Сыновья Неба у индоевропейцев
Ашвины (индоар. aśvin- «конник») упоминаются в полусотне гимнов «Ригведы» и входят в число её наиболее популярных героев. Другое их имя Насатьи (nāsatya-) предположительно означает «спасители» (индоар. nasate- «спасаться», гот. nasjands «спаситель»). Впервые под этим вторым именем они упоминаются как Na-ša-at-ti-ya-an-na (-nna – хурритский суффикс) уже в договоре, заключённом ок. 1350 г. до н.э. претендентом на митаннийский престол Шаттивазой с хеттским царём Суппилулиумой I. Они были известны под таким именем и иранцам, о чём свидетельствует упоминание Nåŋhaiϑya в качестве беса в позднем зороастрийском источнике (Видевдат 10.9, 19.43). Личных имён Ашвинов «Ригведа» не называет.
Сведения о происхождении Ашвинов разнятся. По одной версии, они – «Отпрыски Неба» (divó nápātā) (РВ 1.117.12; 1.182.1; 1.184.1; 4.44.2; 10.61.4). С другой стороны, ведический гимн обращается к ним: «Один из вас, победоносный податель наград, считается сыном Сумакхи, / другой – счастливым сыном Неба» (jiṣṇúr vām anyáḥ súmakhasya sūrír / divó anyáḥ subhágaḥ putrá ūhe) (РВ 1.181.4). Возможно, Сумакха (súmakha- «хороший воин», один из эпитетов Индры) – здесь имя земного царя, сыном которого был один из Ашвинов. Согласно РВ 1.46.2, их мать – Синдху (Река), согласно другой традиции (Яска. Нирукта 12.2), один из Ашвинов – сын Васати, другой – Ушас. РВ 5.73.4 утверждает, что они родились в разных местах.
Прямой параллелью индоарийским Ашвинам являются греческие Диоскуры – Кастор и Полидевк. Сходства начинаются уже с имени (Διόσκουροι – Сыновья Зевса, или Неба, ср. индоар. divó nápātā). При этом они также именуются Тиндаридами, потому что их земным отцом считается царь Спарты Тиндарей. По одной из версий, его жена Леда родила от Зевса Кастора и Полидевка, по другой – только Полидевка. Слово κούροι означает буквально «юноши», Ашвины также неоднократно именуются «юношами» (yúvānā) (РВ 1.117.14; 3.58.7; 6.62.4; 7.67.10).
О связи Ашвинов с конями говорит уже их имя. По одной из традиций, они родились от отождествляемого с Солнцем бога Вивасвата, принявшего образ жеребца, и богини Саранью, принявшей облик кобылы. «Ригведа» обычно изображает их скачущими в запряжённой конями колеснице: «За один и тот же выезд, о вы, спешащие, / Ваша колесница проезжает через семь рек, / Не устают могучие запряжённые богами (кони,) / Которые тянут, рвясь вперед, ваше дышло» (ékasmin yóge bhuraṇā samāné / pári vāṃ saptá sraváto rátho gāt / ná vāyanti subhúvo deváyuktā / yé vāṃ dhūrṣú taráṇayo váhanti) (РВ 7.67.8).
Гомеровские гимны называют Диоскуров «скакунами на быстрых конях» (ταχέων ἐπιβήτορες ἵππων) (К Диоскурам 17.5; 33.18). У Пиндара они «доброконные» (εὔιπποι) (Ол. 3.39), что точно этимологически соответствует определению Ашвинов как suáśvā (РВ 7.68.1; 7.69.3). Обычные эпитеты Диоскуров – «белые кони» (λεύκιπποι), «белые жеребцы» (λευκόπωλοι) и «белые жеребцы Зевса (или Неба)» (λεύκω πώλω Διός). Герои Пиндара «в славе своей соседствовали Тиндаридам на белых конях, / и молвою цвели их копья» (λευκοπώλων Τυνδαριδᾶν βαθύδοξοι / γείτονες, ὧν κλέος ἄνθησεν αἰχμᾶς) (Пиф. 1.66-67). Ашвины дарят белого коня герою Педу, который одерживает на них 99 побед: «Белый конь – это длящееся счастье – / (Что вы) подарили тому, у кого плохой конь, / Да будет воспет этот ваш великий дар, / Конь Педу, завоеватель наград…» (yám aśvinā dadáthuḥ śvetám áśvam / aghā́śuvāya śáśvad ít suastí / tád vāṃ dātrám máhi kīrténiyam bhūt / paidvó vājī́…) (РВ 1.116.6).
Пиндар упоминает «Кастора на золотой колеснице» (ἕκατι χρυσαρμάτου Κάστορος) (Пиф. 5.10), у Ашвинов колесница тоже золотая: «На золотой колеснице, о многосущие, / Приезжайте, о Насатьи, на эту жертву!» (hiraṇyáyena purubhū ráthena / imáṃ yajñáṃ nāsatiyópa yātam) (РВ 4.44.4; тж. 4.44.5; 5.77.3; 7.69.1; 8.5.35).
Ашвины выступают в качестве спасителей, о чём свидетельствует уже их второе имя Насатьи: «(Отправившись) на легкозапрягаемых конях, на легкоходной колеснице, / Услышьте, о удивительные, этот стук давильного камня! / Не правда ли, это о вас, о Ашвины, преждерождённые / Вдохновенные говорили как о тех, кто лучше всех встречает беду?» (suyúgbhir áśvaiḥ suvŕ̥tā ráthena / dásrāv imáṃ śr̥ṇutaṃ ślókam ádreḥ / kím aṅgá vām práty ávartiṃ gámiṣṭhā / āhúr víprāso aśvinā purājā́ḥ) (РВ 3.58.3). «Ригведа» содержит обширные списки спасённых ими людей (1.112.5-8; 1.116.3-24; 1.117.3-18 и др.).
Самая распространённая эпиклеза Диоскуров – σωτῆρες («спасители»). Считалось, что они оказывают людям помощь в сражениях и спасают от бед. Анонимный греческий поэт (предположительно Терпандр) обращается к ним: «О, [сыновья] Зевса и Леды, лучшие спасители!» (ὦ Ζηνὸς καὶ Λήδας κάλλιστοι σωτῆρες) (PMG 1027(c)). К ним же взывает в сохранившемся фрагментарно стихотворении Алкей: «Вы, что по морям и просторам суши / Мчитесь на конях, несдержимых в беге, / И от ледяной бережёте в бедах / Смертных от смерти» (οἲ κὰτ εὔρηαν χ[θόνα] καὶ θάλασσαν / παῖσαν ἔρχεσθ’ ὠ[κυπό]δων ἐπ’ ἴππων, / ῤήα δ’ ἀνθρώποι[ς] θα[ν]άτω ῤύεσθε / ζακρυόεντος) (фр. 34.5-8) (перевод Михаила Гаспарова).
Второй Гомеровский гимн Диоскурам повествует: «С судна воссылая молитвы, / Люди на помощь зовут сыновей многомощного Зевса… / Вдруг появилися братья. / Быстро промчавшись эфиром на крыльях своих золотистых, / Ветров неистово злых бушеванье тотчас прекратили» (οἳ δ᾽ ἀπὸ νηῶν / εὐχόμενοι καλέουσι Διὸς κούρους μεγάλοιο… / οἳ δ᾽ ἐξαπίνης ἐφάνησαν / ξουθῇσι πτερύγεσσι δι᾽ αἰθέρος ἀίξαντες / αὐτίκα δ᾽ ἀργαλέων ἀνέμων κατέπαυσαν ἀέλλας) (33.8-14). Как и Диоскуры, Ашвины крылаты (suparṇā́) и сияют: «Ведь вы мгновенно приезжаете в такие дни, как эти, / Подобно Индре, на помощь в решающую минуту, / Рождённые с неба небесные птицы» (makṣū́ hí ṣmā gáchatha ī́vato dyū́n / índro ná śaktím páritakmiyāyām / divá ā́jātā diviyā́ suparṇā́) (РВ 4.43.3); «Приезжайте к нам с великолепием, / Со славой, с богатством, о Ашвины, / О многосверкающие Насатьи!» (ā́ no dyumnaír ā́ śrávobhir / ā́ rāyā́ yātam aśvinā / púruścandrā nā́satiyā) (РВ 8.5.32). Имя одного из Диоскуров Полидевка, вероятно, произошло путём диссимиляции от Πολυλεύκης «Многосверкающий» (ср. эпитет Ашвинов púruścandrā с тем же первым компонентом).
Ашвины приносят людям свет: «Та, (несущая свет), что переправит нас, / О Ашвины, через мрак, – / Дайте нам её – (эту) питательную силу!» (yā́ naḥ pī́parad aśvinā / jyótiṣmatī támas tiráḥ / tā́m asmé rāsathām íṣam) (РВ 1.46.6). То же самое говорит о Диоскурах в уже цитировавшемся стихотворении Алкей: «Вы, на крепкий клюв корабельный прянув, / По снастям скользнув на вершину мачты, / В злой ночи лучитесь желанным светом / Чёрному судну» (εὐσ̣δ[ύγ]ων θρώισκοντ[ες ἐπ’] ἄκρα νάων / π]ήλοθεν λάμπροι πρό[τον’ ὀν]τρ̣[έχο]ντες, / ἀργαλέαι δ᾽ ἐν νύκτι φ[άος φέ]ροντες / νᾶϊ μ[ε]λαίναι) (фр. 34.9-12). С подобными воззрениями было связано именование в античности огней святого Эльма «Диоскурами».
Уже из приведённых текстов ясно, что Диоскуры особо почитались как спасители на море. Ашвины тоже тесно связаны с морем, откуда прибывает их колесница: «Далеко охватывает небо ваша колесница, / Когда приезжает с вами из моря» (urú vāṃ ráthaḥ pári nakṣati dyā́m / ā́ yát samudrā́d abhí vártate vām) (РВ 4.43.5). Из людей, которым помогли Ашвины, чаще всего (18 раз) «Ригведа» упоминает некоего Бхуджью, которого они спасли из моря (РВ 1.116.3-5, 1.117.14f, 1.119.4, 8.182.5-7 и др.). Такой мотив вряд ли мог возникнуть на равнинах Пенджаба, где была составлена «Ригведа», кроме того, сходный миф о спасении из моря героя по имени Паурва имеется в «Авесте» (Яшт 5.61-63), что свидетельствует в пользу его общеиндоиранского происхождения. Сопоставление с греческими данными позволяет утверждать, что он зародился уже на индоевропейской прародине на берегах Чёрного и Каспийского морей.
С индоевропейскими Сыновьями Неба (отражениями которых являются индоарийские Ашвины и греческие Диоскуры) тесно связан женский образ, именуемый Дочерью Неба, Дочерью Солнца или Зарёй. Согласно разным вариантам мифа, она приходится им матерью, сестрой, невестой или женой.
В «Ригведе» богиня зари Ушас (< ПИЕ *h₂éwsōs) ежеднево проезжает в своей колеснице по небу: «Пробуждая (все существа), богиня Ушас / Отправляется в счастливое путешествие на прекрасно запряжённой колеснице» (prabodháyantī suvitā́ya devī́ / uṣā́ īyate suyújā ráthena) (РВ 4.14.3). Гомер также упоминает колесницу богини зари Эос (< ПИЕ *h₂éwsōs): «Ночь на пределах небес удержала Афина; Деннице ж / Златопрестольной из вод океана коней легконогих, / С нею летающих, Лампа и брата его Фаэтона / (Их в колесницу свою заложив), выводить запретила» (νύκτα μὲν ἐν περάτῃ δολιχὴν σχέθεν, Ἠῶ δ᾽ αὖτε / ῥύσατ᾽ ἐπ᾽ Ὠκεανῷ χρυσόθρονον, οὐδ᾽ ἔα ἵππους / ζεύγνυσθ᾽ ὠκύποδας, φάος ἀνθρώποισι φέροντας, / Λάμπον καὶ Φαέθονθ᾽, οἵ τ᾽ Ἠῶ πῶλοι ἄγουσι) (Од. 23.243-246).
«Ригведа» называет Ушас Дочерью Неба и говорит, что она рождается при запряжке колесницы Ашвинов: «Приезжайте на той более быстрой, чем мысль, / Колеснице, которую вам сделали Рибху, о Ашвины, / (И) при запрягании которой рождается Дочь Неба» (ā́ téna yātam mánaso jávīyasā / ráthaṃ yáṃ vām r̥bhávaś cakrúr aśvinā / yásya yóge duhitā́ jā́yate divá) (РВ 10.39.12). Отражением представления о том, что Эос является Дочерью Неба, может служить её устойчивый гомеровский эпитет δῖα (< *diw-ya, т.е. «Небесная»).
Ушас также является матерью (РВ 3.39.3) или сестрой Ашвинов, которые следуют за ней по небу на колеснице: «Когда ваша колесница летает кругом над потоками. / Золотые ваши ободья (колёс) брызжут (мёдом). / Напиваясь мёду, вы следуете за Ушас. / Вы догоняете коня (солнца)… Когда приведёт вас сестра, о воспеваемые всеми…» (rátho yád vām pári árṇāṃsi dī́yat / hiraṇyáyā vām paváyaḥ pruṣāyan / mádhvaḥ píbantā uṣásaḥ sacethe / yuvám átyasya áva nakṣatho… / svásā yád vāṃ viśvagūrtī bhárāti…) (РВ 1.180.1-2).
Другой связанный с Ашвинами женский образ – Дочь Солнца (duhitā́ sū́riyasya) или Сурья (sūriyā́ – ж.р. от sū́riya- «солнце»). Согласно одному из мифов, она поднимается на их колесницу и становится их женой: «Прекрасно выглядела эта ваша поездка, / Благодаря которой вы стали мужьями Сурьи» (tád ū ṣú vām ajiráṃ ceti yā́naṃ / yéna pátī bhávathaḥ sūriyā́yāḥ) (РВ 4.43.6). По другому мифу, Ашвины лишь сватали Дочь Солнца за Сому, который отождествляется здесь с Луной: «Когда, о Ашвины, домогаясь для себя Сурьи, / Вы отправились на свадьбу на трехколёсной (колеснице)… / Когда вы, о повелители красоты, отправились / Свататься к Сурье…» (yád aśvinā pr̥chámānāv áyātaṃ / tricakréṇa vahatúṃ sūriyā́yāḥ… / yád áyātaṃ śubhas patī / vareyáṃ sūriyā́m úpa) (РВ 10.85.14-15). Согласно Айтарея-брахмане (4.7-9), отец Сурьи собирался отдать её за Сому, но, поскольку её желали все боги, была устроена колесничная гонка, которую выиграли Ашвины.
За пределами Индии и Греции миф о Сыновьях Неба в индоевропейском мире лучше всего сохранили балты, у которых они называются по-литовски Diẽvo sunẽliai и по-латышски Dieva deli. Их разное количество, но чаще всего двое, и они тесно связаны с конями. Они изображаются в качестве женихов Дочери Солнца (лит. Sáulės dukrýtė, лат. Saules meita): «Дочь Солнца ткала пояс, / пока Луна сидела; / Сыновья Неба – женихи, / пегие жеребчики» (Saules meita jostas auda, / Mēnesnīcā sēdēdama; / Dieva dēli precinieki, / Ābolaini kumeliņi) (LTD 11.33962). Иногда они спасают её из моря: «Дочь Солнца шла по морю, / только макушка видна, / правьте лодку, Сыновья Неба, / спасайте душу Солнца» (Saules meita jūru brida, / Vainadziņu vien redzēja. / Iriet laivu, Dieva deli, / Glābiet Saules dvēselīti) (LTD 11.33969). Из этого индоевропейского мифа о спасении Сыновьями Неба Солнца, «тонущего в море» (т.е. закатывающегося вечером на западе), могло развиться представление о них как о спасителях от морских бедствий.
Прямым греческим соответствием этому женскому образу является сестра Диоскуров Елена. Её земным «отцом» является спартанский царь Тиндарей, но на самом деле она – «Дочь Зевса» (Διὸς θυγάτηρ) (Од. 4.227), т.е. Неба, как и сестра Ашвинов Ушас (Divó duhitā́) (РВ 10.39.12 и др., всего более 30 раз) и литовская Sáulės dukrýtė, другое имя которой – Diẽvo dukrýtė.
«Ригведа» приводит уже упоминавшийся миф о рождении Ашвинов от Вивасвата и Саранью: «Тваштар устраивает свадьбу для дочери, – / И вот сюда собирается весь свет. / Мать Ямы, привезённая домой / Жена великого Вивасвата исчезла. / Они спрятали бессмертную от смертных. / Создав (женщину) такого же вида, они дали (её) Вивасвату. / А также она носила двоих Ашвинов, когда это случилось. / И Саранью покинула двоих, образующих пару» (tváṣṭā duhitré vahatúṃ kr̥ṇoti / ítīdáṃ víśvam bhúvanaṃ sám eti / yamásya mātā́ pariuhyámānā / mahó jāyā́ vívasvato nanāśa / ápāgūhann amŕ̥tām mártiyebhyaḥ / kr̥tvī́ sávarṇām adadur vívasvate / utā́śvínāv abharad yát tád ā́sīd / ájahād u dvā́ mithunā́ saraṇyū́ḥ) (РВ 10.17.1-2). Заметив подмену своей жены, Вивасват бросился в погоню за настоящей Саранью, которая, убегая от него, приняла образ кобылы. Тогда Вивасват принял образ жеребца и вступил с ней в союз, от которого родились Ашвины.
Согласно этому мифу, на свадьбе боги подменили Саранью её «призраком» (sávarṇā). Согласно одному из версий греческого мифа, Парис увёз с собой в Трою из Спарты не саму Елену, а лишь её «призрак» (εἴδωλον). Кроме того, имена Saraṇyū́ и Ἑλένη имеют общий корень, родственный слову «солнце». Подобные схождения позволяют предположить, что индоарийская и греческая героини восходят к одному и тому же индоевропейскому образу.
На основании приведённых данных можно реконструировать индоевропейский миф о Сыновьях Неба (ПИЕ *diwόs suHnéwes), которые сопровождают в её ежедневном пути по небосклону Дочь Неба (ПИЕ *diwόs dʰugh₂tḗr), она же Дочь Солнца (ПИЕ *sh₂wéns dʰugh₂tḗr) или Заря (ПИЕ *h₂éwsōs), приходящуюся им сестрой, невестой или женой. Наиболее полно этот миф отражён в индоарийских и греческих памятниках, где Сыновья Неба представлены прежде всего как экипаж колесницы позднего бронзового века. Такая версия мифа могла возникнуть не раньше изобретения колесницы ок. 2000 г. до н.э., однако его отражения за пределами греко-арийского ареала в балтской и иных традициях свидетельствуют, что в своей основе он восходит по меньшей мере к поздней общеиндоевропейской эпохе (IV тыс. до н.э.) и в его первоначальной версии Сыновья Неба были не колесничими, а всадниками на белых конях.
Диоскуры на статире Тарента эллинистического времени