За что в СССР запретили фантаста Ивана Ефремова?
28 сентября 1970 года в секретной записке главы КГБ Андропова в ЦК КПСС, роман Ефремова "Час Быка" был квалифицирован как "клевета на советскую действительность". 12 декабря 1970 года на специальном заседании Секретариата ЦК КПСС роман "Час Быка" был запрещен и подлежал изъятию из магазинов и библиотек.
Около трех лет Ефремов (уже посмертно) был запрещен и как писатель и как ученый. Только после того как его друзья и родные "дошли" до самого Брежнева, ситуацию удалось стратегически переломить. Однако роман "Час Быка" так и не переиздавался до 1988 года.
Что же такого написал там Ефремов, что эту проблему пришлось решать на уровне Политбюро ЦК КПСС?
Однако, начать свой рассказ я бы хотел с позитивного момента. А на чем, собственно, "поднялся" Иван Ефремов, как фантаст?
Ефремов впервые описал "нового человека", которого нет в настоящем. Человека с альтернативным сознанием и мотивацией, другими радостями и страхами, другим уровнем свободы и социализации.
Новаторство заключалось в том, что он рисовал Будущее не как Настоящее в антураже фотонных звездолетов, инопланетян и супергаджетов, а такое Будущее, которого не было в реальном социальном опыте.
За что в СССР запретили фантаста Ивана Ефремова?
Его ранние работы удачно вписались в контекст первых спутников, Гагарина, атомной энергетики и скачкообразного роста уровня потребления. Многим тогда показалось, что "Все невозможное - возможно" и никто не задавал неудобных вопросов про то "А как атомная энергетика может изменить сознание человека?" Победителей, как говорится, не судят.
Однако к концу 60-ых эйфория от успехов угасла, как на Западе, так и в СССР. Стало понятно, что технический прогресс и возросший уровень потребления советского народа действительно стал менять сознание людей, но только не в сторону коммунизма, а в какую то альтернативную реальность, известную сегодня как "Общество Потребления".
На Западе эта проблема была немедленно взята в разработку философией постструктурализма и элитой в целом, что породило, в свою очередь, такие известные научно-исследовательские центры как "Римский Клуб" и "Трехсторонняя Комиссия". В СССР, к сожалению, стратегическая проблематика "Общества Потребления" была под запретом даже на "закрытых" элитарных уровнях.
Таким образом, в СССР на вызовы времени могли реагировать (и то полуподпольно) только представители искусства - писатели, художники, режиссеры и так далее. "Час Быка" - это по сути реакция Ефремова на реальную ситуацию в странах "второго мира", где "все пошло не так". Кстати, очень показательно, что некоторые идеи Ефремова (например, искусственное ограничение рождаемости) полностью совпали с тезисами Римского Клуба.
Главная идея "Часа Быка" заключается в том, что коммунизм не является безальтернативным будущим даже при условии всех достаточных, догматических составляющих социалистического общества - отсутствия частной собственности, НТР и единого планетарного государства.
Час Быка опрокидывает наивность представления о коммунизме, как о неизбежном результате научно-технической революции. Ведь все были уверены, что НТР раскроет потенциал человека, предоставит ему возможность самореализации посредством "освобожденного труда" и минимизирует эксплуатацию человека человеком.
Однако советская действительность, которая объективно разворачивалась перед Ефремовым, показала, что освобожденное время (ресурсы) граждане тратят вовсе не на самореализацию, а на гонку потребления. Причем эта гонка явно принимает бесконечный, иррациональный характер, что ставит крест на "естественном" ограничении потреблямых ресурсов. С другой стороны, репрессивность государства и не думала растворяться в самоуправлении граждан, что тоже наводило на нехорошие мысли.
В этом контексте, Час Быка - это, конечно, вопрос-предупреждение советской элите, которая, в отличие от западной, эту проблему, в качестве стратегической угрозы, просто не видела.
Таким образом, Час Быка - это, несомненно, прорыв и личный подвиг Ефремова, который не побоялся открыто озвучить проблему возможного экзистенциального тупика "идеологии прогресса".
С другой стороны, Час Быка - это, конечно, провал, ибо никакого вменяемого выхода из этой ситуации Ефремов так и не предложил, тем самым подставив под удар легитимность всего цикла про "Мир Великого Кольца".
Пока в ранних работах "цикла" сюжет разворачивался внутри "коммунистического общества", многие противоречия удавалось затушевывать задним числом за счет того, что переходный этап к этому самому обществу просто выводился за скобки. Мы сразу оказывались в готовом социуме победившей справедливости, где люди сами себя ограничивают, контролируют и мотивируют. Конечно и там уже "торчали уши", но, повторюсь, в атмосфере всеобщей эйфории конца 50-ых, эти "уши" списали на погрешность.
Кстати, Ефремов осознавал эту недосказанность и, видимо, Час Быка задумывался им именно как попытка раскрыть проблематику переходного периода к коммунистическому обществу, за что ему, конечно, отдельный респект. Однако, как только писатель решил играть "по честному" - ситуация тут же вышла из под контроля. То есть, когда две альтернативные цивилизации столкнулись лбами, все, до поры до времени, скрытые противоречия вылезли наружу и напускную идеальность и "приглаженность" наших высокоразвитых героев разлохматило в мгновение ока.
1. Земляне постоянно насмехаются на жителями Торманса, как над представителями более низкой цивилизации, причем на тех же самых основаниях, на которых мы сегодня, к примеру, издеваемся над чукчами в анекдотах. У нас есть технологии - мы молодцы, у вас нет технологий - вы не молодцы.
2. Земляне в нештатных ситуациях начинают себя также как на Титанике - никто ни с кем не договаривается, хаос, спонтанно выстраивается репрессивная социальная иерархия по "праву сильного", которой при коммунизме как бы нет по определению.
3. Когда тормансиане прямо указывают на эти нестыковки - "Вы же такие, как и мы!", земляне все отрицают и добавляют - "Еще раз вякнете что нибудь - мы по вашей планете жахнем лучом, как из Звезды Смерти - мало не покажется!"
Вообще весь сюжет держится на этом "жахнем", ибо тормансиане против визита незванных гостей. Однако продвинутых землян мнение аборигенов волнует мало. Тормансианам постоянно угрожают, их обманывают, запугивают и подавляют - конечно же в рамках самозащиты и во имя высокой цели.
На этом фоне попытки Ефремова показать высокодуховность землян-коммунистов выглядят очень бледно и неубедительно. В самых показательных моментах "самопожертвования" землян, которые готовы умереть сами, но не убивать аборигенов, доходит до смешного. В результате этих самопожертвований аборигенов гибнет в несколько раз больше, чем самих землян.
В итоге, "чистенькие" земляне развязывают на Тормансе полноценную гражданскую войну и террор, а после этого благополучно улетают, едва, кстати, удержавшись от полноценного "жахнем".
Занавес.
По иронии судьбы, Ефремову "прилетело" от ЦК КПСС вовсе не за то, что коммунисты будущего вели себя на Тормансе, как английские колонизаторы 18 века. Книгу запретили из-за того, что реалии Торманса в определенных местах подозрительно совпали с некоторыми характерными чертами стран советского блока.
И как Ефремов не оправдывался, ссылаясь на "восточную деспотию и западную олигархию" , в ЦК резонно ответили - "Мы лучше знаем, на что это похоже".