Как воруют лес
Многие люди убеждены, что главной угрозой лесам России являются незаконные рубки и так называемые "черные лесорубы" - те, кто эти рубки проводят. Многие думают, что если всех "черных лесорубов" переловить и незаконные рубки остановить, или свести к какому-то абсолютному минимуму - то лесам больше ничего не будет угрожать. Или, как минимум, что главная угроза лесам будет снята.
На самом деле все гораздо сложнее. Древесину из российских лесов действительно воруют в очень большом количестве, и незаконные рубки действительно вносят существенный вклад в их уничтожение. Но воруют отнюдь не только "черные лесорубы", но и вполне легальные лесозаготовители, пользуясь дырами в законах и отсутствием у государства достоверной информации о лесах. И самое главное: основной ущерб российским лесам наносят рубки, которые формально соответствуют требованиям законодательства, проводятся с ведома и согласия всех контролирующих инстанций, и на которые есть все разрешительные документы - но при этом совершенно бесхозяйственные и разорительные для леса.
Примечание. Определение незаконной рубки приводится в постановлении пленума Верховного суда РФ от 18 октября 2012 г. № 21 "О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования" (ссылка).
Ниже перечислим основные категории рубок с точки зрения законности или незаконности.
Законные сплошные рубки
Многочисленные крупные сплошные рубки, которые можно увидеть на общедоступных космоснимках, например, в Google Earth или на картах Яндекс - это в подавляющем большинстве случаев рубки законные, проводимые арендаторами лесных участков, или предпринимателями, купившими лесосеки на аукционах, или разнообразными государственными учреждениями. Леса России делятся на три основные группы: "резервные" (совершенно недоступные, где в обозримом будущем никакие рубки не планируются - просто потому, что не добраться), "эксплуатационные" (по закону предназначенные в первую очередь именно для заготовки древесины), и "защитные" (это сборная категория наиболее ценных лесов, включающая особо охраняемые природные территории, водоохранные, зеленые и лесопарковые зоны, и т.д.). На резервные и защитные приходится примерно по четверти от общей площади российских лесов, на эксплуатационные - около половины.
Так вот: в эксплуатационных лесах по закону разрешаются сплошные рубки площадью до нескольких десятков гектаров (в большинстве случаев - до 50, это примерно 66 стандартных футбольных полей); рубки одного года не могут примыкать друг к другу сторонами, но могут - углами. По прошествии нескольких лет (так называемого "срока примыкания лесосек") можно рубить и соседние участки, примыкающие к более старым рубкам по сторонам. Поэтому часто массивы таких рубок напоминают шахматную доску. Теоретически лесопользование должно быть неистощительным - но практически разрешенный годовой объем рубок по лесничеству (так называемая "расчетная лесосека") считается по старинным немецким алгоритмам, разработанным для совершенно других природных условий и другой модели лесного хозяйства, и не обеспечивающим неистощительность в условиях нашей тайги. Кроме того, расчет обычно делается для обширных территорий - а выбираются лучшие и наиболее доступные леса.
Вот так выглядят массивы законных (проводимых в соответствии с действующим законодательством, со всеми разрешительными документами, с ведома и согласия властей и правоохранительных органов) рубок в Приангарье, вблизи границы Красноярского края и Иркутской области:
https://i.ibb.co/tMTrqNs/image.jpg
Прямоугольные границы рубок, геометрически правильное их расположение, почти одинаковые площади отдельных лесосек, а при большем увеличении - еще и регулярно расположенные небольшие квадратики невырубленного леса по оси рубок (семенные куртины) - признаки того, что тут в основном рубят по правилам и с ведома надзорных инстанций
В защитных лесах сплошные рубки как бы запрещены (кроме тех, которые проводятся как бы для борьбы с вредителями и болезнями леса - санитарных). Однако, если нельзя, но очень хочется - правила позволяют находить лазейки. Вот, например, как выглядят рубки в защитных лесах Воронежской области - в основном так называемые "группово-выборочные" (вырубаемые "группы" - это участки леса площадью в полгектара; со временем они смыкаются примерно так же, как смыкаются сплошные рубки в эксплуатационных лесах):
https://i.ibb.co/5W9zqmw/image.jpg
https://i.ibb.co/n3SCPQR/image.jpg
Так это выглядит с земли. Вам эта рубка (на переднем плане) кажется сплошной? Однако, официально она - выборочная (группово-выборочная)
Воруют ли древесину при законных сплошных рубках? Да, воруют, и много, и что самое интересное - часто не по своей воле. Рубку можно не совсем правильно отвести, прихватив где-то лишний или лучший кусок леса - но такие случаи сейчас довольно легко выявляются при так называемом "дистанционном мониторинге лесопользования", поэтому сами же лесозаготовители стараются так не грешить. Гораздо более распространенная ситуация - когда в материалах отвода значится один объем, а в реальности оказывается другой, иногда значительно больший. Связано это с тем, что самые первые данные об объеме древесины берутся из лесоустройства - системы периодического учета (таксации) лесов и планирования хозяйственной деятельности, и имеют глазомерную точность. Чаще всего данные лесоустройства о запасах древесины занижены - таковы сложившаяся практика и многолетние традиции. А потом органы управления лесами требуют, чтобы каждая следующая бумажка соответствовала предыдущей, и так вплоть до включения срубленного в ЕГАИС учета древесины и сделок с ней. Лесозаготовитель, конечно, может настоять на том, чтобы посчитать срубленное правильно - но большинство не спорит с могущественными чиновниками, тем более себе в ущерб.
Сколько именно заготавливается неучтенной древесины за счет этой разницы между бумажными и реальными объемами - в точности посчитать невозможно, но совершенно точно в масштабах страны речь идет о десятках миллионов кубометров. Далеко не все эти избытки попадают на рынок и доезжают до потребителей - поскольку заметная часть древесины бросается или теряется в лесу, и неучтенные избытки компенсируют эти потери. Но бросается и теряется обычно худшая древесина, а вывозится и продается - лучшая.
Законные выборочные рубки
С выборочными рубками (не "сплошными выборочными", как в примере выше, а с "выборочными выборочными") тоже все совсем не просто. При выборочной рубке значительно проще перебрать допустимый объем, прихватить лишнего, и еще проще - вместо худших или средних деревьев (что полагается при всех существующих законных видах выборочных рубок) прихватить лучшие. Выборка лучших деревьев не всегда связана со злым умыслом или жадностью - она может быть связана и с простым невежеством. Например, древостои сосновых лесов чаще всего или одновозрастны, или состоят из нескольких отчетливо различимых поколений деревьев, в каждом из которых деревья имеют один возраст (это связано с особенностями естественной динамики таких лесов). В таком древостое, или среди деревьев одного поколения, самые крупные деревья - те, которые здоровее и сильнее других, и росли быстрее всего. Но их часто принимают, или делают вид, что принимают, за самые старые - и рубят в первую очередь. Характерный пример из алтайского ленточного бора:
https://i.ibb.co/VYxJTwW/image.jpg
Добровольно-выборочная рубка. Официально должны были быть вырублены худшие деревья, реально вырублены самые крупные
Все это относится не только к выборочным рубкам в спелых лесах, но и к первым приемам постепенных (при которых древостой вырубается не за один прием, а за несколько, постепенно), а также к рубкам ухода в растущих лесах, если в них уже можно заготавливать какую-то долю товарной древесины.
Если выборочная рубка оказывается существенно более интенсивной, чем по документам, или в рубку отбираются в первую очередь лучшие деревья - то это вполне соответствует существующему определению незаконной рубки (см. ссылку выше). Сколько именно таким образом воруется древесины (сверх разрешенного количества или качества) - оценить трудно. Общий объем древесины, официально заготавливаемой при выборочных рубках, составляет в России примерно 30-35 миллионов кубометров в год; вероятнее всего, "излишки", о которых идет речь, составляют не менее трети от этого объема.
Санитарные рубки
Теоретически санитарные рубки должны проводиться для предупреждения распространения вредных организмов - но практически они часто служат лишь поводом для заготовки древесины там, где нельзя, или так, как нельзя, или теми, кем нельзя. Бывает, что с помощью санитарных рубок органы управления лесами обходят действительно безумные запреты и ограничения - но чаще бывает, что с помощью санрубок просто утоляют спрос на хозяйственно ценную древесину, или просто зарабатывают деньги.
Санрубки редко проводятся в совершенно здоровых и ничем не поврежденных лесах. Чаще они назначаются и проводятся там, где какие-то формальные поводы для назначения санитарно-оздоровительных мероприятий есть - но данные о состоянии леса искажаются и подгоняются таким образом, чтобы обосновать рубку на всей интересной лесозаготовителю площади, или вместо выборочной санитарной провести сплошную.
Разумеется, санитарными рубками занимаются отнюдь не "черные лесорубы", а вполне официальные лесозаготовители или даже специализированные государственные лесохозяйственные или лесопожарные учреждения. Практически всегда у них есть все необходимые разрешительные документы. В деятельность по обоснованию и проведению санрубок вопреки требованиям действующего законодательства могут быть вовлечены даже весьма высокопоставленные чиновники, вплоть до региональных лесных министров, а прикрытие этой деятельности вполне могут обеспечивать и более высокие должностные лица.
https://i.ibb.co/K012DVK/image.jpg
Массив сплошных санрубок в защитных лесах Карельского перешейка в Ленинградской области, вокруг новой федеральной автомобильной дороги "Сортавала"
https://img-fotki.yandex.ru/get/939861/13765332.8b/0_102ec0_cfcfed13_orig.jpg
Сплошная санрубка на федеральной особо охраняемой природной территории - в национальном парке Лосиный остров
То, что санрубки из санитарно-оздоровительных мероприятий превратились во многих случаях в инструмент для обхождения законов и правил, признают не только природоохранные организации, но и органы государственной власти. Например, в постановлении Совета Федерации 30 января 2019 года № 17-СФ "Об усилении контроля за оборотом древесины и противодействия ее незаконной заготовке" объем незаконно заготавливаемой при санитарных рубках древесины оценивается в 7-8 миллионов кубометров в год. Ссылка:
Постановление Совета Федерации 30 января 2019 года № 17-СФ "Об усилении контроля за оборотом древесины и противодействия ее незаконной заготовке"
Рубки в лесах, которых по закону как бы нет
Примерно одна десятая часть российских лесов приходится на леса, которых по закону как бы не существует, или которые имеют спорный статус. Это прежде всего леса на землях сельскохозяйственного назначения (заброшенных десятки лет назад и самовольно заросших лесом) и спорных (это в основном бывшие колхозные и совхозные леса, которые сейчас по одним документам могут числиться лесом, а по другим - сельхозугодьями). Действующее законодательство не признает за такими лесами права на существование: в Лесном кодексе специальная статья про них появилась только в середине 2019 года, но она до сих пор не работает из-за отсутствия необходимого подзаконного акта; а Земельный кодекс и ряд других правовых актов не позволяют использовать такие земли для лесоводства. Верховный суд не считает рубки таких лесов незаконными рубками (хотя при определенных ситуациях дозволяет считать их хищением чужой собственности).
Рубки в таких лесах, часто оформляемые как "расчистка сельхозугодий" или даже не оформляемые никак, приобретают с каждым годом все большие масштабы. Очень часто эти рубки ведутся в том или ином конкретном месте месяцами и опустошают огромные площади, которые потом просто забрасываются на произвол судьбы и зарастают чем придется (разумеется, никто в реальности эти вырубленные площади ни для какого сельского хозяйства и не думает использовать). Для примера: самая крупная сплошная рубка Европы в 2018 году - площадью около 450 гектаров, или около шестисот футбольных полей - была проведена именно в таком лесу, именно под видом "расчистки сельхозугодий", в Смоленской области, в бассейне верховий реки Москвы и системы питьевого водоснабжения столичного региона. Вот так она выглядела вскоре после окончания лесозаготовительных работ:
https://image.ibb.co/jAHOzK/1.jpg
Самая большая сплошная рубак Европы 2018 года - около 450 гектаров. Согласно лесохозяйственному регламенту Гагаринского лесничества Смоленской области, это были леса на землях лесного фонда в кварталах 39, 40, 41 и 42 Кармановского участкового лесничества. Согласно Единому государственному реестру недвижимости, это были земли сельскохозяйственного назначения. Участок был вырублен под видом расчистки земель сельскохозяйственного назначения, хозяйственно ценная древесина вывезена, остальное просто брошено. Прошло больше двух лет - никто и никак за эту рубку к ответственности не привлечен, а сам вырубленный участок просто заброшен
Кроме земель сельхозназначения, неучтенные и как бы не существующие по действующему законодательству леса могут быть и на других категориях земель - на землях запаса, землях населенных пунктов (если они не отнесены к городским лесам), землях промышленности и транспорта, и даже на землях водного фонда (например, в полосах отвода каналов и иных гидротехнических сооружений). И там тоже бывают рубки, которые так же по действующему законодательству не считаются незаконными рубками, даже если они вообще никак не оформлены. Конечно, на землях остальных категорий и лесов, и рубок гораздо меньше, чем на землях сельхозназначения - просто потому, что эти категории не так велики по площади.
Точный объем заготовки древесины при таких рубках на землях сельхозназначения и в других "неофициальных" лесах посчитать невозможно, но он явно составляет в масштабах страны не меньше двадцати-тридцати миллионов кубометров в год.
Рубки как бы для собственных нужд граждан
По действующему законодательству, граждане Российской Федерации имеют право на льготных условиях заготавливать древесину для собственных нужд - на дрова, для строительства или ремонта домов и иных построек. Конкретные нормы, правила и цену такой древесины устанавливают региональные власти своими законами - но почти везде эта древесина обходится гражданам дешевле, чем иным лесозаготовителям, и им труднее отказать, особенно при наличии разнообразных специальных справок.
Лесозаготовители часто в той или иной мере пользуются этой льготой и нуждой граждан - иногда сравнительно честно (заготавливая для кого-то льготный лес, и получая плату за свою работу частью этой древесины), иногда фиктивно (собирая с граждан заявления и справки, и вместо них используя полагающуюся древесину). По закону отдавать или продавать кому бы то ни было заготовленную для собственных нужд древесину нельзя - но ее таки продают, часто от безысходности.
Несколько лет назад этот канал хищения древесины был очень широким - по некоторым оценкам, таким образом заготавливалось до 15-20 миллионов кубометров древесины ежегодно сверх реальных собственных потребностей граждан-льготников. Сейчас эти объемы существенно сократились, поскольку во многих регионах органы прокуратуры поставили выявление таких схем (связанных с массовой скупкой у граждан заявлений и прочих документов) на поток, и привлекли к ответственности уже многих недобросовестных чиновников. Тем не менее, какие-то значимые объемы древесины таким способом все еще добываются. В вышеупомянутом постановлении Совета Федерации объем незаконных рубок этого типа оценивается в 5-6 миллионов кубометров в год.
И, наконец, собственно "черные лесорубы"
Несмотря на обилие узаконенных способов воровства леса, есть еще и реальные "черные лесорубы" - те, кто ворует древесину на свой страх и риск, без разрешительных документов, без ведома и согласия органов управления лесами. Их рубки (традиционно они называются "самовольными", или "самоволками") обычно сильно отличаются от рубок, проводимых официальными лесозаготовителями. "Черные лесорубы" обычно стремятся взять из леса только самое ценное - что можно будет быстро и с максимальной выгодой продать, сделать все как можно быстрее и незамедлительно скрыться. Поэтому следы их рубок чаще всего выглядят примерно так:
https://image.ibb.co/fPuAvT/IMG_3722.jpg
Следы деятельности "черных лесорубов" - самовольных рубок - в Архангельской области: срублены только лучшие деревья, от них взяты лучшие части стволов, остальное просто брошено на месте
Официально считается, что самовольные рубки - это большое зло, но что зла этого у нас почти нет. Статистика по самовольным рубкам официально не публикуется, но если судить по разным высказываниям представителей Минприроды и Рослесхоза, учтенный их объем составляет где-то около миллиона кубометров в год - то есть около половины процента от общего учтенного заготовки древесины.
В упомянутом выше постановлении Совета Федерации объем "незаконных рубок лесных насаждений, производимых гражданами с целью получения незаконного дохода" оценивается в 4-5 миллионов кубометров в год. Разумеется, к этому нужно добавить какое-то количество "бескорыстных" самовольных рубок - например, охотниками, рыбаками, туристами на дрова, или для каких-либо иных собственных нужд, но без оформления соответствующих документов и прохождения полагающихся бюрократических процедур.
Общий объем самовольных рубок - "корыстных" и "бескорыстных" - посчитать практически невозможно; по примерной оценке, он может составить около десяти миллионов кубометров в год.
Некоторые специфические случаи
Есть еще ряд специфических случаев, для которых характерно не столько именно воровство древесины, сколько в целом наплевательское отношение к лесным законам и правилам. Дело в том, что по закону все лесопользователи в российских лесах равны - но по факту некоторые из них равнее других. Те, которые равнее, могут позволить себе гораздо большие вольности, чем остальные - например, потому, что они входят в какие-нибудь крупные и сильные централизованные структуры, или у них много денег и хорошие юристы, или хорошие связи с чиновниками и силовиками высокого уровня. У таких лесопользователей обычно нет ни нужды, ни мотивов к воровству древесины - но рубки могут им быть нужны для каких-то иных целей, даже вполне законных, при этом им может быть "просто лень с бумажками возиться". Например, это может быть связано со строительством, реконструкцией или эксплуатацией каких-либо крупных коммуникаций, объектов энергетической инфраструктуры, нефтегазового комплекса.
Еще один массовый вид рубок, тоже напрямую не связанный с воровством древесины - это расчистки земельных участков от деревьев и кустарников под строительство тех или иных объектов или вообще под цели, не подразумевающие существование леса. Такие расчистки могут быть и вполне криминальными - но обычно когда воруют землю из-под леса, про древесину не думают, просто потому, что земля в густонаселенных районах (где ее есть смысл воровать) стоит несравнимо больше, чем растущие на ней деревья.
Откуда берутся данные о колоссальном ущербе от деятельности "черных лесорубов"
Несмотря на сравнительно небольшие объемы неузаконенного лесного воровства (самовольных рубок), наши чиновники считают, что эти рубки причиняют стране запредельный по меркам лесного сектора ущерб. Например, на совещании в Иркутске в начале марта 2020 года министр природных ресурсов и экологии Российской Федерации Д.Н.Кобылкин оценил ущерб, причиненный незаконными рубками в прошлом году в одной только Иркутской области, более чем в 43 миллиарда рублей (отметив там же, что "доход всей лесной отрасли России - 46 млрд. руб"). Ссылка:
Чрезвычайная тема. Федеральные чиновники обсудили в Иркутске вопросы горимости лесов
Позднее этот масштаб ущерба - около 44 млрд. руб. по одной только Иркутской области - в своих выступлениях подтвердила и В.В.Абрамченко (вице-премьер Правительства РФ, курирующая в числе прочего лесной сектор и сельское развитие). Этот ущерб она расценила как сумму, которую недополучил российский бюджет.
Откуда же берутся такие колоссальные суммы ущерба? Все очень просто: по действующему законодательству (постановлению Правительства РФ от 29 декабря 2018 года № 1730) ущерб, он же вред, рассчитывается путем умножения установленной правительством таксовой стоимости древесины на повышающие коэффициенты от 50 до 250, в зависимости от категории и статуса леса. Разумеется, при таком подсчете ущерб оказывается колоссальным.
Но законным лесопользователям государство предоставляет леса для заготовки древесины по гораздо более низким ценам - в среднем примерно в полтора-два раза (за счет аукционных надбавок) превышающим установленные правительством ставки. Если бы правительство считало упущенную в результате низких такс выгоду так же, как оно считает ущерб от незаконных рубок - то эта упущенная выгода исчислялась бы триллионами рублей в год, и была бы сравнимой с нефтегазовыми доходами федерального бюджета. Но это, понятное дело, было бы не более, чем арифметическим извращением.
Краткий итог всего вышеизложенного: незаконные рубки - это, конечно, серьезное зло; но узаконенный хаос в лесах и легализованное воровство древесины - это зло несравнимо большее.