, это и сподвигло режиссера Григория Лифанова ввести в спектакль танцующее «alter ego» влюбленной пары? Но скорее всё же — сама трагедия, что сделала мудрыми души юных героев. Подростков.
— Самое простое — перенести место действия в наши дни, переодеть героев, — говорит Григорий Лифанов. — Мы постарались все-таки и в костюме найти эпоху. Нам осталась эта романтическая живая история. Мощные яркие эмоциональные состояния. Жизнь любви этих молодых ребят — всего пять дней (с воскресенья по четверг). Как жизнь бабочки. И за пять дней дойти до пика чувства, пожертвовать собой! Почему-то в условностях, в которых живут взрослые, страдают больше всего дети. Эпохи меняются, нравы. А проблемы остаются…
Недетские, взрослые поступки юных, по сути — детей, — важнейший посыл спектакля для режиссера, который, по его собственному признанию, «всегда очень боялся ставить Шекспира». В 58 лет, имея опыт многих постановок (отрывки «по Шекспиру» только со студентами ВГИКа, Театрального института им. Щукина), Григорий Лифанов впервые прикоснулся к великому драматургу: «Когда ты уже взрослый человек, имеющий колоссальный опыт жизни и потерь, можешь дать себе право на постановку истории такого уровня жертв. В 14 лет дети (!) совершают жертвенные поступки, которые, может, недоступны людям с колоссальным жизненным опытом. Тут юношеское безрассудство — мощное, яркое…»
Когда-то он этого боялся. Сегодня в постановке «Ромео и Джульетты» запустил такой темп, что именно он прежде всего по-хорошему поражает в диалогах и монологах, смене мизансцен. Тяжелые кованые конструкции сценической Вероны герои преодолевают, стремительно взлетая вверх по лестницам и так же, стремглав сбегая вниз, на авансцену и даже в зрительный зал. И «слова, слова, слова» утратили привычную по многим постановкам лжевыспренность, занудство мелодекламации. «Свежим ветром пахнуло». Отчаянным юношеским чувством. Беспечным, исступленным, неосторожным (Ромео — Владислав Пивнев, Джульетта — Мария Морозова).
Пять дней… У героев нет шанса на «развитие чувств», размышления, рассудительное принятие решений, попытку совета с родителями или… психотренинг у специалиста, что сегодня модно у молодых. Последнее — пожалуй, единственное, в чем XIV и XXI век не поняли бы друг друга. Впрочем, нет — не единственное.
Признание героев в любви, сцена на балконе — текст на четырех страницах. Поэтический, сложный. Ухо современного человека, воспитанного в стремительном, мобильном мире, априори конфликтует с этим. Поэтому для зрителей трагедия всё равно — испытание. По жанру, накалу чувств. Нас сегодня раздражает сильная эмоциональность. Но в повести, печальнейшей на свете, не просто влюбленность. Это пять дней концентрированного, мощного постижения друг друга, когда оба героя ощущают: второй — часть тебя. Две половинки соединились и не могут существовать один без другого. Крайняя точка любви. Такое не выразишь среднестатистическими эмоциями. Театр, актеры в очередной раз доказали: они готовы к такому уровню эмоций. Готов ли зритель? «Набивающий» любовные эсэмэски в гаджетах, готов ли он к пространным признаниям? Дитя прагматичного времени, способен ли понять сильнейшие романтические переживания? А жертвенность юных героев? Эмоциональный феномен «Ромео и Джульетты»?
Это вопрос не к спектаклю. Екатеринбургский ТЮЗ создал яркую, живую историю любви в конкретной эпохе, но с чувствами на все времена. Вопрос — к зрителям. Не станут ли они ходить на «Ромео и Джульетту» как на «иллюстрацию хрестоматии», в надежде не перечитывать потом классику к зачету? Не уйдут после спектакля «с холодным носом»? Театр надеется на СОтворчество юных зрителей. Не совсем юных, впрочем, — тоже. Ведь оборотная сторона истории — взрослые Монтекки и Капулетти. Первопричина трагедии — их распри, неприязнь к «чужому», спесь и самомнение.
— Двое молодых людей умирают от того, что родители решают свои вопросы, ведут междуусобные бои, — говорит актриса Ольга Медведева (леди Капулетти). — Родители виновны в том, что произошло с их детьми. Сквозное действие в моей роли: какой же надо быть матерью, чтобы дочь наложила на себя руки? Чтобы ваши дети были счастливы, такой точно нельзя становиться. Наверное, и эта мысль должна возникнуть у зрителей…
Художник Ника Брагина создала удивительные, «говорящие» костюмы. Отражение внутреннего мира героев. Семья Капулетти — в одеяниях бордового, красного цвета: сеньор и леди Капулетти более жестокие, воинственные. Семья Монтекки — в сине-голубом: у них более теплые взаимоотношения. Какому «цвету» отдаст предпочтение современный зритель?
Ранее «Областная газета» писала о том, что Свердловская музкомедия поставила народную комедию о «преступлении и наказании» Васи Кузякина.
Опубликовано в №257 (10068) от 15 ноября 2024 года.