«Я так и не понял, ради чего необходимо жениться» — закоренелый холостяк рассказал о своем горьком опыте отношений
Меня зовут Михаил, мне 45 лет, и я закоренелый холостяк: раз до сих пор не женился, то не думаю, что когда-нибудь женюсь.
Скажу сразу: я не какой-то там инфантильный избалованный маменькин сынок, а вполне самостоятельный мужчина с профессией, работой и квартирой. Маму очень люблю и ценю, но никогда не считал, что спутница жизни непременно должна быть на нее похожей.
Как ни странно, я не женился не потому, что предъявлял большие требования к женщинам, а оттого, что они слишком многое требовали от меня. У меня был опыт совместного проживания с несколькими дамами, после чего я пришел к неутешительным выводам.
Если женщина приходила жить ко мне, то она почти тут же принималась наводить свои порядки. Ревизии подвергалось буквально все, весь мой быт был без стеснения раскритикован в пух и прах. Со временем я многое о себе узнавал, в основном, конечно, отрицательное.
Основными моими чертами в глазах женщины всегда становились неаккуратность, неряшливость, забывчивость, невнимательность. Сходиться с кем-то только для того, чтобы узнать, что ты полный урод, удовольствия мало.
У меня создавалось впечатление, что я не у себя дома или что ко мне пришла комиссия с глобальной проверкой моего образа жизни, или что моя квартира внезапно превратилась в колонию строгого режима.
При этом, зная, чего обычно хотят женщины, я старался как мог: дарил цветы, выслушивал не слишком интересные мне истории, по выходным водил даму в кафе. Однако постепенно мне надоедали эти бесконечные «нельзя» и «надо» — создавалось впечатление, будто меня дрессируют, как собаку.
Но у меня ведь уже сложились свои привычки! Если я начинал твердо, по-мужски отстаивать свою правоту, то иная женщина ударялась в слезы, а другая в ответ напирала с такой силой, что я только диву давался.
Я не из тех холостяков, которые питаются лишь бутербродами: если есть время и настроение, я очень неплохо готовлю. А если женщина что-то сварит, то придираться не стану, съем, что дают. Большого значения этому я не придаю. Однако любопытно, что порой мне подавали некое блюдо с таким видом, будто выиграли футбольный матч века, и я вынужден был целый вечер нахваливать кулинарный талант своей сожительницы! Тогда как мне хотелось просто, извините, пожрать и прилечь отдохнуть или, скажем, посмотреть футбол. Хотя, как я понял, футбол и женщина — это что-то несовместимое. «Гоняют кусок резины и счастливы — много ли мужикам надо», — презрительно резюмировала как-то одна дама.
Такого, о чем, наверное, мечтают многие мужчины, когда женщина встречает тебя после работы нарядная, в кокетливом фартучке, излучающая тепло и добро; на лице улыбка, а из кухни пахнет добротным ужином, никогда не было.
Все какие-то нервы; совсем не то, когда придешь один, подогреешь еду, сядешь у окна, спокойно поешь, расслабишься, подумаешь. И посуда в мойке подождет хоть до утра, не обидится на меня.
Если спросить женщину, что ее раздражает в мужчинах, непременно будут упомянуты… носки! Что-то другое может быть забыто, но носки — никогда!
Во-первых, они всегда лежат не там, во-вторых, их надо менять буквально каждые пять минут, потому что они, видите ли, воняют.
Как всякий уважающий себя холостяк, который большую часть времени находится на самообслуживании, носки я стирал и гигиену соблюдал, но это не помогало. Создавалось впечатление, что я должен всегда куда-то их прятать, как будто это какие-то женские прокладки, хотя прокладки-то как раз чаще всего лежали на виду.
Если же в поле зрения попадали мои несчастные носки, дама обычно брала их двумя пальцами и отбрасывала в сторону с таким выражением лица, будто это дохлая крыса. Хотя чаще не трогала, а с отвращением говорила: «Убери это отсюда!»
Когда в моих владениях воцарялась женщина, всем принадлежащим мне вещам предлагалось существенно потесниться. Я как-то вычислил, что на полках в шкафу им принадлежит где-то десятая часть общего места.
Я уже не говорю про ванную комнату, где, дабы достать из шкафчика свою скромную и малочисленную парфюмерию, мне приходилось как сквозь строй пробираться: столько там было каких-то тюбиков, флаконов, коробочек и всего прочего.
У меня огромный недостаток: я не замечаю пыли. Вот не вижу, и все. Зато женщины видят песчаную бурю буквально на каждой поверхности!
Я вообще поражаюсь, как можно жить, глядя на все как сквозь увеличительное стекло. Какое значение в совместной жизни двух людей имеет пыль? Оказалось, очень большое.
Как, впрочем, и многое другое, для меня совсем не существенное. В этом смысле я обычно предоставлял сожительнице право самой делать уборку во владениях, куда ее допустили, и это нередко вызывало обиду. Но ведь это надо ей, а не мне?
Мои друзья, мои увлечения — это, конечно, табу. Если я приглашал в гости парней (а мы никогда не напивались вдрызг и не буянили), то почти всегда сталкивался с еле сдерживаемым недовольством. А в чем дело?
Почитай книжку в комнате, посмотри фильм, да уж, если на то пошло, посиди с нами: никто же не возражает! Нет, мы будем надувать губы и говорить: «Я чувствую себя лишней!»
Тогда как сама готова потрепаться с пятьюдесятью подружками за один вечер, обмусоливая с ними буквально каждый свой шаг, делясь всеми на свете сплетнями и не обращая на меня ни малейшего внимания.
Случалось, я пытался жить в квартире у женщины, но это вообще оборачивалось чем-то невыносимым. Казалось, проще поселиться в музее! Опять порядки, порядки, порядки: это не запачкай, это не тронь, носки убери.
При этом, поскольку я многое могу делать руками, меня тут же приобщали, так сказать, к общественно полезному труду.
Со временем я понял, что в любой квартире, где мне доведется пожить, я неминуемо починю унитаз или повешу какую-нибудь полочку. В общем этакая бесплатная рабочая сила. К тому же если женщина хочет, чтобы что-то было сделано, это должно быть сделано немедленно, иначе ты снова будешь плохим.
Логику слабого пола невозможно постичь: то они хотят, чтобы ты во всем проявлял инициативу, то стремятся рулить сами. Я уже просто запутался! А с какой легкостью дамы бросаются обвинениями: «Он не мужик!»
Не умеешь что-то делать — не мужик, мало заработал — не мужик, не сумел быстро принять нужное решение или в чем-то ошибся — тоже не мужик. При этом я ни разу не слышал, чтобы кто-то из нас говорил: «Она не женщина!»
Чрезмерных требований к внешности и характеру дам я не предъявлял, хотя, конечно, выбирал тех, кто понравился.
И уж, конечно, не интересовался, какая у женщины зарплата. А вот представительницы слабого пола нередко смотрели прямо в кошелек и сразу спрашивали, есть ли у меня автомобиль, а если есть, то какой, какова жилплощадь и так далее.
Аппетиты некоторых были весьма велики, и вытягивание денег начиналось чуть ли не с первой встречи. Иногда я нарочно говорил, что безработный или очень мало получаю — в этом случае интерес ко мне терялся почти мгновенно.
Если дама давала мне отставку, то делала это, не церемонясь: просто переставала звонить и отвечать на звонки. А вот я вынужден был пускаться в объяснения, еще и успокаивать, извиняться, хотя, наверное, мог бы сказать: «Ты мне разонравилась, надоела!»
В общем, я так и не понял, ради чего необходимо жениться. Ради секса? Его можно иметь и разово, на стороне — все больше впечатлений. Ради того, чтобы кто-то вел домашнее хозяйство? Это можно делать и самому.
При этом же пить молоко прямо из пакета, мыть посуду, когда вздумается, не вытирать каждый день пыль, бросать носки на диван, без помехи смотреть футбол и вообще чувствовать себя свободным человеком.