Франция наиболее уязвима для террора, — мнение эксперта
В четверг вечером во французском городе Ницца совершен теракт: грузовик врезался в толпу людей на набережной Променад-дез-Англе (Английская набережная), проехав несколько сотен метров по телам.
Местные жители и туристы собрались там, чтобы посмотреть фейерверк по случаю национального праздника Франции — Дня взятия Бастилии.
Водителя грузовика застрелила полиция. Погибли десятки человек — по последним данным, минимум 84. Еще около 120 человек ранены. Как утверждают СМИ, среди жертв — гражданка России.
О том, что и кто стоит за терактом, каковы его причины и последствия, размышляет наш постоянный эксперт, политолог и публицист, а также эксперт Национального института развития современной идеологии Евгений Бень.
— Евгений Моисеевич, почему сейчас, почему во Франции, которая только что успешно провела ЧЕ-2016 по футболу?
— Франция как была самой уязвимой в Европе, так и остается. Причина проста: там живут франкофоны — выходцы из бывших французских колоний. Кто такие франкофоны? Они поколениями говорят по-французски. Это выходцы из Марокко, Туниса и Алжира.
Судя по всему, и преступление совершено человеком с тунисскими корнями. Он из франкофонов — людей, у которых исторический комплекс уязвимости тянется веками. И вот эти люди, в том числе из волны мигрантов середины прошлого века, находятся на территории Франции.
В силу того, что они владеют французским языком, эти «французы» в массе не стремятся, да им и невозможно, влиться во французское общество. Они не смогли стать реальными французами и постоянно находятся в состоянии демонстрации собственной исторической состоятельности. И поэтому во Франции и раньше были большие волнения. Но не на религиозной почве. Просто мигрантские волнения. Например, в начале 1990-х… В 2005 году это вылилось в массовое сожжение машин и покрышек в Париже и других больших городах.
На этом фоне — перемещение мигрантов в Европу, особенно в последние десять лет. И во Францию пришел исламский терроризм. На почву Франции упало зерно международного терроризма. И вкупе с выходцами из бывших французских колоний террористическая угроза расцветает пышным цветом. Во Франции — прежде всего.
Во Франции огромное количество этнических выходцев из Ближнего Востока и африканских стран. Например, в Марселе на улицах вообще трудно найти европейское лицо. Политика Евросоюза на адаптацию и вхождение беженцев-мигрантов в европейские ценности, в правовое общество — все это очень плохо работает в Европе. Кроме того, ислам вообще не склонен к адаптации в другие цивилизационные обстоятельства. Но сторонники глобализации изначально игнорировали этот фактор.
После серии терактов во Франции в середине ноября 2015 года, на Чемпионате Европы по футболу контроль был усилен, можно сказать, до предела. Но Чемпионат Европы прошел. Силовые структуры выдохнули. А там где тонко, там и рвется. Это и произошло в Ницце. 84 жертвы на этот час.
— Кому и какое послание хотел адресовать террорист?
— Послание в состоит в следующем: варварское дело, проводником которого выступает ИГИЛ*, заявляет о том, что никакими бомбардировками, операциями и коалициями их невозможно уничтожить. Они хотят показать, что зараза террора неискоренима, и она будет вспыхивать как на Ближнем Востоке, так и в Европе, которая очень уязвима в силу правовых основ Евросоюза и открытых границ.
— Вы сказали о том, что французские спецслужбы расслабились после Чемпионата Европы по футболу. Ну, а что им мешает принять мировую помощь в борьбе с терроризмом? Мы предлагали такую помощь, Соединенные Штаты даже. Франция упорно отказывается. С чем это связано?
— Это особенность французского менталитета. Они позиционируют себя на материковой Европе как лидера — вместе с Германией. Согласиться на помощь — значит показать свою слабость. Такими же, кстати, были немцы до Второй Мировой войны. Сейчас они остепенились, а вот французы пока амбициозны и бодры, но не всегда способны трезво оценить обстоятельства.
— Теракт в Ницце касается России?
— Конечно, касается. Но у нас несколько иная ситуация. Она вызвана историческим аспектом. Так сложилось, что у нас именно в субъектах Российской Федерации проживает большое количество граждан, исповедующих ислам. Террористам в России гораздо сложнее по причине того, что здесь на фоне исторических национально-территориальных образований сейчас сильная федеральная власть.
Если взять Татарстан или Чечню, то такого жесткого непримиримого противостояния исламскому терроризмому, как на территории этих республик, инициированной их руководителями, наверное, сейчас нет нигде в мире. Такой жесткости и бескомпромиссности к бандитам.
— Тем не менее, очевидно, что от терактов никто не застрахован.
— Совершенно верно. И пока Европа радикально не изменит политику в отношении мигрантов и беженцев, увы, но бороться с терроризмом будет очень тяжело. Искоренить это зло в нынешних условиях Евросоюзу невозможно, бороться — да. Будем надеяться, что европейцы сделают из этого выводы…
Вячеслав Бочкарёв, Журналистская правда
*Запрещенная в России террористическая группировка